Наряду с дерево-земляными укреплениями, в Архангельске в XVII в., как уже отмечалось, шло строительство «каменного города» как составной части гостиных дворов. По своей планировке каменный комплекс Архангельских гостиных дворов и «города» является примером широко распространенной в XVI—XVII вв. так называемой «регулярной» застройки—вытянутый прямоугольник (правда, немного искажен в ходе строительства), со всех сторон изнутри ограниченный складскими помещениями, составляющими по существу нижнюю часть ограды.

Использование принципа «регулярности» не лишает оригинальности архангельское сооружение. Совмещение гостиного двора и крепости, придание по существу функций «города» гостиным дворам (они имеют 4 башни из 6) является новым взглядом и новой разработкой каменной крепостной архитектуры средневековой Руси.

Собственно, каменный «город» имел лишь две башни — проезжие, одна от Двины, другая «с моховой стороны». «А мерою город Архангельский будет меж стенами Русского и Немецкого двора по стене от Двины реки 60 сажен, а от болота по стене 48 сажен».

Стены в прямом смысле слова «город» имел лишь с переднего фасада, выходившего на Двину, и небольшой участок стены с Моховой стороны. На двинском фасаде стена была от Немецкого двора до проезжей городовой башни 26 сажен, «сделана тесаным камнем и кирпичом 2 сажени без четверти, семь падин на той стене перемкнуты и боевые окна в падинах сделаны, а толщиною та городовая стена по верху и с падинами 2 сажени без шти вершков, а кроме падин в боевых окнах толщиною в полторы сажени безо шти вершков». Протяженность стены от проезжей башни до начала Русского гостиного двора была несколько меньше (около 21 сажени), но она имела также семь «падин» с боевыми окнами. Стена от Проезжей башни с «моховой стороны» до начала Немецкого гостиного двора протяженностью около 20 сажен имела пять «падин» с боевыми окнами. Все упомянутые «падины» на стенах «города» находились в нижнем ярусе огня, т. е. были бойницами подошвенного боя. Верхние бои на стенах «города» были сделаны в зубцах стены и представляли собой узкие вытянутые бойницы. Нельзя не отметить существенную деталь, которая отчетливо прослеживается на всех планах гостиных дворов — сильный вынос угловых башен, что давало возможность усилить по противнику огонь с флангов.

Вход в Немецкий и Русский гостиные дворы, на углах которых стояли 4 башни, был сделан снаружи, но не во фронтальной стене, а сбоку. Так обычно строили проезжие ворота в угловых башнях каменных крепостей. Все башни имели различное количество ярусов огневого боя. Ярусы, или «мосты», делали обычным путем: внутри башни ставили кирпичный столб, на который клали клади, а на них уже мостили бревенные мосты.

Архангельский «город» возник на карте XVI в. в первую очередь как новый укрепленный пункт, как государева крепость на неспокойных северных рубежах Московской Руси. Имелась и другая сторона — дипломатическая. «Политес» состоял в том, что первое впечатление о Русском государстве, о власти и могуществе Московского царя иноземные купцы получали здесь, на берегах Двины, и, возвращаясь на родину, распространяли его в Западной Европе.

«ГОРОД НА ХОЛМОГОРАХ»

сенью 1613 г. над холмогорскими посадами нависла угроза — рыскавшие в Поморье остатки разбитого войска польско-литовских интервентов и шайки русских «воров» продвигались на Север, предвидя лепкую и богатую добычу. Первые неудачи под Емецким острогом не обескуражили их. Уверенные в том, что «на Холмогорах три посада, а крепостей нет», они устремились к 'богатейшему двинскому поселению. Сведения о незащищенности Холмогор «воры» получили от местного населения, и сведения эти до определенного момента полностью отвечали действительности, так как первое холмогорское укрепление (даже не совсем оконченное) было возведено почти перед самым приходом непрошенных гостей. Укрепление это представляло собой острог, «стоячий в один тын с башнями к Двине реке, с тайником, а на остроге церковь Рождества Христова, да осадные дворы посадских и уездных и монастырских людей» 18.

Из Архангельского порода в новый острог были подвезены пушки и порох. Острог, конечно, не мог защитить посады от пожара и разоренья, но жители могли укрыться за его стенами. Не отличалась значительной силой и огневая мощь укрепления: «...людей в нем служилых с огненным боем всего 50 человек, а иных нет». Однако «ворам» под стенами Холмогорского острога пришлось вновь столкнуться с тем, что они уже хорошо знали и испытали на себе, — со смелостью и стойкостью северян, активностью в обороне.

Первая вылазка холмогорских стрельцов и «охотников» закончилась тем, что штурмующие потеряли важную возможность скрытно подтянуть силы к острогу и укрепиться на подступах к нему (стрельцы подожгли близлежащие посадские постройки и церковь Зосимы и Савватия, чтоб «ворам» близ острога «не засесть»).

Казаки осадили острог с двух сторон — со стороны Глинского посада и со стороны Падракурья и стали готовиться к решающему штурму наугольной башни «с возами соломенными и смоляными».

Очередная вылазка защитников лишила осаждающих подготовленных к штурму зажигательных снарядов. Разногласия в стане неприятеля и, вероятно, неуверенность в результатах предстоящих штурмов заставили его отказаться от дальнейшей осады острога и уйти.

Более сильным врагом оказалась Северная Двина, которая подмыла берег и разрушила острог. События показали, что оставлять крупнейший двинский посад без достаточно сильной крепости опасно. Поэтому по государеву указу на Холмогорах «в Качкове острог поставили на новом месте для того, что прежний острог, который был в нижней половине, от Двины реки стены и башни подмыло и льдом сломило».

Описание нового холмогорского острога, поставленного при воеводе Дмитрии Петровиче Пожарском-Лопате между Курцевским и Глинским посадами (точнее, на Курцевском посаде), не было опубликовано, и поэтому характер этого холмогорского укрепления не был известен. Правда, в свое время «Архангельские губернские ведомости» отмечали, что острог, построенный в 1621г., имел четверо ворот — Северные, Спасские (южные), Алексеевские (восточные) и Западные 19. Сейчас представилась возможность дать более полную и точную характеристику военно-оборонительного сооружения, положившего начало постоянной крепости «на Холмогорах».

Описание нового холмогорского острога полностью приводится в писцовой книге Мирона Вельяминова и его помощников 1622— 1624 гг., т. е. вскоре после завершения строительства. Точная дата постройки холмогорского острога не 1621, а 1623 г.: «На Курцове на посаде острог, а поставлен тот острог в один тын во 1623 году Спаса с Курцова на земле деревни дьячей Качкова тож да деревни Фадеевской» 20. Острог имел 11 башен: 4 четвероугольных и 7 шестиугольных, двое ворот — под Спасской шестиугольной башней и водяные, ведущие в крепость. Овтальные девять башен были глухими. Территория укрепления была довольно значительной — стена с башнями имела протяженность 962 сажени с полусаженью, это в два с лшрним раза больше Архангельского деревянного «города» (417 сажен). Все угловые («наугольные») башни имели два этажа «мостов» и соответственно три яруса «боя»: подошвенный, средний и верхний. Кроме того, четвероугольные башни с напольной стороны имели также три яруса «боев». В стене были бойницы нижнего боя и с висячих галерей — с «мостов» через бойницы верхнего боя защитники могли простреливать близлежащую местность.

Следует признать, что пушечный «наряд» не соответствовал масштабам укрепления — он невелик, всего 19 стволов. Это можно объяснить лишь тем, что крепость была только что построена и вооружение ее не было доведено до конца. Кстати, на это обстоятельство наталкивает и мизерный запас «зелья», хранящегося в казенном «анбаре» — 44 пуда 9 гривенок. Появление крепости на Холмогорах, в постоянной резиденции двинского воеводы, свидетельствует о той роли, которую играли холмогорские посады в политической и экономической жизни Русского Севера.