Официальная же позиция руководства СССР, занятая в вопросе о репатриации граждан Советского государства, была предельно ясной и чёткой: всех без исключения подданных Советского Союза, независимо от их желания или нежелания вернуться на Родину, в принудительном порядке репатриировать в СССР. Передаче подлежали все граждане, включая и тех, кто уже был привлечен к ответственности за совершённые преступления, в том числе и на территории других стран.
По существу, насильственную репатриацию такого типа узаконили Ялтинские соглашения по репатриации между СССР, США и Великобританией 11 февраля 1945 г. Соглашения ясно определили политику этих государств в отношении военнопленных и гражданских лиц, находившихся в зонах действия союзников.
Создание специальных органов репатриации в СССР явилось своевременным шагом, обеспечившим возвращение на родину 5 457 856 советских и более 5 млн. иностранных граждан. В период с июля по октябрь 1945 г., когда органы репатриации были полностью укомплектованы и работали с полной нагрузкой, в них числилось 50 755 человек, в том числе 44 827 военнослужащих и 5928 вольнонаёмных. Из этого числа 3773 человека занимались репатриацией граждан иностранных государств, а 46 971 человек — репатриацией граждан СССР.
Несмотря на новизну дела, отсутствие опыта, а также встречавшиеся трудности в проведении репатриации, органы репатриации вполне успешно справлялись со всеми задачами, поставленными перед ними Правительством Советского Союза. Государственно-политическое руководство страны в тяжёлых условиях военного времени создало всё необходимое для выполнения поставленной перед Уполномоченным СНК СССР по делам репатриации политической и общегосударственной задачи — вернуть миллионы советских людей на Родину.
Вместе с тем следует признать, что деятельность органов репатриации зачастую была связана с нарушением прав и свобод человека и гражданина, так как часть перемещённых лиц буквально силой заставляли возвращаться в СССР, да и сами методы работы советских представителей граничили с насилием и нарушением законодательства тех стран, на территории которых они вели розыскную деятельность.
Определённую роль в решении проблемы репатриации военнопленных и перемещённых лиц сыграли Организация Объединённых Наций и международные организации по делам беженцев и перемещённых лиц — ЮНРРА и ИРО, которые действовали под эгидой ООН, а также Директорат военнопленных и перемещённых граждан Союзной контрольной власти в Германии. К сожалению, многие важные решения, принятые в рамках ООН по вопросам о беженцах и перемещённых лицах, оставались лишь на бумаге.
С середины 1946 г. союзники фактически полностью стали на путь саботирования достигнутых ранее межгосударственных соглашений о возвращении советских граждан на Родину. Более того, именно ЮНРРА и особенно ИРО создавали искусственные препятствия в работе советским репатриационным миссиям, использовали все возможные формы давления на советских граждан с целью не допустить их возвращения в Советский Союз. При содействии международных организаций вербовочные комиссии различных капиталистических стран вывезли из западных зон Германии и Австрии сотни тысяч граждан СССР.
Основные принципы и механизм репатриации в СССР советских граждан были сформированы в Постановлении СНК СССР «Об организации приёма и устройства репатриируемых граждан СССР из Германии и оккупированных ею стран» № 30–12с от 6 января 1945 г. и в совместной директиве начальника Тыла Красной Армии и Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации за № 1/1240646с от 18 января 1945 г. В соответствии с этими документами репатриантов полагалось «сортировать» на следующие категории: бывшие военнопленные (рядовой и сержантский состав); бывшие военнопленные офицеры; военнопленные и гражданские лица, служившие в строевых немецких спецформированиях, власовцы, полицейские и прочие подозрительные лица; интернированное гражданское население; жители приграничных областей; дети-сироты.
После «сортировки» бывшие военнопленные (рядовой и сержантский состав) направлялись в армейские сборно-пересыльные пункты, а после проверки органами СМЕРШ — в армейские и фронтовые запасные части. Более трагично складывалась судьба офицеров, которых сразу же после фильтрации отправляли в спецлагеря НКВД. Многие из подвергшихся спецпроверке на основании решений военных трибуналов расценивались как предатели Родины и направлялись в трудовые лагеря, где содержались как заключённые. Значительную часть офицеров в порядке наказания направляли в отдельные штурмовые стрелковые батальоны (штрафбаты) в качестве рядовых и лишь после «искупления кровью преступлений» их восстанавливали в званиях и на штатных должностях.
Третья категория репатриантов — военнопленные и гражданские, служившие в строевых немецких спецформированиях, власовцы, полицейские и другие «подозрительные лица» — направлялись, как и военнопленные офицеры, в спецлагеря НКВД. Большинство этих репатриантов подлежали по закону за переход на сторону противника в военное время и прямое сотрудничество с фашистами самому суровому наказанию, вплоть до смертной казни. Однако на практике все те, кому посчастливилось благополучно добраться в задраенных наглухо товарных вагонах до отдалённых районов Сибири и Дальнего Востока, отделались в большинстве случаев 6-летним спецпоселением и не привлекались к уголовной ответственности.
Дела на наиболее активных участников и организаторов немецких военных формирований, руководящий и командный состав РОА, национальных легионов и других подобных организаций, сотрудников гестапо, немецких карательных и разведывательных органов из числа советских военнопленных рассматривались, как правило, внесудебными органами — тройками, состоявшими из представителей НКВД, НКГБ и СМЕРШ. Они выносили приговоры о смертной казни, каторжных работах, длительных сроках заключения в тюрьмы или лагеря ГУЛАГа.
Что касается репатриантов из числа гражданских, то после регистрации и проверки органами НКВД (СМЕРШ) во фронтовых СПП и пограничных проверочно-фильтрационных пунктах, проведения всех хозяйственных, медико-санитарных и других мероприятий мужчины призывного возраста направлялись в запасные части фронтов, а все остальные отправлялись к месту постоянного жительства, но с запретом поселения в Москве, Ленинграде и Киеве.
Подавляющее большинство репатриантов возвращалось домой по железной дороге. Перевозились «остарбайтеры» и военнопленные тяжёлыми эшелонами в 30–35 вагонов «товарного парка, оборудованных для людских перевозок». В среднем в одном вагоне находилось около 35 репатриантов под охраной, без права контактов с вольным населением, на скудном рационе. Все репатрианты имели на руках справки о прохождении ими проверки (регистрации) органами НКВД (СМЕРШ).
Мероприятия по проведению репатриации советских граждан в войсках осуществлялись под руководством Военных советов фронтов. Приёмом и хозяйственно-трудовым устройством репатриируемых занимались Совнаркомы союзных республик. Для работы по проведению репатриации, помимо органов репатриации, на фронтах были привлечены все службы войск.
Основная масса репатриантов проходила проверку и фильтрацию во фронтовых и армейских СПП и проверочно-фильтрационных пунктах НКВД, а часть военнопленных — в запасных воинских частях. Выявленные «преступные элементы» и «внушавшие подозрения» направлялись для более тщательной проверки в спецлагеря НКВД, переименованные в феврале 1945 г. в проверочно-фильтрационные лагеря (ПФЛ) НКВД.
Репатриация советских людей из-за рубежа стала объективным и закономерным шагом. Большинство наших соотечественников, оказавшись за рубежом в силу обстоятельств, не утратили высоких чувств патриотизма и искренне стремились возвратиться на Родину к своим семьям, родным и близким. В то же время, несмотря на достигнутые в Ялте и Галле договорённости по репатриации, союзники всячески противодействовали процессу возвращения советских граждан в СССР. Особенно это проявилось с началом холодной войны. Стало очевидно, что союзники намеренно нарушают достигнутые соглашения по репатриации, преследуя свои политические цели по созданию новой волны эмиграции из Советского Союза. Такая открыто враждебная СССР политика, грубо нарушавшая все существовавшие правительственные и военные соглашения в области репатриации, являлась отражением общей враждебности Советскому государству миссии, которую проводили США, Англия и Франция после окончания войны.