Фрэнк отпил из стакана с водой и вдруг закашлялся. Клит хотел было постучать его по спине, но Фрэнк остановил его движением руки и продолжал кашлять.
— Простите, — сказал он; его глаза слезились. — Не в то горло пошло.
Клит секунду подождал, убедился, что с Фрэнком всё в порядке, и вернулся в своё кресло.
— Кто обратится к нашим Объединённым Нациям? — спросил Фрэнк, отдышавшись.
Пучок щупалец на макушке Хаска сплетался в странные узоры; очевидно, он не знал, что и думать об этом приступе кашля. Однако он ответил:
— Келкад.
— Он спустится с орбиты?
— Я полечу туда и привезу его и остальных.
— На вашем посадочном корабле?
— Да.
Клит вмешался в разговор с другого края комнаты.
— Я могу полететь с вами?
Хаску не было нужды поворачиваться — у него ведь глаза на затылке. Если вопрос и показался ему неуместным, он никак этого не показал.
— Да.
Фрэнк бросил на Клита сердитый взгляд. Если кому-то и лететь на инопланетном корабле, то это должен быть Фрэнк. Но они договорились минимизировать проявления несогласия между людьми — в тот раз Хаск ничего не понял из перепалки Фрэнка с Сергеем на полётной палубе, но он несомненно её записал и прослушивал сейчас, когда его владение английским улучшилось. Они всё ещё не знали, зачем тосоки явились на Землю, но если за тем, на что надеялся Фрэнк — чтобы пригласить Землю присоединиться к сообществу разумных рас этой части галактики — то последним, чего бы ему хотелось, была демонстрация неспособности людей уживаться друг с другом. Достаточно и того, что первого инопланетянина на Земле явились встречать авианосец и атомная субмарина.
И всё же…
— А мне можно с вами? — спросил Фрэнк.
— Нет места, — ответил Хаск. — Посадочный корабль рассчитан на восьмерых; место только для одного ещё.
— Если вас всего семеро, то почему посадочный корабль на восьмерых?
— Было восемь. Одним меньше.
— Один умер? — спросил Фрэнк.
— Один умер.
— Простите.
Хаск ничего не ответил.