А вот в Латинской Америке США действовали с точностью наоборот: следствием борьбы в правящей верхушке Соединенных Штатов стала «освободительная революция» Кастро на Кубе, фактически являвшейся колонией янки. Американский посол в Гаване Смит позже признавал: «Без помощи Соединенных Штатов Кастро не смог бы захватить власть на Кубе. Правительственные ведомства Америки и пресса Соединенных Штатов играли основную роль в том, чтобы привести Кастро к власти». Несмотря на имевшуюся информацию о том, что Кастро и его сторонники являются коммунистами, ЦРУ во главе с масоном 33-й степени Алленом Даллесом также способствовало коммунистической революции на Кубе (и позже, в апреле 1961 г. ЦРУ провалило высадку антикастровского десанта в заливе Кочинос, оставив десантников без боеприпасов и лишив их обещанной воздушной поддержки). Летом 1958 г. американцы ввели запрет на поставки оружия режиму Фульхенсио Батисты. В конце декабря того же года посол США Смит прямо потребовал от Батисты покинуть страну. Что тот и вынужден был сделать, вследствие чего его войска оказались деморализованы и сдали Гавану повстанцам.

С одной стороны, это объяснялось возросшими претензиями Батисты на самостоятельность и на влияние в Карибском регионе. Немаловажную роль здесь сыграло кубинское масонство. Ближайший соратник Фиделя, первый президент революционной Кубы Освальдо Дортикос, сам был масоном. А может, и не только он. Сообщая о победе «кастристов» на Плайя-Хирон, мексиканский масонский журнал изобразил портреты кубинских вождей в окружении орденских символов. Авторы сенсационной книги о современных «вольных каменщиках» Р. Команеску и Э. Добреску вообще характеризуют кубинский режим как «масоно-большевистский».

Президент США масон Эйзенхауэр и его администрация не могли не сочувствовать своим карибским «братьям». Был сам Кастро «братом» или нет, неизвестно, но, запретив всякую легальную оппозицию, он, тем не менее, разрешил масонские собрания, официально объясняя это памятью о Хосе Марти — борце за кубинскую независимость и масоне. Несомненно, прочные позиции «братства» на Кубе стали одной из причин того, что США позже не предприняли против нее открытой интервенции. Наличие легального масонства в той или иной стране всегда было для янки гарантией возможной либерализации режима изнутри.

Избранный в 1961 г. новым американским президентом Джон Кеннеди, не будучи (редкий случай среди лидеров США) масоном, попытался изменить линию поведения по отношению к «красной» Кубе. Было выработано несколько планов свержения Кастро, включая и план американского вторжения на остров. Но затем ситуация резко переменилась, и это было связано не только с советской ядерной угрозой.

Главной причиной, почему янки не пошли на интервенцию, стал конфликт их президента с влиятельными американскими кланами. Сам Джон Кеннеди пришел к власти благодаря финансовой поддержке могущественных боссов мафии (его отец сам был крупным мафиози). После избрания на пост президента организованная преступность предъявила своему победившему кандидату немалый счет. Кеннеди от сотрудничества отказался и вступил с мафией в борьбу. С фактической помощью Кастро он нанес мощный удар по ее финансовому могуществу, лишив ее огромных доходов от игорного бизнеса и публичных домов на Кубе.

Правда, Кеннеди переоценил свои силы. В соответствии с законами преступного сообщества его ликвидировали как предателя. Устранили и его убийцу Ли Харви Освальда, а затем убийцу Освальда — Руби и еще несколько десятков свидетелей. В соответствии с законами мафии был убит также новый кандидат в президенты — Роберт Кеннеди. Глава ФБР Эдгар Гувер, имевший доказательства на заказчиков убийства, вынужден был молчать. Мафия сама имела внушительный компромат на Гувера, добытый с помощью ЦРУ (в частности, фотографии гомосексуальных оргий главного фэбээровца со своими помощниками).

А еще администрация Кеннеди незадолго до Карибского кризиса заключила с СССР тайное соглашение по поводу Кубы. И «Остров свободы» не был атакован янки (несмотря на то, что стал стартовой площадкой для советских ракет). С другой стороны, Кремль поставил прочный заслон честолюбивым замыслам Фиделя Кастро, мечтавшему распространить революционный пожар на всю Латинскую Америку. Так, в 1967 г. советский премьер Косыгин резко потребовал от кубинского лидера, чтобы тот отказался от поддержки партизанской экспедиции своего соратника Че Гевары в Боливии. Оставшись без помощи, Че в недавней схватке с американскими рейнджерами погиб, но зато тайный Ялтинский раздел мира (оставлявший Южную Америку за США) не был нарушен.

Разумеется, не только баланс между Западом и СССР обеспечивал перемены в послевоенном мире. Анализируя послевоенные мировые процессы, известный геополитик Жан Тириар констатировал ряд фактов, иллюстрирующих роль великих держав в распаде колониальной системы: «С конца 1941 г. англичане начали вытеснять французов из стран Ближнего Востока. В отместку за это французы помогли сионистам изгнать англичан из Палестины. Еще до 1945 г. англичане и французы постарались лишить Италию ее африканских владений. В 1960 г. по приказу Вашингтона бельгийцы оставили Конго, самую богатую страну во всей Африке». (Контроль за добычей металлов в ней немедленно перешел в руки американцев. Впрочем, пай в металлодобывающем концерне получил и добившийся «независимости» Конго генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд. Когда эта история всплыла наружу, Хаммаршельд вдруг погиб в авиакатастрофе).

Соединенные Штаты, чтобы обеспечить себе ведущую роль в мировой политике, перешли к подрывной деятельности против своих же западных партнеров. Игорь Бунич, упоминая о «100-летнем» плане мирового экономического господства «определенных сил», пишет, что он включал в себя «окончательный развал Британской империи и всей архаичной колониальной системы». Действительно, уже в 1943 г. на конференции в Квебеке (Канада) генерал Маршалл заявил, что главным препятствием распространению американского капитала после войны является не Советский Союз, а Британская империя.

Позже символом «деколонизаторской» позиции Соединенных Штатов был госсекретарь Дин Ачесон (кстати, друг советского шпиона Алжера Хисса). Так называемый «год Африки» (1960), когда почти весь Черный континент в одночасье вдруг обрел независимость, во многом — его заслуга. Следуя этой стратегии, Ачесон имел в виду две цели: ослабление европейских держав, лишающихся огромных доходов от заморских территорий, и перехват инициативы у Кремля, который помогал «подрывным» движениям Африки и Азии, надеясь на национально-освободительную, а в итоге — «социалистическую» революцию в колониальных странах. Немного проясняет этот пункт беседа, состоявшаяся 2 апреля 1962 г. между президентом Кеннеди и Ачесоном. По воспоминаниям последнего, когда речь зашла о повстанцах в Анголе, он сказал: «Мы фактически субсидируем врагов Португалии, и португальцы сильно подозревают нас в этом, хотя и не могут этого доказать». Кеннеди ответил, что «целью таких действий является стремление не допустить того, чтобы движение ангольских националистов попало в руки коммунистов». Госсекретарь согласился, что сам «вполне понимает это, но вряд ли поймут португальцы. Мы также занимаемся тайной переброской ангольцев для обучения в линкольнском колледже под Филадельфией, проводя самые крайние националистические взгляды… В ООН мы голосовали за резолюции, осуждающие Португалию за поддержание порядка в ее колонии».

Комментируя эти воспоминания, Э. Саттон замечает: «Кеннеди, очевидно, полагал, что США финансируют националистов, а не марксистов, тогда как… фактически помогали марксистам, так же как, позднее это делалось в Южной Африке. Насколько же Кеннеди располагал информацией об операциях ЦРУ и Госдепа, которые были под контролем Ордена?»

Да, все дело было в Ордене, который протягивал щупальца к богатой ресурсами Анголе. Ему удалось добиться своих целей в середине 70-х.

19-21 апреля 1974 г. во французском городе Межев, на вилле барона Эдмона де Ротшильда, состоялось очередное заседание Бильдербергского клуба. В узком составе члены тайного «мирового правительства» решали португальско-ангольский вопрос. К тому времени в Лиссабоне было неспокойно: обострились противоречия между консервативной и либеральной группировками в армии — главном звене существовавшего режима. Премьер-министр Каэтану лавировал между этими лагерями. Что же касается ангольской проблемы, председатель правительства противодействовал нажиму Запада, который хотел облегчить доступ к нефтяным и прочим ресурсам Анголы с помощью предоставления ей независимости. Еще ранее из-за поддержки американцами ангольских сепаратистов португальцы отказались предоставить США базы на Азорских островах.