— Когда изгнанные прибыли в дом графа и попытались напасть, Фоагдионте высушил их всех до одного. В тот момент граф еще не знал, кто привёл изгнанных к его дому, поэтому без всякой мысли рассказал о случившимся тому человеку.

— Ту сцену, что ты увидела, когда вошла сюда, это было последнее воспоминание башни, ведь в ту ночь она навсегда потеряла своего хозяина, — с мрачной грустью проговорил Веннис.

— Что случилось тогда? — спросила я.

— Когда Фоагдионте узнал, кто предал его, он сильно разозлился, — ответил Шагр. — Граф начал душить предателя, но тот вонзил ему кол в грудь. В ту ночь граф погиб.

— В вашем мире люди думают, что деревянный кол лучшее средство от вампира, — усмехнулся Веннис. — Полная чушь! Кому угодно вонзи кол в сердце, будет тот же результат. Мы долгоживущие, не потому что нас невозможно убить, а потому что мы неуязвимы, мы быстры и очень ловкие. Но в тот момент граф был полностью открыт для того человека, от чего и поплатился.

Я тяжело вздохнула. Глаза уже были на мокром месте.

— И что случилось потом?

— Графиня Эль не смогла пережить смерть любимого и, заперевшись в этой комнате, повесилась.

Довольно жуткая и печальная история.

— Потом же все выяснилось, и того человека казнили. Все люди теперь живут в Андарике и в наш город им вход навеки закрыт. Эта башня является священной достопримечательностью вампиров.

— Здесь проводят посвящения, — дополнил Веннис, — поэтому, так как ты человек, башня не захотела впускать тебя. И вообще, считай, твое присутствие здесь незаконно.

— Я тогда подумала, что схожу с ума, — окунулась я в воспоминания. — Вроде как пусто в башне, а вроде как и нет, и этот злющий взгляд графа. Брр.

— На самом деле он был добряком, — улыбнулся Шагр. — Ну все! Ты готова.

— Эти вещи, — указала рукой на свой наряд. — Чьи они и почему именно мне вы решили преподнести подарок? Я ведь человек, вы должны ненавидеть меня.

— В какой-то мере ты права, — хищно улыбнулся Шагр. — Если честно, будь моя воля я бы испил тебя до дна не оставил бы никому и капли.

— Однако, — перебил его Веннис, — Эр член нашей семьи, и она настоятельно просила, чтобы мы тебя не трогали. Ты чем-то понравился ведьме.

— И этот наряд, — указал темным взглядом на меня Шагр, — это любимое платье графини, нам бы хотелось, чтобы оно больше не пылилось в сундуке, а красовалось на красивом женском теле.

— В конце концов, ты в первую очередь женщина, а не человек, к тому же крутая в бою, — подмигнул мне Веннис.

Я натянуто улыбнулась, все-таки жутковато мне среди них, да и телом чувствую, что они меня недолюбливают.

Я повернулась к огромному старинному зеркалу и в отражении увидела девушку, в красивом черном платье. Винтажная блуза из гипюра по самое горло с длинными сетчатыми рукавами была сливового цвета, черный корсет по самую грудь, который волшебным образом превратил мою талию в осиную. Верхняя пышная черного цвета бархатная юбка расшитая серебром и драгоценными камнями, воланами по бокам открывая взору нижнюю гипюровую юбку украшенную небольшими бантиками. Мои волосы убраны наверх, образовывая какое-то непонятное, но довольно красивое гнездо и сливового цвета губы.

Я стояла возле зеркала несколько минут, не могла прийти в себя. Викторианский стиль, вся эта эпоха, когда были признаны балы, когда девушки были прекрасны, не смотря на ужасный вес платья, из-за многочисленных юбок и кринолина, когда мужчины были галантны и приветливы, читали дамам стихи и пели серенады под окном. Я так рада, что попала в этот мир!

Шагр и Веннис мне мило улыбнулись, галантно подали руку, и повели вниз, туда, где царит веселье.

В большом просторном зале, который был наполнен шумными разговорами, песнями русалок и подвыпившими студентами. Народу было не так много, сюда пришли лишь те, кто одержал победу, из них многие просто не захотели приходить.

Нас встретила Риннель прибывавшая в компании ведьмы и сирены, которая как увидела меня, тут же скривило свое серое лицо. Одного лишь взгляда Акасии было достаточно, чтобы колени вновь начинали подгибаться. Она чертовски зла на меня.

— Ты выглядишь просто потрясающе! — воскликнула Риннель и блеснула своими хищными темными глазами.

— Спасибо, — неуверенно поблагодарила я, стараясь держаться от вампирши на расстоянии и от сирены тоже.

— Платье графини на тебе сидит как влитое, — сделала свой комплимент Эр и отхлебнула из бокала темно-красную жидкость. Надеюсь это вино.

— Одного понять не могу, — забухтела сирена, скрестив руки на груди, — к чему такая любезность к человеку? Тем более к ней!

— Перестань, — закатила глаза Риннель и слегка стукнула кулачком серолицую в плечо, — Ви совсем не такая как ты её описала.

— Люди все такие! Лишь претворяются добрыми и верными, но на самом деле хуже гнилого яблока, — выплюнула сирена. — Ладно, пойду искать Ана. С ним уж куда веселей чем с этой заменой.

— Мы тоже тебя любим, Акасия, — с сахарной улыбкой кинула в ответ Риннель.

— Вы дружите? — внезапно для себя спросила я у вампиров, кивая в сторону уходящей сирены.

Риннель устремила весь свой взор на меня и с улыбкой ответила:

— Смотря, что ты подразумеваешь под словом «дружим». Вампиры не так уж и любезны к другим расам.

— Но со стороны видно, что вы не плохо ладите.

— Достаточно притворной улыбки и элементарной сдержанности.

— А со мной? — вырвалось у меня.

— А что с тобой? — удивилась вампирша с той же улыбкой на лице.

— Н…ничего, — отмахнулась я и попыталась спрятать взгляд, но Риннель сделав шаг ко мне, прикоснулась к моему подбородку своей ледяной ладошкой, от чего глаза сами посмотрели на нее.

— Ты боишься нас и правильно делаешь, — оскалилась вампирша, а затем продемонстрировала одну из самых притворных улыбок в своем ассортименте.

— П-понятно, — по-прежнему заикаясь, ответила я.

— Вот и умничка.

Вампирша убрала свою ладонь с моего лица и, подхватив за локоток рядом стоящего вампира растворилась в толпе, ну а я все стояла не шевелясь, а в голове звенел голос Риннель.

Она будто видит меня насквозь… Её взгляд, ее движения, ее голос заставляют подчиняться ей, слушать её. Может вот он какой гипноз вампиров? Или я действительно настолько их боюсь?

На мое плечо приземлилась чья-то ладонь. Обернувшись, я увидела ведьмочку, она с доброй улыбкой смотрела на меня и, наклонившись к уху, прошептала:

— Расслабься и начни веселиться!

Я ничего ей не ответила, лишь вновь погрузилась в свои мысли, плавно шагая к небольшому балкону, где меньше всего сейчас было народу.

Глаза будто затянуло пеленой, я ничего не видела и не слышала, лишь только свой голос.

— Чего припёрлась сюда? Не видишь, здесь занято! — послышался рядом чей-то недовольный голос.

Обернувшись на голос я увидела Анаксагора, который стоял слева от меня, с презрением сверля глазами. — Я пришёл здесь побыть в одиночестве, поэтому исчезни!

— Прости, я не заметила тебя, — лишь ответила я, еще погруженная в свои мысли.

— Я что такой крохотный, что меня невозможно было заметить? — с сарказмом кинул красноволосый, рост которого был весьма внушительный.

— Нет.

— Тогда в чем проблема?

— Ни в чем. Я уже ухожу, — с этими словами я развернулась к нему спиной и уже собиралась покинуть балкончик, как услышала:

— Постой!

— А? — в удивлении через плечо посмотрела я.

— У тебя что-то случилось? Ты странно выглядишь, — спросил Анаксагор, почёсывая одной рукой свою алую макушку.

— Нет, все в порядке, просто совсем нет настроения веселиться.

Чувствую себя чужой.

Куда делись русалки?

— У меня тоже, — с тоской кивнул Ан и облокотился на перила. — Тупые вечеринки! Бесит, что вампиры слишком много о себе возомнили.

— Ты не любишь их? — спросила я, делая шаг к дракону.

— Люблю? Девочка, ты вообще понимаешь что горишь? — с раздражением усмехнулся Ан. — Я готов прямо сейчас поджарить всех своим пламенем, но воздержусь, ибо потом у меня будут серьёзные проблемы. Но поверь, если бы мне не было что терять, то эта чертова башня уже горела бы в драконьем огне.

— Интересно, и чем они тебе так насолили?

— Да всем, этого не объяснить.

— А ты попробуй, — настояла я.

Дракон ничего не ответил. Неловкое молчание повисло над нами. Анаксагор смотрел куда-то вдаль, а его красные пряди легко развевались на ветру, делая его в лунном свете невероятно красивым.