Другой гитлеровский генерал, Готье, представлял интересы концерна «ИГ Фарбениндустри» в Югославии и получал за это тоже тысячу марок. Так с помощью генералов вермахта «Немецкий банк» хозяйничал на захваченных территориях.

В свою очередь генералитет, его военная разведка – абвер охотно прибегали к услугам финансовой группы «Немецкого банка».

Со временем ей была отведена важная роль в системе разведывательной службы рейха. Особое значение имело так называемое «бюро НВ-7» концерна «ИГ Фарбениндустри». Это бюро специализировалось на шпионаже за рубежом. Через филиалы в десятках стран мира «ИГ Фарбениндустри» создала в сотрудничестве с абвером опорные пункты военного и экономического шпионажа. Концерн покрыл шпионской сетью всю Латинскую Америку. Его агенты успешно действовали и в самих Соединённых Штатах. Информация, стекавшаяся в «бюро НВ-7», передавалась затем на Тирпицуфер в Берлине, где располагалась резиденция адмирала Канариса, начальника разведки.

Другой концерн финансовой группы «Немецкого банка» – «Сименс унд Гальске» сотрудничал не только с абвером, но и с эсэсовской разведывательной службой. Опорными пунктами шпионажа стали зарубежные филиалы концерна. «Специалисты» из «Сименс унд Гальске» организовывали диверсионные и террористические группы в Иране, чтобы потом забросить их на территорию Советского Союза – в Азербайджан, Туркменистан, на нефтяные промыслы Баку. Прикрываясь коммерческой вывеской, эти диверсанты создали в различных районах Ирана тайные арсеналы оружия и боеприпасов. Только в одном пункте Северного Ирана им удалось сосредоточить свыше 50 т взрывчатки. Эти арсеналы смерти были приготовлены для банд, которым предстояло совершить в Иране профашистский переворот. Имперская служба безопасности (СД), на которую была возложена вся операция, использовала услуги директора представительства концерна в Тегеране фон Радановича и его помощника Кевкина.

Оно и понятно. У большинства руководителей зарубежных филиалов «Сименс унд Гальске» был неплохой послужной список. В Испании они подготавливали франкистский мятеж. В Буэнос-Айресе директор аргентинского филиала концерна майор фон Шуберт «работал» над планами установления в Аргентине пронацистской диктатуры. Агенты «Сименса» орудовали по всей Латинской Америке. Деятельность сих «почтенных» коммерсантов координировали не только абвер и СД, но и отдел «зарубежных связей» «Немецкого банка», возглавляемый Абсом.

Когда один из ближайших подручных Канариса, Пикенброк, ушёл из главного управления абвера, руководство банка незамедлительно было поставлено об этом в известность. Цитируем письмо Пикенброка директору «Немецкого банка» Герману Абсу:

В ответ на это почтительное послание Абс писал:

Как видно, обе стороны были в восторге друг от друга. Но вряд ли кандидатура Абса нуждалась в рекомендации. О его склонностях к тёмным аферам были хорошо осведомлены в абвере.

Грабёж чужих богатств, использование рабского труда, интриги, заговоры, террор – таковы были методы деятельности группы «Немецкого банка».

Эта финансовая мафия была уверена в своей безнаказанности. Но наказание всё-таки последовало. Хотя, к сожалению, далеко не то, которого эти банкиры-преступники заслуживали. 22 апреля 1945 г. «Немецкий банк» отмечал своё 75-летие. В тот день в Берлине собрались члены наблюдательного совета. Это было и юбилейное, и последнее заседание.

Сводки с фронтов свидетельствовали об агонии «тысячелетнего рейха». Собравшиеся подсчитывали потери: по ту сторону Одера и Нейсе осталось 45 филиалов с 2200 служащими; в той части Германии, которая, по всей видимости, будет оккупирована советскими войсками, находилось 30 филиалов с 1600 служащими. Сюда же надо приплюсовать потерю награбленного имущества за границей; списать «участие» в «Банке коммерчала романа», «Бемише унионбанк» в Праге, «Генераль-банк Люксембург АГ», торговом банке «Г. Альберт де Бари К⁰» в Амстердаме, «Кредит банке» в Софии и в венском «Кредит-анштальт-банкфэрейн».

Члены наблюдательного совета «Немецкого банка» с грустью констатировали, что придётся вернуть захваченные банки их владельцам, а свои экспансионистские планы отложить до лучших времён. В том, что такие времена настанут, банкиры не сомневались. Следует лишь переждать, забиться в уютную дыру. Так многие и сделали.

Герман Абс за два дня до взятия Берлина Советской Армией бежит на запад, надеясь скрыться там от заслуженного возмездия. Действительно, в британской зоне оккупации, куда он вначале попадает, с ним не случается ничего дурного. Неприятности начались с американцев, которые под горячую руку занесли многих германских промышленников и банкиров в списки военных преступников. Имя бывшего члена правления «Немецкого банка» Германа Абса числилось в этих списках под номером А31/110. Но как говорится, бумага всё выдержит. В списки военных преступников Абса занесли, а вот судить что-то медлили. Долгие месяцы между чиновниками британской и американской оккупационных зон шла нудная переписка. Американцы вроде бы хотели вызвать директора «Немецкого банка» на допрос. Британская военная администрация вроде бы не возражала, но не отпускала Абса. Тем временем виновник спора преспокойно удалился в своё поместье Бентгерхоф, близ Ремагена, и стал ожидать, когда новым властям Западной Германии понадобятся его услуги. Он хоть и гневался, но не падал духом. А к этому были все основания.

Хотя над всеми крупными немецкими банками тяготело тяжёлое обвинение в соучастии в нацистских преступлениях, и они «ввиду чрезмерной концентрации экономической мощи» подлежали роспуску, оккупационные власти, в первую очередь американская администрация, взяли их под свою защиту. Банки в американской зоне продолжали оставаться частными акционерными обществами. Американские чиновники же уверяли, что банковское дело в их зоне «децентрализовано» и ведётся «в местном масштабе».

На самом деле «реформа» свелась лишь к замене старых названий новыми. Банки сменили свои вывески, однако в них по-прежнему хозяйничали старые директора. Как пишет бывший начальник отдела американской военной администрации в Германии Джордж Уилер в книге «Американская политика в Германии», эти директора даже умышленно подчёркивали свою идентичность со старыми банками, вводя такие обозначения, как бывший «Немецкий банк», бывший «Дрезднер банк» и т. п. Банкиры всячески давали понять, что скоро пробьёт и их час.

Таким образом, уже в 1945 г. гроссбанки («Немецкий», «Дрезденский», «Коммерческий») в американской зоне функционировали, как прежде. В скором времени их деятельность была разрешена в английской и французской зонах. В 1946 г. они снова открыли свои филиалы. Центром банковской деятельности вместо Берлина стал Гамбург, а позднее – Франкфурт-на-Майне. «Немецкий банк», как и другие гроссбанки, проявил завидную дальновидность, переведя в феврале 1945 г. своё правление в Гамбург. Одновременно банк начал переводить на Запад казначейские векселя и беспроцентные казначейские свидетельства в размерах активов, имевшихся на счетах западногерманских филиалов в главной конторе, и создавать в районах деятельности западногерманских филиалов новую, значительно расширенную сеть ломбардных отделений.