Итак, вот положения конституции, которые обязательны к выполнению всеми субъектами в области труда, т.е. работодателями, органами государственной власти и самими работниками. Они продекларированы. Следовательно, государственная власть обещает соблюдение этих священных принципов. А соблюдаются ли они на самом деле? Может ли закон в реальности защитить наше право на труд?

Давайте рассмотрим по пунктам. Каждый человек в принципе действительно может выбрать себе профессию, специальность, занятие по душе. Может и не работать, так как мы уже описывали выше, что существует добровольная безработица. Тем не менее, ограничения в ряде специальностей все же существуют, хотя быть может и не имеют законной силы. И эти ограничения часто применяются именно представителями государственных организаций. Такими условиями, сужающими выбор работника, могут быть медицинские ограничения, отсутствие регистрации (прописки), это условие хотя и отменено положениями Трудового Кодекса РФ, но, тем не менее, большинство работодателей постарается под тем или иным предлогом отказаться от приема на работу работника, не зарегистрированного в установленном порядке или же не имеющем российского гражданства, например, граждан Украины, Молдавии и других бывших республик СССР. Ограничением может служить также подозрение в неблагонадежности. Так, лица, освободившиеся из мест лишения свободы или состоявшие под судебным следствием, вряд ли могут рассчитывать на занятие каких-либо ответственных административных должностей, даже имея определенный опыт и способности в этой области.

Идем далее, принудительный труд запрещен. Это верно. Но, однако, сплошь и рядом встречаются нарушения этого положения. Во-первых, как расценивать труд заключенных лиц. Ведь они вряд ли могут отказаться от обязательных работ, даже если бы и хотели. Командование исправительных учреждений наверняка найдет действенные меры для тех, кто не желает работать. Во-вторых, армия. Призыв в армию является обязательным, для определенных категорий мужчин и на определенные сроки. Задача солдат, учиться боевому искусству, чтобы быть готовыми защитить Родину. Однако командование зачастую использует солдат совсем для других целей, далеких от боевых задач и связанных непосредственно с принудительным трудом, по уборке территорий военных городков, разгрузке вагонов с углем, ремонтом казарм и т.д. Авторы, знают об этом не понаслышке, так как сами служили в армии в конце восьмидесятых годов 20-го века и видели все эти вопиющие нарушения воочию. А что уж говорить, про войска непосредственно связанные с трудовой деятельностью, так называемый «стройбат», куда отбирают солдат с медицинскими ограничениями к службе в строевых частях, или железнодорожные войска.

Не лучшим образом обстоит дело и на государственных предприятиях, где работников, используют для выполнения работ не соответствующих их специальности и занимаемой должности. Так, например, в структурных подразделениях Московского метрополитена из года в год практикуется посылать работников в зимний период на расчистку снега на подъездных путях в электродепо. Разумеется, это дело «добровольное», но пока никто еще ни разу не отказался. Естественно это ведь даровая рабочая сила. Особенно любят посылать на эти работы инженерно-технических работников, не взирая на пол и возраст. Те же работники могут использоваться в качестве грузчиков, сборщиков мебели и т.п. А так как люди не хотят потерять свою работу, то вряд ли кто-либо пойдет жаловаться в профсоюзные органы или инспекцию труда, хотя и имеют на это право. У людей нет веры в справедливость чиновников.

А на предприятиях негосударственного сектора экономики принудительный труд принимает другие формы. Если руководители государственных учреждений и организаций не хотят иметь дополнительных расходов на вспомогательные операции, то хозяева частных фирм, в первую очередь заинтересованы в максимизации прибыли, и следовательно, они не станут непродуктивно использовать труд своих работников, потому что это им не выгодно. Но использовать их труд в большем объеме, чем это предписано законодательством – это сколько угодно. В предыдущем разделе мы уже говорили об отчуждении труда, о том, что увеличение прибавочного времени работы, способствует увеличению прибавочной стоимости или попросту прибыли, присваиваемой хозяином. То есть, если ваш рабочий день заканчивается в 18.00, а все сотрудники остаются на рабочем месте до 19 или 20 часов вечера, так как «такова традиция», то это и есть принудительный труд. Причем это вовсе не разрешенное законодательством количество сверхурочных часов (не более 120 в год), оплачиваемое в соответствии с законом, а работа за ту же зарплату и из страха перед безработицей, так как все работники прекрасно понимают, что начни они сопротивляться начальству, как будут тут же уволены, ибо на их место всегда найдутся желающие. Предложение на рынке труда всегда превышает спрос. Кроме этого хозяева фирм часто не соблюдают и положения о выходных днях, заставляя работников выходить на работу в субботу или по праздничным дням.

Есть и еще одна форма принудительного труда, о которой в нашем обществе не принято говорить вслух. Это проституция. «Какой же это принудительный труд?» – удивится читатель – «Проституция ведь дело добровольное, ей занимаются те женщины, которые не хотят заниматься добропорядочным трудом!» С одной стороны логика читателя неоспорима. Но есть и другие аспекты этой проблемы. Остановимся на них поподробнее.

Разумеется – проституция, это социальное зло, но зло неизбежное, существовавшее с древних времен и первых государственных образований. Поэтому мудрые правители, например древнегреческий правитель Солон проведший ряд реформ в Афинах, в том числе и впервые в истории в 6 веке до н.э. узаконил проституцию, сделав ее легальной. Его реформы узаконили публичные дома (диктерионы). Работавших в них женщин называли «prostas», тai.е. женщинами для продажи. Отсюда появился термин «проституция».

У проституции в нашем обществе есть два аспекта – экономический и социальный. Экономический заключается в том, что это полностью теневой бизнес, доходы от которого поступают исключительно криминальным структурам, минуя государство, на территории которого он осуществляется. В то время как в дореволюционной России и многих западных странах, в которых этот бизнес официально разрешен, но осуществляется под строгим надзором государства, доходы от этого вида деятельности составляют не малую часть государственного бюджета. По приблизительным расчетам, в частности, опубликованным на Интернет-сайте «ПРАВДА.РУ»40, можно сделать вывод, что доходы Российского бюджета при легализованной форме проституции составили бы не менее $100 млн. в год. То есть государство при легализации проституции, получало бы неплохой доход, который могло бы потом направлять на социальные нужды беднейших слоев населения, через систему социальных трансфертов. Такого же мнения придерживаются некоторые известные политики, в частности Алексей Митрофанов, депутат Государственной думы, заместитель председателя ЛДПР, мнение которого на этот счет опубликовано в «Аргументы и факты» № 19, 2006 г.

Социальных аспектов этого явления несколько, но мы рассмотрим тот, который ближе к нашей теме – трудовой.

Проституция – это принудительный труд, запрещенный действующим законодательством. Сутенеры, т.е. хозяева нелегального бизнеса, отбирают у своих работниц от 50 до 75 % заработка, эксплуатируя их, таким образом, в полной мере. Женщины, занимающиеся в России проституцией абсолютно бесправны, и, кроме того, подлежат административной ответственности за свою деятельность. Не секрет, что недобросовестные работники органов правопорядка, используя свое служебное положение также обирают женщин, в то время как обязаны защищать их. Принудительный он еще и потому, что в основном им занимаются молодые женщины-мигрантки из бывших республик СССР – Украины, Молдовы, Белоруссии, которые занимаются им из-за невозможности заработать деньги другим путем. Здесь появляется и другой социальный аспект – миграционный. Этот труд очень тяжелый и опасный для здоровья. В Москве уличная проститутка зарабатывает примерно 1–1,5 тыс. долл., бордельная проститутка – 3–3,5 тыс. Из которых львиную долю забирает сутенер. Такой доход за опасный для жизни и здоровья труд не слишком велик для москвичек, но привлекателен для мигранток из Белоруссии и Украины (именно они и составляют основную массу столичных проституток), и соответственно работают нелегально. Есть также выходцы из других республик СНГ. Легализация проституции и персонифицированный учет представительниц данной профессии в органах правопорядка, автоматически повлек бы за собой их официальную регистрацию с правом работы, а также постановки на учет в налоговых органах. В этом случае проститутки должны будут платить НДФЛ со своего заработка, который в настоящее время составляет 13 % для граждан России и 35 % для граждан других государств, что привело бы к дополнительному доходу, получаемому государством. Конечно, эта мера не решит полностью проблемы нелегальной миграции, но, тем не менее, выведет часть людей из нелегальной «тени». Оценки нынешних масштабов проституции в России рознятся, по одним данным, в стране их насчитывается примерно 180 тыс., из которых около 30 тыс. находятся в Москве. По другим оценкам, только в Москве занимаются проституцией 80–130 тыс. женщин. (Для сравнения – в современной Великобритании проституток насчитывается 80–90 тыс. человек.)