ЗА ПРЕДЕЛАМИ ОДЕССЫ

Поскольку основная масса сухопутных войск стран Антанты находилась за пределами Одессы — вдоль линии фронта, в Херсоне, Крыму, в городах и селах Бессарабии, во многих местечках, расположенных вблизи от Одессы, национальным группам Иностранной коллегии с самого начала своей деятельности пришлось устанавливать тесные связи с периферией, с большевистскими комитетами и ячейками районов, где были расквартированы и несли службу иностранные части.

О работе Иностранной коллегии в этом направлении неоднократно сообщала «добровольческая» контрразведка. Так, например, 22 января 1919 года агенты Освага доносили, что для «разложения союзных войск путем насаждения большевизма некоторые выехали в Керчь и Феодосию» [85]. Белогвардейские офицеры — полковник Главче, штаб-ротмистр Штейнберг, поручик де-Витт, находившиеся при французских частях в Херсоне, Вознесенске, Березовке, сообщали Гришину-Алмазову, что среди солдат ведется большевистская агитация, под воздействием которой союзные войска становятся небоеспособными.

Особенно большое поле деятельности было в Бессарабии, где расположились многие французские, румынские и сербские части. В докладе о работе по разложению войск интервентов, переданном в ЦК КП(б)У, указывалось: «Наш план: охватить все побережье Черного моря и Бессарабию, на последнюю мы обращаем самое серьезное внимание. А для этого необходимо послать ответственных работников — литературных, агитаторов и организаторов» [86].

Фотокопия рукописной листовки, распространявшейся среди войск интервентов в Бессарабии.

Для работы среди населения Бессарабии и иностранных войск при областкоме партии было создано так называемое Бессарабское бюро, во главе которого областком поставил И. Криворукова. Бюро было тесно связано с национальными группами Иностранной коллегии, получало у них нелегальную литературу для распространения на территории Бессарабии, поддерживало постоянный контакт с Кишиневским, Аккерманским, Тираспольским, Бендерским и другими партийными комитетами.

Бессарабское бюро пыталось даже издавать газету под названием «В защиту Бессарабии». Первый номер, набранный и сверстанный в Одессе в типографии Христогелоса, был задержан в печатной машине представителями французской цензуры.

К расквартированным в селах Бессарабии солдатам антантовских войск большевики обращались со специальными листовками. В одной из сохранившихся листовок, написанной от руки на французском языке, солдатам разъяснялись империалистические цели интервенции и говорилось: «Идите в Одессу не против нас, а для того, чтобы сказать своим товарищам, что вы хотите вернуться к себе на родину» [87].

По поручению Иностранной коллегии литературу для солдат и моряков антантовских войск, находившихся в Херсоне, Николаеве, Александрии, а также в других городах и населенных пунктах, доставляли подпольщики: Мочульский, И. Краснов, Е. Гришкевич-Самбурский, К. Гудин и многие другие товарищи. Под влиянием большевистской пропаганды и агитации в войсках поднималось возмущение по поводу того, что солдат, уцелевших на фронтах империалистической войны, заставляют воевать с рабочими и крестьянами Советской России.

Гарнизоны антантовских войск встречали резко враждебное отношение к себе со стороны сельского населения, они постоянно находились под угрозой неожиданных ударов крестьянских повстанческих отрядов. Чтобы как-то упрочить свое положение на оккупированной территории, интервенты стали заигрывать с имущими кулацкими слоями, призывали их бороться с Советской властью и оказывать помощь войскам Антанты продовольствием и гужевым транспортом. В этой своей политике они старались опереться на петлюровскую Директорию, которая делала все, чтобы выслужиться перед французами.

В начале интервенции во время переговоров с петлюровским генералом Грековым, который по поручению Директории просил французское командование оказать петлюровцам помощь оружием, генерал д’Ансельм ответил:

— Мы не можем оказывать помощи тем, кого не знаем. Покажите себя в борьбе с большевиками, и тогда увидим [88].

Теперь же доказательства были налицо, союзники убедились в том, что петлюровцы являются их верными слугами, и между ними происходил публичный обмен любезностями. 8 марта 1919 года в газете «Одесский листок» была напечатана телеграмма, адресованная главнокомандующему союзными войсками французскому генералу Вертело:

«В настоящее время, когда украинские войска снова сражаются против большевиков, я с доверием отношусь к той мысли, что с помощью храбрых французских войск наши войска смогут разбить нашего общего врага».

Под телеграммой стояла подпись атамана Петлюры.

Генерал Вертело сразу же предписал генералу д’Ансельму: «Поручаю вам передать Петлюре благодарность за выраженные им чувства и просить его сделать все возможное для поддержания порядка и спокойствия в местностях, занимаемых его войсками, ибо установление порядка есть лучшее средство для борьбы с большевиками и для успокоения умов» [89].

Так в преддверии неминуемого краха петлюровцы надеялись на помощь «храбрых французских войск», а союзное командование уповало на «успокоение умов» при помощи штыков Директории.

Однако ни иностранным захватчикам, ни кулацко-офицерской Директории не под силу было искоренить влияние большевиков, которых поддерживало все трудовое население. На территории, занятой интервентами и петлюровцами, Коммунистическая партия проводила широкую разъяснительную работу, создавала партизанские отряды, звала народ на священную войну против интервентов и их пособников.

В работе по разложению войск противника за пределами Одессы Иностранная коллегия опиралась на местные большевистские ячейки. А такие ячейки существовали еще с лета 1918 года. Они были созданы после I съезда Коммунистической партии Украины, когда из Одессы в волостные центры и крупные села были направлены опытные партийные организаторы и пропагандисты, объединившие деревенских большевиков.

В селах Беляевке, Маяках, Катаржино, в Свято-Троицкой, Завадовской, Петровской, Исаевской волостях среди крестьян распространялась газета «Коммунист» на русском языке, а среди частей оккупационных войск — листовки. В селах Исаево, Завадовке, Петровке, Анатольевке (на территории нынешних Андреево-Ивановского, Березовского и Коминтерновского районов Одесской области) пропаганду среди оккупантов и крестьян вели местные большевики Демид Преснов, Антон Габешта, Клим Фабрика, братья Александр и Иван Васильевы, Иван Коваленко и многие другие.

Не надеясь ликвидировать революционное движение силой оружия, отдельные помещики советовали белогвардейским и военно-оккупационным властям избрать иной путь борьбы с влиянием большевизма на крестьян. Один помещик в январе 1919 года подготовил целый доклад по этому вопросу, в котором писал: «До настоящего времени нами заняты железнодорожные линии Одесса-Раздельная и Одесса-Колосовка-Николаев... В деревнях, расположенных в двух-трех верстах от железнодорожного полотна, уже действуют полубольшевистские комитеты. Мне кажется, что необходимо сейчас же прочно закрепить за собою это пространство. Я бы предложил безотлагательно провести земельную реформу,— только скорым и удачным разрешением аграрного вопроса мы привлечем к себе симпатии тех, которые дадут нам реальную силу для победы над врагом» [90].

Но покамест враг вынашивал планы привлечения на свою сторону трудового крестьянства, оно под руководством большевистских ячеек объединялось в повстанческие отряды и помогало Красной Армии наносить удары и по внутренней контрреволюции и по интервентам. Широкое повстанческое движение крестьянства против интервентов и внутренней контрреволюции объяснялось тем, что большевистская агитация оказывала решающее влияние на бедняцко-середняцкую прослойку крестьянства, которая на Одесщине была очень велика.

Более трети крестьянских хозяйств вовсе не имела рабочего скота и сельскохозяйственного инвентаря, не могла обрабатывать собственными средствами посевы и потому вынуждена была сеять очень мало, продавать свою землю кулакам. Семьи многих батраков не имели даже огородов и находились в полной материальной зависимости от кулаков, помещиков и немецких колонистов, безжалостно эксплуатировавших их почти даровой труд.