Христианские имена Бориса и Глеба — Роман и Давыд — упомянуты в «Сказании». Борис и Глеб, как мы убедимся чуть позднее, имена парные, Роман и Давыд — нет… Христианские, «крестильные» имена братьев фактически забыты. Были ли братья на самом деле крещены, или христианские имена им дали после смерти, когда понадобилось их канонизировать?..
«Повесть временных лет» свидетельствует о более или менее активных контактах Владимира о болгарами. Был ли он женат на болгарке, имел ли от нее сыновей, неизвестно. Но при нем находились два «бара», которые пользовались его милостями, он был к ним привязан. Однако вскоре после смерти Владимира чужаки были уничтожены. Почему «чужаки»? Но о «чуждости» Бориса и Глеба красноречиво свидетельствуют титульные прозвания остальных наследников Владимира: Вышеслав, Изяслав, Святополк, Мстислав, Ярослав, Всеволод. В этом «саду славянских корней» истинными чужаками выглядят «Борис и Глеб». Повесть временных лет рассказывает, в частности, о походе Владимира и уже известного нам Добрыни на болгар (вероятно, все же на волжских). В качестве союзников Владимира и Добрыню сопровождали «торки» — этническая группировка, выступающая в летописной традиции то в качестве союзников, то в качестве противников Рюриковичей… Увидев, что пленные болгарские воины обуты в кожаные сапоги, а не в обувь, плетенную из лыка («лапти»), Владимир поспешил заключить с болгарами мир, полагая, что, имея такое богатство (обувая воинов в сапоги) и соответственно силу, болгары не станут его данниками. Мир был заключен на длительное время, «пока камень не поплывет, а хмель не потонет», то есть так называемый «вечный мир». Не тогда ли Борис и Глеб попали к Владимиру в качестве знатных заложников?.. Из Повести временных лет также известно, что болгары-мусульмане предлагали Владимиру «свою веру» (то есть волжские болгары)…
В сущности, мы не можем точно определить, располагали ли Борис и Глеб уделами, или находились при Владимире. Во всяком случае они пользовались правами «сыновей», как и Святополк. (В сущности, по средневековому феодальному «праву» понятия «сын», «отец», «мать», «внук», «племянник» означают скорее некие социальные функции, нежели категории родства). Сообщения о княжении Бориса в Ростове — явно позднейшие приписки, сделанные после канонизации. Но сообщение в «Житии Константина Муромского» о том, что муромчане не пустили на княжение Глеба, А. А. Шахматов в «Разысканиях о древнейших русских летописных сводах» (СПб, 1908) не полагает позднейшей вставкой… Почему муромчане «не пустили» Глеба? «Житие Константина Муромского» видит причину в том, что Глеб был христианином, а муромчане — язычниками… Но не была ли причиной все же «чуждость» Глеба, то, что он все же лишь «косвенно» принадлежал к Рюриковичам?..
В «Сказании» Борис с ужасом встречает известие о смерти Владимира как весть и о своей неминуемой гибели… Фактически после смерти Владимира Борис и Глеб остаются одни, могут полагаться лишь друг на друга… Цитата для примера: «В древности юноши-заложники, дети подвластных князей, назывались внуками, племянниками…» (А. Вельтман. «Маги и мидийские каганы XIII столетия». М., 1860)… Во всяком случае, для Бориса в «Сказании» Владимир — отец-господин («…уви мне отче господине мои…»). Любопытно, что на современный русский язык это «отец господин» переведено как «отец и господин»…
А, собственно, когда были убиты братья? Борьба за киевский престол после смерти Владимира приходится примерно на 1015–1019 годы… Древнерусская традиция называет Бориса и Глеба младшими сыновьями, словно бы педалируя ассоциацию с библейской «моделью»: двенадцать сыновей патриарха Иакова, из них младшие — любимые — Иосиф и Вениамин…
Интересно, что по ибн-Фадлану, в 921 году при дворе Багдадского халифа ал-Муктадира находились два «бара»: Барыс — «гулом» — «отрок», то есть доверенное лицо, доверенный слуга; и Тегин (титульное имя, означающее младшего в иерархии наследования)… Барыс и Тегин проявляют именно «вероисповедническую активность» При них прибыл посол царя волжских болгар Алмуша; они способствовали тому, что халиф принял его и отправил на Волгу посольство (в составе которого и находился ибн-Фадлан). Барыс и Тегин также входили в это посольство… А спустя несколько десятилетий волжские болгары уже предлагали Владимиру принять ислам… Любопытно, что при принятии христианства дунайскими болгарами (примерно 865 год) активную роль также принимает на себя «бар» — Борис I. При крещении он получил имя Михаил. Вероятно, не только потому, что византийский император был его крестным, но и потому, что Михаил — имя архангела, полководца небесного воинства. Интересно, что в земле волжских болгар ибн-Фадлан видел северное сияние, которое ему объяснили, интерпретировали как битву небесных воинов, олицетворяющих силы добра и зла. Удивительно, как пропущено это важное свидетельство существования общеболгарского фольклора. Богомилам не нужно было заимствовать дуализм, он уже давно был у болгар, свой собственный… Преемниками принявшего ислам Алмуша были Микаил и Ахмед. «Микаил» — имя достаточно мало распространенное среди мусульман. Являлся ли болгарский Микаил также «баром»? Или его имя — следствие контактов волжских и дунайских болгар, контактов активных, несмотря на различие принятых вероисповеданий? Быть «баром» было первоначально важнее, нежели христианином или мусульманином?
«Можно предполагать, — пишет Ковалевский, — что это имя Барыс (речь идет о Барысе при багдадском халифе — Ф.Г.) тождественно с именем южно-болгарского царя Бориса, принявшего крещение около 864 года, от которого пошли соответствующие христианские имена у славян. Славянская форма имени Борис вполне закономерно происходила бы от Барыс. Однако в данном случае на берегах Волги это имя не могло быть уже славянским». Оно было, судя по всему, общеболгарским титульным прозванием. А на Руси Рюриковичей распространилось вследствие канонизации его носителя; всего вероятнее, волжского болгарина. А например, в сербский именник имя попало уже от болгар дунайских…
Что могло привлекать Владимира и Муктадира в «барах»? По сохранившимся довольно многочисленным свидетельствам, ал-Муктадир испытывал жадное любопытство в отношении всевозможных «диковинок». А уж кто-кто, а болгары могли показать интересные «диковинные чудеса». Владимир же был совсем «начинающим» христианином и попросту еще не избавился от чувства страха и почитания жрецов «чужих богов»; возможно, ему еще не доставало силы воли, чтобы окончательно признать языческих богов неистинными… Возможно, киевский Борис начал «творить чудеса» еще до того, как превратился в мощи, еще при жизни… Лиудпранд Кремонский (о нем нам еще придется говорить) сообщает в своем «Антаподосисе» о сыне царя дунайских болгар Симеона; этот юноша носил имя Б/а/о/ян (фонетический вариант имени Б/а/о/рис) и «умел превращаться в зверя»… Что это было? Пожалуй, на подобный вопрос отвечает одно из настенных (в стиле «граффити») изображений в древней болгарской столице Плиске-Преславе. Изображен человек с головою зверя (наподобие тигриной) и с бубном в руке. То есть речь может идти все о том же культе «священного зверя», причем в варианте наподобие шаманского камлания (сеанса гипнотического воздействия), описанного позднее, например Таном-Богоразом, наблюдавшим народности севера Российской империи. Здесь и зрительное воздействие — маска зверя, и звуковое воздействие — ритмические удары в бубен. И, вероятно, характерные движения — «танец»… Это первые десятилетия X века. Боян — внук Бориса-Михаила. Известны два старших брата Бояна — Михаил и Петр. Известно и христианское имя Бояна — Вениамин, маркирующее младшего представителя династической иерархии; возможно предположить, что само сочетание Боян-Вениамин указывает на юниоратную систему наследования, при которой младший наследует именно жреческие функции. Подобный юниорат хорошо нам знаком по… европейской сказочной традиции, когда младший брат (сестра) традиционно получает помощь/власть, олицетворенную в обличье «колдовского», тотемного животного — кота, коровы и даже… щуки; в более поздних вариантах (сказки о Золушке, например) животное уступает место антропоморфному «волшебнику»… Вероятно, именно болгарские «посвященные» («бары») считались сильными, владели разнообразными приемами камлания — гипнотического воздействия… Попруженко в своем исследовании о Бориловом «Синодике» (этот «Синодик», составленный при царе Бориле, в начале XIII века, представляет собой сочинение, направленное против богомильства, очень значимого в европейской истории болгарского еретического движения, оказавшего определенное влияние и на русские и в особенности на западноевропейские религиозные тенденции); так вот Попруженко в своем исследовании пишет о рукописи из собрания Григоровича, в которой говорится, что «Болгарская земля» — седалище ведьм и колдунов, особенно славящихся своим умением предсказывать будущее. Не это ли искусство «мантии» — гадания — привлекало в равной степени к «барам» и мусульманина ал-Муктадира и христианина Владимира?..