говорил о том, что недалек час, когда над Сталинградом взойдет немеркнущая

заря Победы.

...Сигнал боевой тревоги прозвучал на рассвете. Степь, раскаленная

многодневным зноем, не успевшая остыть за ночь, вскоре вновь озарилась

палящим солнцем, и вновь вокруг заиграло зыбкое марево. Гвардейцы были на

марше. Перегревались двигатели боевых машин. Над радиаторами клубился пар.

В кабинах автомобилей было нестерпимо душно. Томила жажда, не хватало

воды. Но гвардейцы безостановочно продвигались вперед...

В донской степи разгоралась одна из величайших битв второй мировой

войны. 17 июля 1942 года бои шли на реке Чир, пять дней спустя — на

переправах через Дон. До этого противник имел перед собой лишь остатки

советских войск, понесших тяжелые потери в боях за Донбасс. Теперь к

западу от Сталинграда развернулись 62-я и 64-я армии — свежие силы,

выдвинувшиеся из резерва и получившие приказ не допустить врага к Волге.

Завязались многодневные ожесточенные бои на дальних подступах к

Сталинграду. За три недели наши войска причинили противнику огромный урон.

Враг в этот период смог подойти лишь к внешнему обводу сталинградских

оборонительных укреплений.

Три недели... Тот, кто оборонял дальние подступы к Сталинграду,

навсегда запомнит эти знойные дни, полные тревог, небывалого труда,

отмеченные жертвами и подвигами.

На сталинградском направлении развернулось более пятнадцати

гвардейских минометных полков. Среди них были части, уже прошедшие сквозь

пламя многих сражений — 2, 4, 5, 18 и 19-й гвардейские минометные полки,

части, сформированные на фронте из отдельных дивизионов, и новые полки,

прибывшие из-под Москвы — 79, 83-й и другие.

— Быть там, где обстановка всего опаснее, где наши пехотинцы

нуждаются в наиболее срочной подмоге, — таков был смысл всех приказов,

которые получали в те дни полки «катюш», находившиеся все время в

движении, в бою.

Воины 4-го и 5-го гвардейских минометных полков в конце июля

действовали в полосе обороны 62-й армии. В течение 23 — 26 июля, дней

наиболее ожесточенных боев в районе среднего течения Дона, гвардейцы

произвели десятки залпов, оказав нашим пехотинцам большую помощь в

отражении атак немецкой мотопехоты. Расчеты боевых машин многократно

выходили и на стрельбу прямой наводкой, сожгли и вывели из строя несколько

десятков вражеских танков. Там, где легли снаряды «катюш», гитлеровцы

оставили убитыми и ранеными сотни своих солдат и офицеров.

Но силы были слишком неравными. В начале августа немецкие войска

усилили натиск на Сталинград с юго-запада. Ожесточенные бои разгорелись

вдоль железной дороги Котельниково — Сталинград, особенно в районах

Абганерово и разъезда «74 км». Сюда спешно направились гвардейские

минометные полки. Некоторым из них пришлось совершить дальние марши. 5-й

гвардейский минометный полк, которым командовал офицер Парновский, в

течение одних суток преодолел 120-километровый путь. Фашистские летчики

обнаружили передвижение «катюш». Над колоннами гвардейцев появились

бомбардировщики. Они пикировали и сбрасывали бомбы. Но в полку были

опытные водители. Они искусно маневрировали, и ни одна машина не

пострадала.

К 6 — 10 августа в районе Абганерово, в полосе обороны 64-й армии,

сосредоточились шесть гвардейских минометных полков (2, 4, 5, 18, 19 и

76-й). Они помогли создать здесь непреодолимую оборону и поддержали наши

части, которые нанесли врагу мощные контрудары.

9 августа 126-я стрелковая дивизия получила приказ отбросить

противника в районе разъезда «74 км». В атаку поднялись наши стрелки. Их

поддержали части ствольной артиллерии. Но в решающий момент боя противник

сосредоточил крупные силы и ударил во фланг нашим атакующим частям. На

узком участке фронта немцы развернули до пяти батальонов пехоты. Впереди

шли танки и бронеавтомобили. И вот прогремел залп 76-го гвардейского

минометного полка. Когда рассеялись облака пыли и дыма, поле боя было

трудно узнать... Степь, изрытая воронками, была усеяна трупами вражеских

солдат и офицеров; горели танки и бронеавтомобили. Уцелевшие вражеские

солдаты, бросая оружие, бежали, скрываясь в близлежащих балках.

Наши части заняли разъезд «74 км» и закрепились.

В районе станции Тингута огневые позиции занимал 2-й дивизион 5-го

гвардейского минометного полка. Под вечер командир дивизиона приказал

подготовить залп по балке юго-западнее Тингуты. Разведчики обнаружили там

большое скопление немецких танков и автомобилей. Снаряды легли точно в

цель. Результат был отличный: гвардейцы вывели из строя 12 вражеских

танков и до 30 автомобилей!

10 августа дивизион четыре раза открывал огонь. Это было в 7 часов

утра, в 11 часов дня, в 11 часов 30 минут и в 16 часов 30 минут. Но что

значило в тех условиях произвести за день четыре залпа? Батарей три раза

меняли огневые позиции, трижды оборудовали их — рыли аппарели для боевых

машин, ровики для снарядов, укрытия для личного состава. Стояла

тридцатиградусная жара. Гимнастерки гвардейцев пропитались потом. Огневики

изнемогали: при нестерпимой жаре им пришлось перетаскивать сотни тяжелых

ящиков со снарядами, четыре раза заряжать боевые машины... Связисты

прокладывали телефонную связь только бегом: времени было мало. Разведчики,

добывая сведения о противнике, по-пластунски проползли под огнем врага

многие тысячи метров. Водители боевых машин с рассвета до захода солнца —

пока дивизион не ушел на запасные позиции — оставались в своих кабинах...

Несколько раз над расположением дивизиона появлялись вражеские самолеты,

одни — выслеживая, где сосредоточились «катюши», другие — сбрасывая

бомбы... Приходилось выводить «катюши» из-под вражеского огня, снова

маскировать их, снова работать до третьего пота... Вот что значило для

гвардейцев в один день произвести четыре залпа!

В двадцатых числах августа фронт приблизился непосредственно к

Сталинграду. Севернее города немцы прорвались к Волге (в районе Ерзовки).

Над Сталинградом нависла смертельная угроза... «Ни шагу назад!» — призвало

воинов наше командование. И пусть для маневра «катюш» теперь не было

необходимой территории (позади, в нескольких километрах, была Волга),

пусть наблюдательные пункты и огневые позиции дивизионов теперь

простреливались не только артиллерийско-минометным, но и автоматным огнем

противника — гвардейцы продолжали сражаться.

Старший лейтенант Солодков и разведчик Богданов находились на

наблюдательном пункте в каменном здании на окраине Орловки (пригород

Сталинграда). Гвардейцы корректировали по радио огонь своих батарей. В

разгар боя шесть фашистских танков с автоматчиками на броне прорвались к

Орловке и подошли к наблюдательному пункту корректировщиков. Гвардии

старший лейтенант Солодков решил вызвать огонь на себя: так можно было

наверняка уничтожить атакующего противника. Богданов по радио передал на

батарею координаты для стрельбы. Оттуда спросили:

— А вы успеете уйти?

В ответ старший лейтенант Солодков приказал Богданову повторить

координаты и попросить ускорить открытие огня.

Залп последовал в тот момент, когда немецкие автоматчики уже начали

штурмовать здание. Атака врага захлебнулась. Под огнем «катюш» погибло

более 30 вражеских солдат, загорелись два немецких танка, а остальные

отошли.

Старший лейтенант Солодков был ранен. Но, воспользовавшись

замешательством противника, он вместе со своим разведчиком выбрался с