«Будь я проклят», — пробормотал Гейб, уткнувшись в облицовку из темного дерева на внутренней стороне дверей лифта, и потер большим пальцем то место на запястье, которого коснулась его соседка. Словно обожгла.

Пока он тащился через таможню, ехал из аэропорта, вглядываясь в панораму Мельбурна с раскисшими от влаги серыми небоскребами, студеный зимний ветер со стороны залива Порт-Филлип пробирал его до костей. Гейб пытался понять, удастся ли в этом чертовом Мельбурне отыскать нечто, способное убедить его задержаться здесь дольше? И вот судьба лукаво подмигнула ему, подсунув соседку с голубыми, по-зимнему колючими глазами. Ноги от ушей, блондинистая спутанная грива, во взгляде своенравная искра, как у героинь из фильмов Хичкока. Любой мужчина сразу понимает, чем рискует, если напрашивается. Нет, он не нуждается в предупреждении. Не пройдет и трех секунд, как он уже будет ловить такси. Снова в аэропорт. Даже одурманивающие флюиды, что порхали в тесном отсеке, не повлияют на его решение. Гейб удобнее пристроил пару сумок, засунул руки в глубокие карманы, закрыл глаза и встал в угол лифта, прислонившись к стене. Чтобы стряхнуть неприятные видения, он решил переключить мысли на блондинистую соседку. Вспомнил, как она покусывала пухлую нижнюю губу. В замкнутом пространстве все еще витает ее запах, сладковато-горький и нежный, от этого до сих пор все внутри сжимается, словно он неделю голодал. А уж как она смотрела на него! Сначала, словно он мешал ей свободно дышать, потом, будто она желала его съесть, кусочек за кусочком.

— Оп-па, — встрепенулся он. Ладони обхватили поручень. Он расставил ноги, занимая более устойчивую позицию. Внезапно возникло ощущение, что центр тяжести куда-то смещается. Лифт затрясло? Он вслушался, но ничего, кроме мягкого покачивания идущей вверх кабины, не почувствовал.

«Послеполетная реакция», — подумал он. — Вертиго, иллюзия движения». Он хмыкнул. Дался ему этот Хичкок[5]… Да, малый был не дурак, и, ясное дело, до ужаса боялся шикарных блондинок. А Гейб — парень честный и открытый, ему бояться нечего.

Он отпустил поручень, выпрямился и потер глаза ладонями. Надо выспаться. Он вообразил себе громадную, сделанную на заказ кровать, представил, как упадет лицом в подушки и будет спать двенадцать часов кряду.

Для кого-то дом — это кирпич и строительный раствор, своего рода натюрморт. Для иных семья. У Гейба дом там, где работа.

Он все-таки не успел уснуть в этом стойле, лифт доставил его на нужный этаж. Зевая во весь рот, так что уши трещали, Гейб порылся в кармане и выудил ключи от квартиры, которую еще в глаза не видел. Он купил ее только затем, чтобы партнер заткнулся и не ныл, что ему нужна резиденция в Мельбурне, поскольку офис их совместной компании находился именно там.

Он немного постоял на пороге. В сравнении с куцым гостиничным номером, в котором он маялся последние месяцы, эти апартаменты выглядели вполне по-гаргантюански. Однако темные обои и гигантские окна создавали подавленное настроение, сродни клаустрофобии.

— Что ж, Гейб, — подбодрил он свое расплывчатое отражение, — определенно ты уже не в Рио.

Он не глядя бросил сумки на единственный во всем помещении предмет мебели — длинный диван, деливший пространство пополам. Тот незамедлительно поприветствовал хозяина громким раскатистым рычанием.

Послеполетная десинхрония и вертиго исчезли в момент, Гейб резко поднял кулаки и почувствовал, как бешено колотится сердце: на его кушетке вальяжно разлегся мужчина.

— Нейт. — Он наклонился, восстанавливая дыхание. — Ты напугал меня до полусмерти.

Лучший друг и партнер по бизнесу приподнялся и уселся:

— Вот, удостоверился, что ты прибыл в цельном теле.

— Как видишь, прибыл. Надеюсь, ты успел за это время исправиться в лучшую сторону, скажем, дать пищу моему холодильнику.

— Извини, не подумал, но зато купил пончиков.

Гейб широкими шагами пересек апартаменты, остановился у двустворчатых дверей, за которыми — насколько он понимал — располагалась спальня, рывком распахнул их. Кровати не было! Бормоча ругательства, он яростно поскреб затылок. Рука Нейта легла ему на плечо, и тут же послышался смех.

— Твой диван выглядит заманчиво, однако спать на нем совершенно неудобно. Бог весть какая кожа и пуговицы торчат рядами.

— Похоже, ты неплохо отдохнул, — рыкнул Гейб.

Нейт ухмыльнулся и направился к выходу.

— И тебе желаю того же, приятель! Я везде высыпаюсь — целительный дар постоянного недосыпа! Ну, до понедельника? Я буду в офисе. Ты еще помнишь адрес?

Гейб хмыкнул.

У выхода Нейт поднял руку в прощальном жесте и прищелкнул пальцами:

— Чуть не забыл. Надо закатить грамотный междусобойчик по случаю твоего возвращения. Новоселье празднуем в пятницу вечером.

Гейб покачал головой. В пятницу он уже будет далеко отсюда.

— Поздно, — отрезал Нейт. — Все уже на мази. Придет Алекс и кое-кто из наших друзей. Ну и клиенты. Я уже свел знакомство с некоторыми смазливыми особами, пока прошелся здесь пешочком.

Нейт ушел, оставив друга в мрачной, как пещера, холодной и пустой квартире. Серый туман неприятных воспоминаний наползал на окна со стороны залива Порт-Филлип и, подыгрывая настроению, монотонно растушевывал возможную перспективу застрять во мгле еще на неделю. Гейб отыскал пульт от кондиционера и перевел регулятор нагрева на максимум. В стенном шкафу нашел комплект постельного белья, соорудил на полу ложе из одеял, улегся и, едва сомкнув веки, мгновенно заснул.

Ему приснился сон. Прохладная женская рука поглаживает волосы на его затылке, он мастерски гонит улетный ярко-красный кабриолет на рисковом серпантине вокруг утеса где-то на юге Франции. Авто выезжает на обзорную точку. Хладнокровная обладательница прохладной руки соскальзывает Гейбу на колени, ее сладковато-горький аромат щекочет ему нёбо, он чувствует, что ее язык уже там. И внутренний голос нашептывает: «Хичкок, страдай и молчи».

Вечером они сидели в «Брассери», когда Мей рассказала Клинту о том, как попала сегодня Пейдж с платьем, он едва не подавился. Официанту пришлось принести ему пива за счет заведения — промочить горло. И обмыть покупку. И понеслось… Виновница заварухи сидела, ссутулившись, и прикрывала лицо ладонями. Ее мысли были все еще там — в лифте, с высоким, темноволосым незнакомцем.

— Капитан Джек, — промурлыкала Мей, выводя Пейдж из транса. — Подтянитесь! В нашем затоне объявился новый пират!

Клинт зыркнул поверх ее головы и разочарованно уткнулся в свой телефон.

Пейдж поддалась искушению и оглянулась через плечо. Сердце ее на мгновение запнулось: она узрела Высокого, Загадочного, Симпатичного. Тот грел огромные ладони у камина в центре зала.

— Ты только глянь на его стойку, — захрипела Мей. — Похоже, ему места мало для своего хозяйства.

— Мей!

Подруга пожала плечами:

— Что ты на меня уставилась? Лучше не теряй времени, улыбнись ему, пока не смылся.

Пейдж пыталась не смотреть в его сторону, честно. Но гормоны, бушевавшие утром, проснулись и принялись за работу. Она взглянула украдкой и поймала момент, когда он отвернул полу кожаной куртки, чтобы достать телефон. Футболка задралась, мелькнул загорелый живот. Он принялся ритмично барабанить пальцем по смартфону. Затем обернулся, рыская темными глазами по залу.

В панике Пейдж заюлила на месте и съежилась, почти наполовину скрывшись под столом. Друзья наблюдали за ней, открыв рот.

— Ты чего съехала? — спросила Мей.

Пейдж медленно распрямилась и промямлила:

— Я знаю его.

— Кого? А, его! И кто он?

— Гейб Гамильтон. Въехал на верхний этаж. Мы познакомились в лифте сегодня утром.

— И-и-и? — протянула Мей, нетерпеливо подпрыгивая на стуле.

— Я пыталась прищемить ему пальцы дверями. Он предположил, что у меня с лифтом путаные романтические коллизии. Как-то все неловко.