Перовский поднялся от Хоромовской ложбины и открытым косогором поскакал к лесу. Грохот адской пальбы стоял в его ушах. Несколько раз слыша над собой полет ядер, он ожидал мгновения, когда одно из них настигнет его и убьет наповал. «Был Перовский и нет Перовского», — мыслил он. Шпоря с нервным трепетом коня, Перовский домчался к опушке леса, где увидел ближний перевязочный пункт. Отдав приказание сниматься, он направился далее.

Была снова атакована батарея Раевского. Наполеон двинул на нее молодую гвардию и резервы. Нападение Уварова на левое крыло французов остановило было эти атаки. Но к французам подходили все новые и новые подкрепления. Курганная батарея была опять занята французами. «Смотрите, смотрите, — сказал кто-то возле Перовского, указывая с высоты, где стояли колонны Багговута: — это Наполеон». Перовский направил туда подзорную трубу и впервые в жизни увидел Наполеона, скакавшего с огромной свитой на белом коне от Семеновского к занятому французами редуту Раевского. Все ждали грозного наступления старой французской гвардии. Наполеон на это не решился.

К шести часам бой стал затихать на всех позициях и кончился. К светлейшему в Горки, где он был во время боя, прискакал, как узнали в войсках, флигель-адъютант фон Вольцоген с донесением, что неприятель занял все главные пункты нашей позиции и что наши войска в совершенном расстройстве.

— Это неправда, — громко, при всех возразил ему светлейший, — ход сражения известен мне одному в точности. Неприятель отражен на всех пунктах, и завтра мы его обратно погоним из священной Русской земли.

Стемнело. Кутузов переехал к ночи в дом Михайловской мызы. Окна этого дома были ярко освещены. В них виднелись денщики, разносившие чай, и лица адъютантов. В полночь к князю собрались оставшиеся в живых командиры частей, расположившихся невдали от мызы. Здесь был с двумя-тремя из своих штабных и генерал Багговут. Взвод кавалергардов охранял двор и усадьбу. Адъютанты и ординарцы фельдмаршала, беседуя с подъезжавшими офицерами, толпились у крыльца. Разложенный на площадке перед домом костер освещал старый липы и березы вокруг двора, ягодный сад, пруд невдали от дома, готовую фельдъегерскую тройку за двором и невысокое крылечко с входившими и сходившими по нем. Стоя с другими у этого крыльца, Перовский видел бледное и хмурое лицо графа Толя, медленно, нервною поступью поднявшегося по крыльцу после всчернего объезда наших линий. Он разглядел и черную курчавую голову героя дня Ермолова, который после доклада Толя с досадой крикнул в окно: «Фельдъегеря!» Тройка подъехала. Из сеней с сумкой через плечо вышел сгорбленный, пожилой офицер.

— Куда, куда? — заговорили кругом.

— В Петербург, — ответил, крестясь, офицер, — с донесением.

Тогда же все узнали, что кн. Кутузов, выслушав графа Толя, дал предписание русской армии отступать за Можайск к Москве.

Г. Данилевский

РАЕВСКИЙ Николай Николаевич (1771 — 1829) — генерал от кавалерии (1813). На военную службу был записан в 1774 в лейб-гвардии Преображенский полк. В 1786 он получил чин прапорщика и начал прохождение действительной службы. Принимал участие в русско-турецкой войне 1787-1791 и польской кампании 1792, тогда же получил чин полковника. С 1794 стал командиром Нижегородского драгунского полка, участвовавшего в военных действиях на Кавказе. При Павле I уволен в отставку, и, хотя в 1801 ему было предложено вновь вступить на службу уже в чине генерал-майора, он отказался. Лишь в кампанию 1807 надел военную форму, отличился, командуя бригадой в боях против французов (получил ранение в ногу). Произведенный в 1808 в генерал-лейтенанты, Раевский удачно командовал различными дивизиями в русско-шведской войне 1808—1809 и на балканском театре военных действий с турками. Перед началом Отечественной войны 1812 был назначен командиром пехотного корпуса, входившего в состав 2-й Западной армии. Его корпус успешно сражался при Салтановке и под Смоленском и особенно отличился в Бородинском сражении, в котором центральный пункт русской позиции получил название «батареи Раевского». Затем его корпус вновь отличился в бою за Малоярославец и под Красным. В заграничных кампаниях 1813—1814 командовал гренадерским корпусом, был ранен в Лейпцигском сражении, тогда же получил чин генерала от кавалерии и закончил свой боевой путь под стенами Парижа. После окончания военных действия командовал пехотным корпусом. Несмотря на то, что в декабрьских событиях 1825 участвовали оба его сына и два зятя, был назначен членом Государственного совета.

***

Нашей роте ведено было взять шесть орудий на передки и идти к Бородину. Спустившись с возвышенности, мы повернули влево и над довольно крутым, хотя и небольшим овражком выстроились правым крылом к Бородину, а левым к стороне люнета, снялись с передков и приготовились. Вскоре показались огромные неприятельские колонны; они шли прямо и стройно со стороны Бородина на люнет. Солнце ярко светило, и блеск от ружейных стволов прямо отражался нам в глаза. Хотя батарея неприятельская со стороны Бородина порядочно осыпала нас ядрами, но мы на это не смотрели; все наше внимание обращено было на колонны, по которым тотчас же началась жесточайшая пальба. Стреляли мы, стреляли батареи левее нас, стреляли из люнета и из-за люнета. Ружейных выстрелов не было уже слышно, их заглушала канонада. Неприятельские колонны шли без выстрела. Кажется, одно только наполеоновское войско и могло наступать таким образом. Зато сколько его и легло на этом пути! По мере приближения к люнету в колоннах начало темнеть, и потом все скрылось в дыму и пыли, так что, постреляв еще в колонны почти наугад, мы поворотили свои орудия против неприятельских. Как отступали французы от люнета — мы не видали, но, конечно, не так уж стройно, как наступали.

Вскоре мы заметили, что против нашего люнета и от него, по направлению к Бородину, в огромном количестве подъезжает, строится и начинает стрелять неприятельская артиллерия. Подскакавший к нам свитский офицер нашей дивизии сказал, что нам приказано идти к люнету, и повел нас туда.

М. Митаревский

ЛЮНЕТ – открытое с тыла полевое укрепление.

Оборона Багратионовых флешей

Перед началом сражения для обороны флешей Багратион выделил около 8 тысяч солдат при 50 орудиях, принадлежавших двум героическим дивизиям — 27 пехотной дивизии генерала Неверовского и сводной гренадерской дивизии генерала Воронцова. Наполеон для удара по флешам и развития успеха, в котором он не сомневался, выделил 43 тысячи человек и свыше 200 орудий — семь пехотных и восемь кавалерийских дивизий под командованием маршалов Даву, Мюрата, Нея и генерала Жюно.

В действительности для захвата Багратионовых флешей войск, выделенных в начале сражения Наполеоном оказалось мало. В боях за флеши и расположенную позади них деревню Семеновское приняло участие до 50 000 пеших и конных солдат Наполеона и 400 орудий.

Русские тоже в течение упорного пятичасового боя постепенно подводили к флешам подкрепления. Всего в боях на этом направлении приняло участие до 30 000 пеших и конных русских солдат при 300 орудиях.

Французы произвели на Багратионовы флеши всего восемь атак. Бои начались около 6 часов.

Две первые атаки на флеши были отбиты. Французы понесли большие потери.

Во время четвертой и пятой атак французам удавалось на время захватить все три флеши. Багратион не давал противнику там закрепляться, и после ожесточенных боев отбрасывал французов с флешей.