— Ура! Гол! — крикнул Субастик и проворно пригнулся.

Сыр пронесся над его головой и, описав в воздухе красивую дугу, пролетел над эскалатором вниз и с треском грохнулся на прилавок с конфетами, шоколадом, жевательной резинкой и прочими сластями. Сласти разлетелись по всему первому этажу — к величайшему восторгу ребятишек, которых матери теперь уже никак не могли вывести из магазина. Дети не обращали внимания на сирену — они пригоршнями хватали с пола конфеты и набивали себе рты и карманы. Продавцы их даже не останавливали — бестолково суетясь, они носились взад и вперед по залу. Одни хотели погасить пожар, а другие бежали к выходу, спасаясь от огня. Во всеобщей сутолоке опрокинули прилавок, потом еще один, послышался звон стекла, грохот падающих кастрюль, какие-то люди вопили от страха, кто-то хохотал, и повсюду на корточках сидели дети, старательно подбирая с пола конфеты и шоколад, а в зале пронзительно выла сирена…

— Прекрасно! — Мордашка Субастика сияла от восторга. — Ну и каша!

Господин Пепперминт, смотревший в зал сверху, решил, что эти слова относятся к сцене в универмаге, и кивнул головой. Но Субастик, оказывается, имел в виду совсем другую кашу — ту, что была в мусорной корзине. Не успел господин Пепперминт раскрыть рот, как Субастик подхватил корзину и принялся жевать обрывки костюмов вместе с кожаными штанами.

— Очень вкусно! — заявил Субастик, с удовольствием причмокивая. — Чем не каша с изюмом!

Господин Пепперминт взял его за руку и сквозь толпу потащил к выходу: ведь аппетит, как известно, приходит во время еды, и кто знает, что еще натворил бы Субастик. Когда они вышли на улицу, к универмагу подкатили две полицейские машины и семь пожарных.

Субастик разгладил свой водолазный костюм, вскарабкался на руки к господину Пепперминту и, глядя на мчавшихся мимо пожарных с лестницами и шлангами, восторженно зашептал:

— Знаешь, папочка, я, конечно, думал, что в универмаге должно быть очень весело, но что там будет та-а-ак весело, мне и во сне не снилось!

Во вторник утром господина Пепперминта и Субастика снова разбудил будильник.

— Пошли в магазин? — предложил Субастик, спрыгивая с кровати.

— Опять в магазин? А что ты собираешься покупать? — спросил господин Пепперминт.

— Чего-нибудь на завтрак, — ответил Суба-стик. — Головку сыра, к примеру, или кожаные штаны, шоколад, цветочные вазы, жевательную резинку, два-три костюма…

— Как бы не так! Сегодня я иду на службу. А ты останешься дома.

— Но ведь твой хозяин потерял ключ от конторы!

— Возможно, он его уже отыскал.

— Да-а… Скучно весь день одному торчать в комнате!

— Ты должен остаться здесь, иначе тебя увидит госпожа Брюкман!

— Ну и пусть увидит! Я же теперь мальчишка. У меня и костюм есть! — гордо заявил Субастик.

Господин Пепперминт внимательно взглянул на него.

— Как ты вырос! — удивленно проговорил он. — Позавчера ты был куда меньше: Чем это объясняется? Сегодня, сдается мне, ты уже не уместишься в рюкзаке.

— Все очень просто, папочка! — рассмеялся Субастик. — Ведь мы, субастики, за день вырастаем так, как другие дети за целый год. Неужели ты этого не знал?

— За день так, как другие дети за целый год? — переспросил господин Пепперминт. — Хорошо еще, что мы купили тебе резиновый костюм!

— А почему это хорошо? — поинтересовался Субастик.

— Ясно, почему! Потому что резина растягивается. А не то нам пришлось бы каждый день покупать тебе новый костюм… Да-а, самое время пред-стагить тебя госпоже Брюкман! Того и гляди, ты и меня перерастешь. Но вот как мне тебя назвать?

Не могу же я сказать хозяйке: «Познакомьтесь, это Субастик!»

— Ты прав, папочка. Как же ты меня назовешь?

— Может, Ганс? — предложил господин Пепперминт.

— Нет, это слишком длинное имя! — заявил Субастик.

— А ты можешь предложить покороче? Субастик кивнул:

— Конечно, Робинзон!

Господин Пепперминт недовольно покачал головой:

— Во-первых, «Робинзон» гораздо длиннее, чем «Ганс». Во-вторых, это очень редкое имя.

— А в-третьих, меня теперь зовут «Робинзон», и дело с концом! — заявил Субастик и натянул на себя резиновый костюм.

— Как хочешь, — ответил ему господин Пепперминт и тоже оделся. — Если тебе будет скучно, можешь сбегать на детскую площадку и поиграть, — добавил он.

— А я не хочу играть! — возразил Субастик.

— Тогда займись каким-нибудь делом.

— Не хочу заниматься делом! — капризным тоном продолжал Субастик.

— Ну что ж, если так, скучай.

— Не хочу скучать! — не унимался Субастик.

— А знаешь ли ты вообще, чего ты хочешь? — возмутился господин Пепперминт.

— Я хочу пойти с тобой в контору! — сказал Субастик и умоляюще посмотрел на господина Пеп-перминта.

— Об этом не может быть и речи! Либо оставайся в комнате, либо ступай играть! — отрезал господин Пепперминт. — А сейчас пойдем завтракать.

Вдвоем они отправились на кухню и приготовили себе завтрак. Обычно в этот час госпожа Брюкман еще спала. Но не успели господин Пепперминт и Субастик сесть за стол, как дверь распахнулась и в кухню — еще в халате — ворвалась госпожа Брюкман.

— Вы с кем-то разговариваете, господин Пепперминт! — крикнула она, оглядываясь по сторонам.

Субастик сидел на стуле напротив господина Пепперминта. Но как только распахнулась дверь, он сразу же юркнул под стол.

— Тетушка Клюкман! Тетушка Клюкман! — донеслось из-под стола.

— Как вы смеете меня оскорблять, господин Пепперминт! — напустилась на своего жильца госпожа Брюкман.

— Но ведь я же еще и рта не раскрыл! — начал оправдываться тот, стараясь толкнуть Субастика ногой, чтобы он замолчал.

— Тетушка Хрюкман! Тетушка Хрюкман! — снова запищал под столом Субастик.

Обежав всю кухню, госпожа Брюкман просунула руку под стол, схватила Субастика за волосы и извлекла его наружу.

— Ой! — в ужасе вскрикнула она и, разжав руку, выпустила его. — Это еще что такое?

— Это Робинзон! — крикнул Субастик и весело задвигал ушами. — Робинзон Пепперминт!

— Робинзон Пепперминт? — оторопело переспросила госпожа Брюкман.

— По-позвольте мне пред-представить вам м-мо-его племянника, госпожа Брюкман! — запинаясь, проговорил господин Пепперминт и показал на Субастика. — Малютка Робинзон давно уже мечтал навестить своего дядюшку!

— Вы хотите поселить его у себя? — спросила госпожа Брюкман. — Об этом не может быть и речи!

— Разумеется, я готов больше платить за квартиру! — сказал господин Пепперминт.

— Больше платить за квартиру? — переспросила госпожа Брюкман. — Что ж, в таком случае, он может остаться здесь. Только сперва пусть вымоется как следует, а то у него все лицо в каких-то синих пятнах. Робинзон, сейчас же ступай в ванную комнату и умойся. Но только не смей вытираться моим полотенцем!.. Ничего, так обсохнешь! Ну и вид у тебя! Лицо совсем зеленое! Это все оттого, что твой дядюшка так много курит! А что за нос у тебя? Какой ужас! Свиной пятачок, а не нос! Это все оттого, что ты ковыряешь в носу! И не забудь причесаться как следует! Выйдешь из ванной — чтоб пробор был как по ниточке! Понял? И что за костюм на тебе? Потеха, да и только! Не стыдно тебе разгуливать в таком виде? Надел бы лучше штанишки и курточку, как все приличные мальчики!.. Что же ты молчишь, Робинзон? Разве ты не знаешь, что^ надо отвечать, когда к тебе обращаются взрослые?

Субастик слез со стула, молча юркнул за дверь и скрылся в ванной комнате. Он пустил было воду, но тут же вернулся назад и встал перед госпожой Брюкман.

— Это еще что такое? Не станешь же ты меня уверять, что успел вымыться за полминуты? Синие пятна на лице так и остались! А зачем ты надуваешь щеки? И что это у тебя во рту? Сейчас же покажи, что у тебя во рту, Робинзон!

Субастик слегка поманил ее пальцем, и госпожа Брюкман наклонилась к нему. Тогда он снова ее поманил, и она нагнулась еще ниже. Когда же ее голова была совсем рядом с его головой, Субастик фыркнул и выплеснул в лицо хозяйке не меньше трех литров воды!