— О, нет, нет! Слава богу усачей, ее забрали в плен.

— Как это, в плен? Что значит, забрали в плен?!

Пакочка успокоилась и быстро рассказала мне печальную историю.

— Когда мы вышли из дома, она побежала на самую верхнюю эстакаду, туда, где живет достопочтенный Кабах, чтобы посмотреть сверху на эвакуирующихся и найти в толпе тебя. Когда ей оставалось совсем ничего — десять шажков — тень ужасного монстра нависла над нами. Все произошло за какие-то мгновения. Кашечка оказалась в огромной стеклянной башне, и эта башня унеслась прочь. И тогда мудрейший Кабах спустился к нам и сказал, что Кашечку взяли в плен, что она останется живой, и поэтому мы не должны так сильно переживать. В ответ наша мама сказала, что будет уповать на всемогущего бога усачей. А потом спросила, почему благороднейший Кабах не спасается бегством, как все остальные. На что наимудрейший ответил, будто бы он уже слишком стар и не хочет покидать свой дом, и вообще, он пережил уже много войн, и много химических атак, и его организм уже давно ко всему привык, и если ему и суждено умереть сейчас, так все равно от чего: от старости или от яда монстров.

Я нахмурился, почесал усом головку. Все это было грустно, но вместе с тем обнадеживало. Надежда увидеть Кашечку возродилась с новой силой. Я вдруг понял, что должен принять важное решение.

— Спасибо, Пакочка, — сказал я. — Иди и сообщи своей семье, что я останусь здесь, и не уйду отсюда, пока не найду Кашечку и не вызволю ее из этого ужасного плена.

— Неужели ты сделаешь это?

Я вздохнул и вернулся к своим.

Узнав о моем решении, мама заявила, что никуда меня не отпустит, что я пойду с ними и "выкину эту глупость из головы", братья и сестры нахмурились, а лейтенант Уйцех похлопал меня по плечу.

— Ты молодец, сынок (это последнее слово меня несколько покоробило). Ты сделал правильный выбор. Отпусти его, Руся. Он вернется к нам цел и невредим, я знаю.

Утихомирившись, мама сняла противогаз Уйцеха с младшенького и молча протянула его мне, а младшенького взяла на лапки, чтобы вдыхать ему рот в рот.

Когда все они растворились в удаляющейся толпе, мою мордочку защекотала предательская слеза, я резким движением лапки смахнул ее. Затем развернулся, надел противогаз и… Я знал одно: прежде всего надо срочно найти старейшину Кабаха.

Крадучись, как учили в школе разведчиков, я засеменил на самую верхнюю полку, к дому достопочтенного мудреца.

Благороднейший преспокойно сидел в углу и кушал. Перед ним лежал большой, в виде куба, хлебный мякиш монстров.

— Приветствую тебя, мой юный друг Стасик. Не хочешь ли ты разделить со мной трапезу?

— Мудрейший Кабах, как можете вы в такой страшный день сидеть дома и грызть хлеб?

— А что мне остается делать? Я староват и слабоват, чтобы идти с народом на новые земли. А вот почему ты до сих пор здесь? Этот вопрос я должен был вперед задать тебе. И, кажется, я догадываюсь, в чем дело. Бедная Кашечка, плененная в стеклянную башню, она ведь твоя подружка? И ты решился спасти ее?

— Вы правы, достопочтенный Кабах, — кивнул я.

— Н-да, отчаянный шаг. Ну что ж, я ценю твою смелость. Но, как говорится, не зная уса, не суйся в мусор. Без моей помощи ты не сможешь вызволить Кашечку. Придется дать тебе несколько наставлений.

— Я весь во внимании, мудрейший.

Старик отодвинул мякиш, прошелся по комнате.

— Мой юный друг, я вижу, у тебя есть противогаз. Не вздумай снимать его. Сейчас все вокруг нас — это смертоносная зона. И ступивший на нее имеет очень мало шансов выжить. Но у зоны есть свои законы. В противогазе находится в ней можно не более пяти минут. Остальное время ты должен прятаться в расщелинах, чтобы иметь возможность отдышаться.

— Я понял, мудрейший, я справлюсь. Лучше объясните мне, зачем монстры посадили Кашечку в стеклянную башню?

— Хм. Никто из усачей в ныне живущих поколениях не ведает об этом. Но во мне сохранилась память предков. И она подсказывает мне, что порой монстры делают из нас, усачей, рабов-спортсменов. Они держат пленников в стеклянных башнях и постоянно откармливают их, а потом выпускают на беговую дорожку с высокими бортами, из которой некуда деться, кроме как вперед или назад, и заставляют нестись сломя головку, чтобы обогнать других бедолаг, таких же несчастных усачей на соседних дорожках.

— Какое жестокое коварство! Вероятно, монстры весьма глупы, если так делают, — от изумления я зашевелил усиками.

— Не знаю, мне трудно судить, ибо я не был в их шкуре, — уклончиво заметил старейшина Кабах.

— Да, кстати, — спохватился я. — Мне все забывается спросить у вас: а как, собственно, выглядят эти отвратительные существа? Ведь в прошлый раз вы так и не сказали.

— Разве? Что ж, теперь самое время. Запомни, сначала появляется исполинская тень. Затем возникает он: всего на двух огромных лапищах, противный и неказистый, с большой круглой головой, как бы вычлененной из тела в отдельную сущность. Есть у него и еще две лапы, покороче, но они почему-то болтаются в воздухе.

Я попытался нарисовать про себя жуткую картину, но ничего не получилось. Это было выше моего понимания. Особенно слова про "вычлененную сущность".

— Ну вот, кажется, я ничего не забыл, — поморщившись, добавил добрейший Кабах. — Теперь ты все знаешь. Отправляйся в путь. Вон там (он указал лапкой в даль), на самом краю земли, должна находится стеклянная башня, где твоя Кашечка сидит в заточении. Туда унесли ее монстры. К сожалению, я не могу пойти с тобой. Я уже слишком стар для таких подвигов.

Не буду врать, мне было страшно. Все лапки подрагивали, и задние, и передние, и средние. Они вдруг потяжелели, и я переставлял их с трудом. В груди у меня поднималась волна ужаса, но я всеми силами загонял ее назад, вглубь. Я спустился вниз, на самое дно мира, и осторожно двинулся вдоль правильного бесконечного строения, которое мама называла плинтусом.

Целую сотню усов я прошел без приключений. И уже наивно понадеялся, что такое спокойствие сохранится на протяжении всего пути. Но не тут-то было. Первое потрясение ожидало меня в самом начале второй сотни. Наткнувшись на препятствие в виде большого черного цилиндра, я вздрогнул. Но то было еще полбеды. Набравшись духа, я обогнул непонятное здание и тут… На меня надвинулась невероятно огромная, исполинская тень. Душа моя ушла в лапки, и я не смог удержать всеобщую дрожь — меня всего затрясло. В голове ударило молнией: "Монстр"! Я словно одеревенел, и не в силах был сдвинуться с места. Единственное, что я сделал, скорее машинально, — поднял глаза и посмотрел наверх. Надо мной стояло необычайное существо, которое имело четыре одинаковых лапы, и стояло на всех них, что не соответствовало рассказу Кабаха. Существо было покрыто миллионами усиков, а на большущей морде его присутствовало несколько невероятно длинных усов. Казалось, рот его слегка улыбался, а большие глаза снисходительно глядели на меня.

Я весь съежился, прижался к полу. Чудище занесло свою лапищу и опустило прямо передо мной, преградив дорогу. Я мог бы сигануть в сторону, убежать, ведь в школе разведчиков в беге на длинные дистанции я был самый лучший. Но я не стал этого делать. Да, мне очень страшно, и все же я не покажу, что я трус, — так сказал я себе. Но как можно бороться с таким огромным существом?

Не успел я и подумать об этом, как оно нанесло мне мощный удар другой лапой. Сбоку пронзила острая боль, все внутренности сотряслись, и я отлетел в сторону на приличное расстояние.

Я упал на брюхо, но сразу собрался с силами и приподнялся. Странное дело, страх улетучился, осталась только боль. Впрочем, и она потихоньку отпускала. И тут вдруг я заметил в двух шагах от себя блестевшую на полу шпагу. Да здравствует бог усачей! Он подбросил мне орудие! Я метнулся к нему, просунул лапку в проушину на тупом конце, поднял шпагу и выставил острие вверх, перед собой. И сделал несколько предупредительных взмахов. (Жаль, что в школе разведчиков этому не учили.) Сейчас чудище снова опустит лапу, и я проколю его черную подушку на ладони!