— Это частная собственность, — сурово повторил он. — А вы нарушаете ее границы.

— Я слышала тебя, Начо.

Когда девушка обернулась, проклятия уже готовы были сорваться с его языка. Когда он увидел, кто это… увидел эти глаза, взгляд которых был не сфокусирован… он понял, что знает ее.

Конечно, он знал ее. Но не такой.

— Грейс? — потрясенно спросил он.

— Конечно, Грейс, — с показной бравадой ответила она. — Разве Элиас не предупредил тебя по электронной почте, что я приеду?

— Мой секретарь говорил что-то об этом. — Он мучительно пытался подобрать нужные слова, но не мог. Он был зол на Элиаса за его очевидный обман, при этом он был просто раздавлен, увидев Грейс такой.

— И ты никак не можешь поверить, что вместо него приехала именно я, — сказала она. — В этом все дело?

— Почему именно ты, если Элиас является лучшим специалистом в своей области?

Грейс промолчала, и он более пристально взглянул на нее. Было странно рассматривать человека, который не мог видеть, как будто он воспользовался ее положением. За исключением мутноватых, несфокусированных глаз, Грейс почти не изменилась.

Он приметил Грейс на свадьбе Лусии, но, к своему сожалению, обнаружил, что она еще совсем незрелая и ужасно наивная.

— Мне очень жаль разочаровывать тебя, но я думала, что Элиас упоминал о том, что я работаю на него, когда ты был в Лондоне.

— Мы не касались этой темы, — резко ответил он. — С какой стати?

— Пожалуйста, не надо сердиться на Элиаса. Он прекрасно натренировал меня, и у него есть все основания доверять мои суждениям.

— И ты ожидаешь от меня того же? — спросил он.

Его конь нетерпеливо переступал копытами, словно почувствовав настроение хозяина. Грейс чувствовала его запах и горячее дыхание.

— Не могу поверить, что Элиас послал вместо себя юную девушку, хотя я ждал настоящего профессионала, — недовольно протянул Начо, глядя куда-то поверх ее головы.

— И ты недоумеваешь, что я вообще могу знать о хорошем вине, — ответила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Я недоумеваю, что ты вообще здесь делаешь! Ты почерпнула свои знания о вине в клубе, в котором работала? — презрительно предположил он.

Грейс вспомнила, что вино, которое там подавали, было одним из самых дешевых, как признался ей однажды сам Элиас.

— Это определенно какая-то ошибка, — настаивал Начо.

— Да нет тут никакой ошибки, — начала сердиться Грейс. — Уверяю тебя, я прекрасно обучена!

— Прямо как мой конь! — рассмеялся в ответ Начо.

Грейс стиснула зубы и сжала кулаки. Казалось, она хотела бы вышибить его из седла. Да, она злилась. И что с того? Но самое простое и очевидное решение — отправить ее ближайшим рейсом обратно — менял тот факт, что она была слепа. И она была лучшей подругой его сестры. Как он мог бороться с девушкой, которая сейчас безуспешно шарила рукой по земле в поисках собачьего поводка?

— Он слева от тебя, — нетерпеливо подсказал он.

— Спасибо, но Бадди сам найдет его для меня, — поджала губы Грейс, все еще злясь на него.

Последний раз Начо видел Грейс на свадьбе Лусии. Тогда он почувствовал, что между ними есть какая-то необъяснимая связь. Она конечно же изменилась с тех пор. Потому что ей пришлось измениться, понял он. Начо почувствовал, что Грейс снова пробудила в нем интерес.

— Я прекрасно осознаю, что мой приезд стал для тебя полной неожиданностью, Начо. — Грейс ловко застегнула поводок, пока пес смирно стоял рядом.

— Есть немного, — пришлось согласиться ему. — Что с тобой произошло, Грейс?

— Вирус. — Она слегка пожала плечами.

— Как долго ты собираешься пробыть здесь? — И прежде чем она успела ответить, он изложил свое видение ситуации: — Я полагаю, ты сделаешь несколько пометок, осмотришься и отправишь отчет Элиасу. Это не должно занять много времени. Не больше одного дня, так?

— Одного дня?! — воскликнула она. — Мне нужно сделать гораздо больше, чем несколько пометок!

Несмотря на возмущение из-за недомолвок Элиаса, главным чувством, которое испытал Начо, было смятение, когда Грейс повернулась к нему и он увидел, что прекрасные глаза Грейс пусты.

— Я привезла с собой ноутбук, клавиатура с шрифтом Брайля, — пояснила она как ни в чем не бывало. — И я планирую остаться здесь примерно на месяц.

— Месяц?! — взорвался он.

— Возможно, парой дней больше, — задумчиво произнесла она. — Не волнуйся, я квалифицированный сомелье с дипломом по виноделию…

— И каков же твой стаж? — резко спросил он.

«В какие, черт возьми, игры играет Элиас? Он обязан был отправить кого-то другого, чтобы оценивать мои вина!» — злился Начо.

Чувствуя нарастающий в хозяине гнев, жеребец начал нервно переступать копытами. Грейс пошла по тропинке, держа собаку на поводке.

— Ты не хочешь обуться?! — крикнул Начо ей вслед.

— Я не ребенок, Начо, — не оборачиваясь, ответила она и покачала босоножками, которые держала за ремешки на указательном пальце.

Она не могла позволить Начо увидеть, что нервы ее натянуты как струна и что она ни минуты больше не могла вынести его критики. Она просто должна вернуться в гостевой домик и собраться с мыслями. Она не ожидала, что снова почувствует то же волнение, оказавшись рядом с ним, но ничего не изменилось с момента их последней встречи.

Он ясно дал понять, что Грейс — последний человек, которого он хотел бы видеть в своем имении. Но она была здесь и не собиралась никуда уезжать, пока не сделает свою работу.

Они молчали. Грейс казалось, что Начо следит за ней, как охотник за добычей. Она спиной чувствовала, как он взглядом буквально прожигает ее насквозь, наполняя каждую ее клеточку возбуждением.

Она вспомнила его прикосновения и поцелуй на свадьбе и то, как отреагировало ее тело. Здравый смысл вовремя напомнил ей, что тогда она была юной и неопытной, в отличие от Начо, и любое продолжение приведет лишь к тому, что ее сердце окажется в конце концов разбитым.

Для Грейс любовь и секс были неразрывно связаны, в то время как Начо, если верить желтой прессе, был известным плейбоем и менял подружек как перчатки.

Но в одном он был прав. Если бы только она могла видеть!

Тропинка была каменистой, и Грейс остановилась, чтобы обуться.

— Пожалуйста, не надо, — как можно спокойнее сказала Грейс, услышав, что Начо собирается спешиться. — Бадди не даст мне упасть, — настаивала она.

Впервые за долгое время она снова ощущала себя обузой. Она не чувствовала себя настолько неуверенной, как сейчас, с тех пор, как ослепла. Грейс охватила паника. Она даже упустила момент, чтобы схватить Бадди за поводок.

— Пожалуйста, позволь мне… — резко произнес Начо.

Было слишком поздно говорить «нет», он уже спрыгнул на землю.

— Спасибо, но ты только запутаешь Бадди, — напряженно произнесла она, ощущая, как слегка покалывает кожу от его близости.

— Прошу прощения, — холодно ответил он. — Я понимаю, что твоя собака многое умеет, но сможет ли она поднять тебя, если ты упадешь?

— Бадди не дает мне упасть, — возразила она. — И мы отлично тут справляемся. Бадди, в коттедж.

Теперь Грейс шла, постепенно ускоряя шаг. Она боялась незнакомой местности, и она боялась Начо. Она услышала, что он снова сел в седло, и сейчас его конь практически дышал ей в затылок.

— Мы знаем, куда идти, — настаивала она, борясь с ощущением, что за ней кто-то охотится в темноте.

Она надеялась, что Начо заговорит, чтобы понять, где он находится. Как бы ей хотелось видеть сейчас его лицо и знать, о чем он думает. Что угодно, только не жалость! Этого она не вынесет. Она знала достаточно людей, которые общались с ней так, как будто у нее проблемы не только со зрением, но и с головой.

— Мы действительно можем дойти самостоятельно! — крикнула Грейс, ненавидя себя за то, что голос предательски дрогнул.

— Разве я не могу проявить немного гостеприимства? — поинтересовался он, удерживая коня на безопасном расстоянии от Грейс. — Пока ты в Аргентине, ты — моя гостья.