Глава 17

Купер увеличил скорость, пока бежал по каменистой местности побережья Гиг-Харбора. Пот стекал по лбу, а легкий ветерок трепал его волосы, время от времени поднимался туман и охлаждал его тело.

Он старался бежать быстрее.

Остановившись на тропе, ведущей к его владениям, он снял рубашку и вытер лоб. Десятимильная пробежка была необходима, чтобы сжечь лишнюю энергию, которую он ощущал, сидя взаперти в маленьких летных кабинах в течение прошлой недели.

Черт, он любил летать, но иногда это вызывало у него легкую клаустрофобию.

Он прошел по дорожке к заднему двору дома и остановился, понимая, что что-то было не так.

Он осторожно открыл заднюю дверь и шагнул внутрь. Снова послышался шум. Кто-то ходил наверху. Персонал сегодня не работал, так что в доме никого не должно было быть.

Подойдя к передней части дома, он заглянул в окно, но ничего не увидел ничего, что могло бы вызвать тревогу, а затем раздался тот же шум, похожий на стук каблуков по деревянным полам.

Ну, если кто-то решил ограбить дом , то они выбрали не то место. Крадучись, он поднялся по лестнице, полный решимости поймать преступника. Он пришел в ярость, когда обнаружил, что дверь его спальни открыта. Это было его личное пространство, и никому не позволялось заходить внутрь.

Сделав угрожающий шаг вперед, Купер остановился, как вкопанный, увидев, как Сторми прошла мимо его кровати и заглянула в ванную. Что, черт возьми, делает в его спальне женщина, о которой он так часто думает? Неужели его воображение играет с ним злую шутку? Может, он грезит наяву?

Она пересекла комнату и провела пальцами по стенам цвета мокко. Естественный свет, наполнявший комнату, мягко осветил ее черты. Он почувствовал, как напрягся, когда ее пальцы ласкали атласные шторы, когда она отодвинула их в сторону, чтобы выглянуть на большой балкон.

Он перевел взгляд со Сторми на центральную часть своей комнаты, на очень большую и удобную кровать с балдахином. О, да! Он бы бросил ее на кровать и немного нарушил этот порядок.

Солнечный луч попал на Сторми, окутав ее почти неземным сиянием. В своем белом кружевном летнем платье она определенно выглядела как ангел. Однако планы, которые он строил в отношении этой женщины, были совсем не ангельскими. Никогда прежде Купер не впускал женщину в свою спальню. Он брал их с собой в отели или ехал к ним домой, но ему не нравилось, когда они вторгались в его личное пространство. Удивительно, но хотя он понятия не имел, как Сторми попала в его дом, он не был против того, чтобы она находилась именно здесь.

Покачав головой, он нахмурился, хотя она его не видела. Он не приглашал женщин к себе домой, потому что не хотел, чтобы они потом преследовали его задницу.

И тут его осенило.

Дядя Шерман! Его глаза сузились, когда он понял, что задумал старый черт.

Так называемому другу семьи нужно было где-то остановиться. Затем, как раз перед тем, как она должна была приехать в гостевой коттедж, трубы лопнули, вызвав у него адскую головную боль, не говоря уже о стоимости ремонта. И теперь этот друг семьи должен был остановиться в его доме.

Он собирался серьезно поговорить с дядей.

— Полагаю, ты знакома с Шерманом Армстронгом, — сказал Купер, переступая порог и предупреждая Сторми о своем присутствии.

Она подпрыгнула от неожиданности, развернулась и чуть не упала. Черт возьми! Она находилась слишком близко к его кровати, чтобы оказаться в горизонтальном положении. Его мозг уже начал представлять ее лежащей на его темно-синем одеяле.

— Купер…, — она произнесла его имя с придыханием. В этот момент ему захотелось тут же уложить ее в постель и услышать, как она произносит его, пока он входит в ее тело.

— Так меня называют мои друзья, — сказал он с кривой усмешкой, прислонившись к стене. — Если ты так сильно хотела оказаться в моей спальне, то тебе нужно было только попросить, — добавил он, подмигнув, зная, что это разозлит ее.

Щеки Сторми покраснели от смущения, когда она отошла от кровати.

— Это твой дом.

Она произнесла эти слова как обвинение.

Шерман почти ничего не рассказал ей о том, где предстоит остановиться, а уж тем более, кто является его хозяином.

«Друг семьи, черт возьми», — подумал Купер.

— Да, мой.

— Я… не знала. … Когда Шерман сказал, что у его племянника есть дом, я даже не могла подумать…

Похоже, она взяла себя в руки, когда повернулась к нему лицом. Интересно. Он действительно верил, что она не знала, чей это дом. Любопытно было и то, что его больше не расстраивало наличие гостьи в его доме.

Его гордость не пострадала, когда он заметил одобрительный огонек в ее глазах, когда она оценила его внешний вид. Сегодня он отлично побегал. Купер понимал, что ему не мешало бы причесаться, и он весь мокрый, но, похоже, ей было все равно.

Чем дольше она смотрела на него, тем больше росло его желание, к тому же рядом находилась кровать, которая могла бы облегчить его боль. Он бросил взгляд на кровать, потом снова на нее — и хищно улыбнулся.

Глаза Сторми слегка расширились, когда она посмотрела ему в глаза, а затем опустила взгляд, потом рывком подняла голову. Сейчас она больше походила на мышку, загнанную в угол очень голодной кошкой.

— Я…, простите, что оказалась в вашей комнате. Я просто осматривалась вокруг, — наконец смогла пробормотать она. — Мне очень нравится твоя грудь. … То есть дом. Особенно эта комната.

На щеках Сторми заиграл румянец.

— Я хотела сказать.… Это очень сложно…Я… имела в виду… комфорт.

В конце концов, она прикрыла рот рукой, чтобы остановить поток слов.

Черт возьми, он хотел эту женщину до одержимости.

Это очень плохо! Ее сладкий запах донесся до него, принеся экзотический аромат, которого никогда не было в его мужской комнате.

В его голове царил хаос. Он представил, что пересекает комнату и притягивает ее в свои объятия, вздох одобрения срывается с ее губ прямо перед тем, как он завладевает ее ртом. Он медленно снимает с нее платье, открывая плечи, а затем, чтобы насладиться, оголяет ее сладкие упругие груди. Он был бы не прочь полакомиться ее телом, проведя пальцами вниз, пока не достиг бы ее центра женственности.

Становилось сложнее скрыть выпуклость в штанах, поэтому надо было что-то срочно делать. Быстро пройдя в ванную, он схватил полотенце и вытер пот со лба и обнаженной груди, а затем стал держать его перед собой. Эта женщина зацепила его так, как не цепляла ни одна другая. Купера как магнитом тянуло к ней. И хотя он никак не мог избавиться от смутного ощущения, что встречался с ней раньше, его тело решило, что это не имеет значения.

— Моя комната открыта для тебя в любое время.

А потом он наслаждался вздохом, вырвавшимся из ее внезапно сжатых губ, но не ощутил ее теплого дыхания на своих губах. Черт возьми!

— Думаю, мне следует закончить распаковывать вещи, — заикаясь, пробормотала она.

— Я не задержусь здесь надолго, — добавила она, делая шаг к двери.

Чтобы выйти из комнаты, ей нужно было пройти очень близко от Купера. Похоже, она не единожды подумала об этом, когда шагнула в его сторону. Купер решил не двигаться, он хотел, чтобы она была ближе к нему.

— Будь моей гостьей, — предложил он, когда она замерла на месте, осознав его близость.

— Ладно, — сказала девушка и начала описывать широкую дугу, чтобы обойти его. Он глубоко вздохнул, когда Сторми проходила мимо.

Она успела добраться до двери прежде, чем он заговорил.

— Мы поговорим после того, как я приму душ, Сторми.

Она остановилась в дверях, но не обернулась. Девушка ощущала сексуальное напряжение так же сильно, как и он. Купер действительно не был разочарован своей новой соседкой по дому.

К черту душ. Ему нужно сбросить напряжение! Переодевшись в плавки, он вышел на улицу.

Это заняло некоторое время, но его возбуждение, наконец, утихло. И все же что-то не давало ему покоя. Ее запах, вздох, сорвавшийся с ее губ, расширенные глаза — все это было так ему знакомо.

Но не мог же он забыть такую женщину?

Конечно, не мог.

В каком-то роде он был негодяем, но он не забывал своих партнерш по постели. Может быть, он не спал с ней, а просто встретил на вечеринке? Но почему бы ей не сказать ему, если это так? Купер попытался вспомнить последние пару лет, ни одна женщина не вызывала в нем такую бурю.

Но он разберется с этим. Теперь она была его гостьей, и времени у него было предостаточно.