13

Ночь была жаркой, и я укрылся одной простыней лишь до талии. Так что, когда телефонный звонок разбудил меня настолько, чтобы я осознал реальность происходящего, моя рука свободно взяла трубку и поднесла ее к уху. Когда мне звонят среди ночи, я не произношу обычных слов: «Бюро Ниро Вульфа, говорит Арчи Гудвин». Во–первых, я слишком сержусь на подобное вмешательство в мой сон, а во–вторых, просыпаясь только на одну пятую, не бываю полностью уверен, кто я и где нахожусь.

— Да? — сказал я с горечью.

— Это дом Ниро Вульфа?

Голос на другом конце провода заставил меня наполовину вернуться к жизни.

— Да. У аппарата Арчи Гудвин.

— Это Сара Джеффи. Простите, мистер Гудвин, я, наверное, вас разбудила?

— Не совсем. Завершите поскорее начатое.

— Мне, конечно, следовало подождать до утра, но я подумала, что вы их отыскали и удивляетесь, чьи они. Вы нашли ключи?

— Нет. Неужели потеряли?

— Да, два ключа на колечке: один от парадной двери, второй от квартиры. Они лежали в моей сумочке.

— Где вы сейчас?

— Дома, у себя. Я могла бы…

— Как вы вошли?

— Лифтер помог. У дежурного есть запасные ключи. Скорее всего, я посеяла их во «Фраманго» или в такси, но решила позвонить вам на случай, если вы их нашли. Извините за беспокойство, доброй ночи.

— Подождите минуту. — Теперь я сидел на краешке кровати, включив свет. Часы показывали без десяти два. Я окончательно проснулся. Мне не хотелось ее пугать, но ситуация была не из блестящих. — Не вешайте трубку. Ольга там?

— Нет, она здесь не ночует.

— Вы ужинали в ресторане с Паркером?

— Да, заехали выпить и потанцевать.

— Когда вы хватились ключей?

— Уже поднимаясь в лифте. Я собралась достать их из сумочки, а их там не оказалось.

— Почему не внизу, перед входом?

— Зачем? Сторож находился на месте, и дверь была открыта.

— А Паркер с вами не пошел?

— Нет.

— Прекрасно. Не вешайте трубку, прижмите ее поближе к уху.

— Почему… что?..

— Ничего. Миллион к одному за то, что ничего… вы потеряли ключи, и только. Но после понедельничного происшествия потеря ключей заставляет меня нервничать, так что смело можете надо мной посмеяться. Сколько вы уже сидите дома?

— Я позвонила вам, едва переступив порог. Думала связаться с вами прежде, чем вы уснете. А почему ключи заставляют вас нервничать? Вы не…

— Потому что вы до некоторой степени мне нравитесь, несмотря на скверный кофе вашей служанки, и я собираюсь немедленно к вам приехать, чтобы подтвердить свои слова. Где расположен аппарат, по которому вы звоните?

— В гостиной.

— То есть в конце прихожей?

— Да. Вы сказали, что сейчас приедете?

— Именно. Вы последуете моим инструкциям?

— Я… если… да. Конечно. — Голос ее звучал не очень–то уверенно.

— Тогда слушайте. Тревога почти наверняка ложная, но тем не менее… Не вешайте трубку.. Когда я скажу: «Давайте», вы произнесете следующую фразу, слово в слово: «По–моему, нет, но если вы подождете у телефона, я схожу в прихожую и посмотрю, там ли они». Повторяю — дословно. Мне еще раз проговорить?

— Не нужно.

— Вы уверены, что хорошо запомнили?

— Да.

— Отлично. Потом вы положите трубку, .но не на рычаг, а рядом с аппаратом и пойдете в прихожую, прямо к входной двери, откроете ее, выберетесь на лестничную клетку и дверь с шумом захлопнете. Ступайте к лифту, нажимайте кнопку вызова и, покуда он не приедет, палец не отпускайте, ждите моего прихода. Вы все поняли?

— А? Что? Да, поняла.

— Обещаете проделать все в точности?

— Да… я… да.

— Умница. Не забудьте хлопнуть дверью, потому что я собираюсь держать трубку, пока не услышу ее стука. Наверное, когда я доберусь до вас, вы вдоволь посмеетесь над моей нервозностью. Ничего, там решим, что делать. Прежде всего, я танцую гораздо лучше Ната Паркера, а сейчас только два часа. Вы слушаете?

— Да.

— Итак, после слова «давайте», вы скажете: «По–моему, нет, но если вы подождете у телефона, я схожу в прихожую и посмотрю, там ли они». Затем кладите трубку и ступайте в прихожую, открывайте входную дверь, выбирайтесь на площадку, хлопайте дверью, вызывайте лифт и держите палец на кнопке до тех пор, пока он не появится. Потом вместе с лифтером спускайтесь вниз. Вы исполните мои инструкции?

— Да.

— Готовы?

— Да.

— Давайте!

— Вроде нет, но не подождать ли вам у телефона? Э… подождите у телефона, а я пойду взглянуть, не в прихожей ли они.

«Без репетиции не так уж и плохо», — подумал я. Трубка слабо звякнула, опускаясь на столик. Я не слышал шагов Сары, но в гостиной настелены ковры. Решив, что пятнадцати–двадцати секунд ей хватит, а тридцати хватит с избытком, я начал отсчет. Я умею считать, ошибаясь за пять минут не более, чем на три секунды. Внезапно я вспомнил свои слова Вульфу о том, что его предоставление Присцилле Идз одиннадцати часов для бегства похоже скорее не на «беги, овечка», а на игру в бары. Телефон в гостиной был одним «домом», а лифт на площадке другим, и Саре Джеффи требовалось пробежать это расстояние так, чтобы ее не «засалили». Много лет минуло с тех пор, как я играл в бары.

Все это промелькнуло в моем мозгу, пока я считал до. десяти. Потом напряжение взяло свое, и я уже не думал ни о чем постороннем. Если она хорошенько хлопнет дверью, я все услышу. Я дошел до пятнадцати, до двадцати — никакого стука. Тридцать. Я прижал трубку к уху. Сорок, пятьдесят, шестьдесят — минута. Невозможно, чтобы она так долго добиралась до прихожей, но, вцепившись в проклятую трубку, я машинально продолжал: девяносто четыре, девяносто пять, девяносто шесть… сто…

Я положил трубку на рычаг. Множество мыслей кипело в моей голове, и лишь одна была неоспоримой: мне нужно одеться. Послушно ей следуя, я обдумывал ситуацию. Если я начну вызывать ближайший к ее дому девятнадцатый участок, то сумею ли я связаться с лейтенантом, который предпочтет затеять- спор, ибо единственным тревожным фактом я назову исчезновение ключей из дамской сумочки? В числе возможных объяснений отсутствия стука двери находилось и то, что она попросту забыла ею хлопнуть. Я перебирал различные варианты звонка в участок, но, одевшись окончательно, все их сбросил со счетов.

Я спустился в кабинет, достал пистолет, сунул его в карман, прошел в комнату Фрица и тряхнул его за плечо. Он взвизгнул.

— Иду на задание, — сообщил я. — Увидимся, когда вернусь.

Он как всегда попросил меня соблюдать осторожность, но я не услышал его напутствия целиком, поскольку уже шагал по тротуару к востоку. В это время такси на Десятой авеню — не частые гости, я только па Тридцать четвертой улице его словил. На Восемнадцатую мы свернули в двадцать три минуты третьего: истекло двадцать шесть минут с того времени, как я услышал стук положенной ею трубки. Когда такси подруливало к обочине напротив дома, я выскочил на улицу прежде, чем оно остановилось. Я велел шоферу подождать и показал ему свою лицензию.

Кругом не было ни души. Я подергал парадную дверь: заперта. Тогда я забарабанил в нее, и за стеклом появился человек в униформе.

— Чего вы хотите? — спросил он.

— Войти.

— Зачем?

— Чтобы повидать миссис Джеффи. Меня ждут.

— В такое время? Чепуха! Как вас зовут?

Дело выглядело безнадежным. Тип за стеклом не знал меня в лицо. Дежурил совсем другой, когда я приходил в среду утром. Соображал он, вероятно, туго. Если бы я убедил его позвонить Саре по домашнему телефону, то, не получив ответа, он бы наверняка заявил, что она спит. Тогда я вытащил из кармана пистолет и, продемонстрировав его сторожу, рукояткой пробил дыру в стекле. Потом просунул в отверстие руку и вошел. Уже изнутри я услышал рев мотора такси и, взглянув через плечо, увидел, что оно отъезжает. У водителя были неплохие рефлексы.

Я направил пистолет на своего апостола, и он поднял руки так высоко, как только смог. Я бы поставил миллион против одного, что он не вооружен, но все–таки ощупал его, дабы убедиться наверняка.

— Вы видели миссис Джеффи в последние полчаса? Может, слышали ее голос? Отвечайте быстро… Ну?

— Нет! Она пришла…

— В лифт! Живо! Шестой этаж.

Он повиновался. Мы поехали наверх.

— Вы ненормальный, — заметил он. — Сейчас шофер привезет сюда полицейских.

Я берег свои голосовые связки. Лифт остановился.