— Кто-нибудь помогите подняться Викторине на арену!

Я судорожно сглотнув, сама поднялась на злосчастную арену, но только для того, чтобы на этот раз мое «нельзя» куратор точно услышал.

В освещённом тусклом синем свете посмотрела на хладнокровное лицо Иносенсии. Взору предстал красивый большой миндальной формы зеленый глаз. Радужка напоминала изумруд — такой чистый и яркий зеленый цвет навевал мысль о том, что даже в её глазах живет магия.

А она настроена серьёзно.

— М-магистр Сельмунд…

— Начали! — вновь не услышал меня куратор.

Уже заметно, теряя, терпение, я уверенным шагом направилась прямиком к глухому Сельмунду — а ведь не старый — но спиной почувствовала, что в меня будто что-то летит.

После сильного удара в спину, я сумела устоять на ногах и не рухнуть лицом вниз перед тысячью глаз студентов. Однако, лёгкие после такого удара сильно сдавило острой болью. Я по инерции сложилась по полам.

— Давай, ответь ей тем же! — выкрикивал кто-то из толпы.

В тусклом синем свете я видела лишь изумрудные глаза ведьмы. Она как хищница ходила по арене, не сводя с меня глаз. Затем резко сделала шаг навстречу и, подлетев где-то на метр тут же сделала пас рукой, выкрикнув:

— Облако тьмы!

Меня окутал чёрный туман, от которого сильно запершило в горле. Всё тело сковало черными плетями — я не могла пошевелиться. В черном коконе я пробыла секунды, потому что он тут же взорвался, оставляя меня лежать на прохладном песке, истекая кровью. Майка и джинсы сгорели сразу же. Вся кожа была в ужасных ожогах, лицо тоже обдавало жаром. Было невыносимо больно и стыдно. Через боль я пыталась прикрыть оголённые интимные места. Я слышала громкий истеричный смех студентов, от которого хотелось скрыться.

Иносенсия была растеряна, видимо она не думала, что я так легко попаду в ее теневой кокон, однако подходить ко мне не спешила.

Как же унизительно я себя чувствовала, как подавленно, да и что вообще говорить о моем психическом состоянии, если физическое ничуть не лучше.

Мое раненое тело окутал зелёный ореол — больше не слышала истеричный смех студентов, не видела растерянное лицо Иносенсии, а кожу обдало лёгким холодком, и я медленно начала засыпать.

Очнулась в незнакомом мне месте, но я более чем уверена, что это местный лазарет. Как я это поняла? Элементарно! Возле меня крутились пару женщин в длинных платиновых мантиях, которые втирали мне какие-то мази в руки, ноги и другие обожжённые места. Похоже, это местные врачи, иначе можно назвать — лекари.

Только у меня вопрос, один и единственный! — хоть один день я смогу прожить нормально, не просыпаясь на следующее утро рядом с докторами?

— Это что же творится то? — вдохнула одна из женщин. — Учебный год только начался и на тебе, уже замену чуть не угробили.

— И не говори! — поддакнула ей вторая. — И куда только смотрит Сельмунд, не понимаю.

— Так он же к нам её и доставил. Я лично его лицо видела — сам до смерти напуган. Видимо, действительно ничем помочь не мог.

— А что с ней, кстати, случилось то? — спросила врачиха, отложив мазь в сторону.

— Сама еще не знаю, вот с минуты на минуту должен магистр Рагнар зайти. Он нам и скажет, что с ней произошло.

В горле пересохло, голова раскалывается, а эти двое все трындят и трындят. Хотят знать, что со мной произошло? Так это все просто — на меня неадекватная первокурсница напала. Но если серьёзно, то все вопросы к моему «любимому» папочке нужно задавать, это же он не предупредил магистра о том, что мне нельзя выходить на арену.

Скрипнула дверь белоснежного лазарета, и на пороге появился замученный Рагнар, который заметив, что я уже пришла в себя с порога гаркнул:

— Ты на кой полезла в бой со своей магией?!

Я вжалась в кровать. Такое милого старичка таким злым я и представить себе не могла.

Женщины одноврменно встали.

— Вы, наконец, разобрались, что послужило причиной получения таких ужасных травм? — спросила одна врачиха, но была проигнорирована, так как злющий магистр, устремив, весь взор на меня еще раз спросил:

— Да еще и додумалась заклинание разрушения использовать! Тебя что не предупреждали, что с такой магией как у тебя строго запрещенно использовать подобное!

— А разве замены уже успели изучить эти заклинания? Девочка ведь недавно прибыла. — поинтересовалась вторая врачиха, но, как и первая была никем не замечена.

— Ты хоть понимаешь, что если бы лорд Сельмунд не успел бы тебя ко мне доставить, ты бы там на этой чертовой арене и рассыпалась, к пьяным орка, золотым пеплом!!!

— Ого! — одновременно вздохнули врачихи. Либо от того, что услышали как старичок материться либо от того, что могло бы со мной произойти.

— Вы свободны, дамы, — прожёг их взглядом магистр. — А теперь ты! — вновь на меня.

Я, молча смотрела на старичка, судорожно глотая воздух.

Какое, блин, заклинание? О чем он вообще говорит? Я ничего не произносила.

— Пойми же ты, что таким как ты, не допускаются заклинания разрушения! Ты — маг любви, тебе свойственно соединять, а не разрушать. И когда подобные тебе используют заклинания черной магии, они уничтожают все вокруг, но и сами подвергнуты риску. В большинстве случаев маги любви не выживают, они рассыпаются золотым пеплом. Тебе повезло, что ты еще не можешь управлять своим потоком сил и смогла сколдовать лишь одну часть заклинания, но все равно, смотри, как тебе досталось.

Объяснял магистр Рагнар уже заметно успокоившись.

О чем. Он. Говорит? Я ничего не колдовала и даже понятие не имею, как это делать. Что вообще происходит здесь?

— А что самое плохое, девочка, — опять начал магистр, но уже на глубоком вздохе, — Тебе даже с такими ужасными ранами никто не позволит валяться в лазарете, тем самым пропуская занятия. Тебе придётся вновь выйти на арену, но я даже представить себе боюсь, что с тобой будет после второго поединка.

Я в ужасе сглотнула. Второй раз? На арену? Ну-у уже нет, второго раза, чтобы надо мной так поиздевались — не допущу! Я им что груша для битья? Пока раны не заживут, никуда не пойду! Хоть я уже себя вполне хорошо чувствую.

И вообще, наведаюсь к декану и потребую, чтобы он предоставил мне вечное освобождение от академических боев либо вернул меня обратно на Землю!

— Советую тебе с лордом Ешеосом поговорить, и пусть он тебя в Высшую Академию Шарма отправит. Нечего тебе здесь делать, понимаешь?

Ну, я то может и понимаю, но это все равно ничего не меняет. Лорд почему-то не хочет меня переводить в другие академии. Так что у меня только два варианта: либо я остаюсь здесь, либо меня отправляют домой, третьего не дано. И пусть, что хотят то и делают. Но я тоже не намерена как собачка бегать за всеми. Сейчас то я не позволю, чтобы мной вновь так крутили и вертели. Здесь они мне говорят, что мне нужно в Академию Шарма, там мне скажут, что мне нужно еще куда-то, так я и буду скитаться от одного к другому. Надоело!

— Простите магистр, — решила я вернуться к более важному мне моменту, — Вы сказали, что я сколдовала какое-то там заклинания… Так вот, Вам не кажется, что обвинять меня в этом совершенно глупо! Я — человек — подобные, да и вообще в принципе заклинания я никогда не изучала, и я понятие не имею, как вообще колдовать. А вы пришли и начинаете обвинять меня в том, что я не делала! Если Вы кого-то прикрываете и пытаетесь свалить его вину на меня, то знаете, это попахивает статьёй, — выпалила я как на духу.

Мне надоело приклоняться перед всеми и трепетать при каждом их слове. Я себя уважаю и не допущу, чтобы из меня лепили какую-то размазню. К тому же, та самая Иносенсия очень уж похожа на ту, которая как раз и использует черную магию. Как там звучало её заклинание? Облако тьмы? Так вот вам и ответ, кто это заклинание произнес! Непонятно, почему все спихивают на меня, ведь каждый на арене слышал, кто напал первый.

Да, может быть, я перегнула, но, а как еще выживать в это месте?

— Девушка, как вы могли такое обо мне подумать? — возмущенно вдохнул магистр. — Я никого не прикрываю, а уж тем более не пытаюсь на вас чью-то вину взвалить! Вы что себе вообще позволяете?

— А Вы? — тут же спросила я. — Что вы себе позволяете? Хватает того, что я вообще человек и раз в вашем «милом» обществе я являюсь белой вороной — удосужьтесь хотя бы иметь капельку толерантности. Вы прекрасно знаете, что сейчас накричали на меня ни за что ни про что, и пытаетесь вновь выйти сухим из воды! Я не могла никак что-то там сколдовать! Я и пальцем не пошевелила, чтобы отбиться от аттак!