движения Сопротивления.
Хотя большая часть народа стала жертвой национа-
листической и шовинистической пропаганды, все же вос-
поминания о первой мировой войне, тяжкий груз подго-
товки новой войны, фашистский террор против инако-
мыслящих вызывали угнетенное, подавленное настроение,
особенно у поколения, которое пережпло войну 1914—
1918 гг. Фашистская демагогия была не в состоянии
вызвать общий подъем, как в августе 1914 г. Тем не
менее нельзя недооценивать влияния фашистской пропа-
ганды перед началом войны. Почти безнаказанные акты
агрессии гитлеровской Германии перед войной и види-
мость высокой конъюнктуры вследствие гонки вооруже-
ния использовались для разнузданной шовинистической
пропаганды, оказавшей значительное влияние на само-
сознание немецкого народа, дезориентированного полити-
чески в начале войны.
Борьба фашизма против всех демократических и со-
циалистических идей и уничтожение ценностей духовной
жизни и культуры расчистили в Германии путь господ-
ствующей реакционной государственно-монополистиче-
ской идеологии. Она представляла собой концентрацию
идеологических концепций, враждебных прогрессу. Ос-
новным содержанием этой идеологии был необузданный
антикоммунизм, который соединялся с реакционными
течениями XIX и XX столетий. Так возникла смесь из
антикоммунизма, расизма и антисемитизма, теории «жиз-
ненного пространства», основанной геополитиками и
социал-дарвинистами, демагогических обещаний народно-
го благосостояния, мистического культа крови и земли,
прославления фюрера и его свиты на основе извращенной
трактовки истории старой Германии и т. д. Все эти тео-
рии предназначались для того, чтобы отрицать фактиче-
ски существующие классовые противоречия и усыплять
классовое сознание трудящихся.
Расистская пропаганда, распространяемая крупными
монополиями и государством посредством радио, прессы,
кино и литературы, тлетворно сказывалась на настроении
немецкого парода еще в начале войны. Вальтер Ульбрихт,
оценивая это, писал, что господствующие круги герман-
ского монополистического капитала использовали фашист-
скую государственную власть, чтобы не только насадить
в массы империалистическую военную идеологию и нена-
висть к Советскому Союзу и другим народам, но и до-
биться планомерной поддержки в различных группах и
слоях населения. После 1 сентября 1939 г. фашистское
руководство усиленно использовало все средства государ-
ственной власти для того, чтобы ввести в заблуждение
массы народа и путем жестокого угнетения, подкупа,
незначительных уступок, шовинистической и демагогиче-
ской пропаганды сделать их покорными.
В этих целях Гитлер в своем заявлении о начале
войны предпринял новые ложные демарши, сущность
которых состояла в том, чтобы внушить немецкому наро-
ду, что гитлеровская Германия якобы проявляла миролю-
бие и бесконечное долготерпение и поэтому она-де не
виновна в войне и борется исключительно за «безопас-
ность рейха». Эта тактика обмана немецких солдат отно-
сительно целей войны была чрезвычайно важна для фа-
шистов, чтобы достигнуть высокого морального духа
войск. Фашистское руководство неотложно нуждалось в
пропаганде такого рода мнимых целей, в первых быстрых
военных результатах и в скорейшем поступлении потока
«военных трофеев», чтобы вызвать у немецкого народа
боевой дух и внушить ему уверенность в победе. Тем
силам немецкого народа, которые все же разгадали фа-
шистскую демагогию и восстали против этой войны, Гит-
лер угрожал смертью. «Кто думает о возможности сопро-
тивляться, тот погибнет»,— заявлял он.
Таким образом, демагогия и идеологическая обработка
были тесно связаны с расширением системы террора.
После 1 сентября 1939 г. гестапо арестовало тысячи
коммунистов, социал-демократов и других противников
Гитлера. Начальник генерального штаба сухопутных
войск Гальдер отмечал, что в соответствии с картотекой,
которую вела служба безопасности, подлежали аресту и
заключению в концентрационные лагеря как «первый
взнос» десять тысяч и как «второй взнос» двадцать тысяч
антифашистов. Волна террора, захлестнувшая Германию,
проводилась в соответствии с «Основами внутренней без-
опасности государства во время войны», которые Гейдрих
издал 3 сентября. Первый пункт этих основ гласил:
«Каждая попытка разлагать сплоченность и готовность
к борьбе немецкого народа должна быть беспощадно по-
давлена. Особенно срочно должны быть приняты меры к
задержанию каждого лица, которое сомневается в побе-
де немецкого народа или в вопросах справедливости вой-
ны». Там же указывалось, что руководитель государст-
венного полицейского управления несет персональную
ответственность за действенное подавление всякого анти-
фашистского движения в своем округе.
Для централизации ведомств, которым было поручено
подавление политических противников фашистского режи-
ма, 27 сентября Гиммлер предписал объединить главное
управление полиции безопасности, главное управление
безопасности рейхсфюрера СС, управление тайной госу-
дарственной полиции (гестапо) и управление государст-
венной криминальной полиции в одно главное управле-
ние имперской безопасности под руководством Гейдриха.
В высшей степени разветвленная и всеобъемлющая
система специальной и тайной полиции держала в страхе
не только народ, но и функционеров государственного,
военного и партийного аппарата. Создавался ореол везде-
сущности гестапо. Режим каторжной тюрьмы, в которую
превратилась Германия, характеризовался целой серией
террористических приказов и законов. Смертная казнь
распространялась на ряд преступлений, например пов-
реждение оборонительных средств или уклонение от сбо-
ра металла. Общение с военнопленными строго запре-
щалось, подслушивание не только вражеских, но и союз-
нических Германии иностранных радиостанций каралось
судом. Противозаконные аресты так называемых полити-
ческих противников фашистского режима усилились после
указа 24 октября 1939. г./ Указ определял: «Заключенные
в период военного времени из-под ареста не осво-
бождаются. Категорически должно быть отказано в осво-
бождении активным политическим деятелям». Противни-
ки нацизма были заключены в концлагеря, число кото-
рых после начала войны значительно возросло, а также
в каторжные тюрьмы и тюрьмы для военнопленных. На-
звания таких лагерей, как Дахау, Бухенвальд, Заксен-
хаузен, Флоссенбюрг, Равенсбрюк, Маутхаузен, а также
Нейенгамме, Штуттгоф и Аушвиц (Освепцим), стали«
олицетворением убийств и истязаний. После начала
войны положение заключенных в концлагерях еще более
ухудшилось, и зимой 1939/40 г. они находились на грани
смерти от истощения.
Для всех противников фашистского режима начало
войны означало притеснения, усиленные расистскими го-
нениями, нужду и опасность смерти. Массы немецкого
народа должны были жить по военным законам. Более
восьми миллионов мужчин до конца мая 1941 г. были
призваны в вермахт, чтобы проливать кровь на полях
сражений за интересы германского монополистического
капитала. Рабочие, крестьяне, женщины, дети и старики,
оставшиеся на родине, попадали под действие многочис-
ленных законов, которые отменяли личные свободы, и без
того в высшей степени урезанные в гитлеровской Гер-
мании перед войной.
Многие меры, принятые фашистским руководством в
последние дни августа 1939 г. и в течение первых меся-