— Она светилась от счастья, узнав о некой потрясающей новости, которую пока лучше держать в секрете, — задумчиво произнес я, — а на следующий вечер почему-то напивается, хотя до этого ни разу в жизни не пригубила спиртного. И по ошибке принимает смертельную дозу снотворного.
— Мне думается, такое могло случиться, если ее неожиданно что-то расстроило. — По голосу Лестера было ясно, что сам он не верит тому, что говорит. — Проклятие, Холман! На что вы намекаете? — вдруг воскликнул он.
— Джастин Годфри говорит, что она покончила с собой и в доказательство оставила записку.
— Вы видели эту записку? — спросил Лестер.
— Джастин не так глуп. Он выучил ее наизусть.
— Она привела в записке причины, заставившие ее решиться на самоубийство?
— Что-то о том, что единственная настоящая любовь всей ее жизни уничтожена и ей остается лишь умереть.
— Я всегда считал, что единственной настоящей любовью Гейл был Ллойд, — пробормотал Фосс. — Вы точно знаете, что тогда у него была любовница?
— Вивиен Маслин. Позднее она стала четвертой миссис Карлайл.
— Возможно, именно это Гейл узнала на следующий день? — Лестер медленно покачал головой. — Бедняжка Гейл! Она не смогла с этим смириться...
— Похоже, так, — согласился я, — а как это воспринял Ллойд?
— Крайне тяжело. — Фосс закурил новую сигарету, пальцы его дрожали. — Естественно, я присутствовал на похоронах. Когда все было кончено, я подошел к Ллойду, хотел высказать соболезнования. Он посмотрел как бы сквозь меня и наговорил столько гадостей, касающихся моих прошлого и будущего, что я растерялся. После этого я ни разу его не видел и не разговаривал с ним.
— Почему он вдруг набросился на вас, если вас связывали с Гейл чисто дружеские отношения?
— Не знаю. — Лестер заерзал. — И до сих пор не могу понять, какая муха его укусила. В тот момент я все приписывал его шоковому состоянию и горю, которое он испытывал... Ну что же, благодарю... — закончил он разговор.
— И я вас благодарю за то, что уделили мне столько времени, мистер Фосс. Теперь возвращайтесь к своему шерифу.
— Большое спасибо. — Он смущенно усмехнулся. — Хочу вам сказать, что моя ссылка на то, что я не могу оторваться от работы над сценарием, простая отговорка! — Фосс поднялся и пошел проводить меня к выходу. — Я был бы бесконечно признателен, мистер Холман, если бы вы держали меня в курсе дела. Я имею в виду обстоятельства смерти Гейл. Может быть, вам удастся выяснить что-то, меняющее всю картину...
— Конечно, я дам вам знать, — заверил его я.
— Надеюсь, это не пустые обещания! — Глаза его стали холодными. — Если кто-то виноват в смерти Гейл, я хочу быть уверенным, что этот человек получил по заслугам.
Когда я вошел в офис, рыжеватая блондинка встретила меня настороженным взглядом. В том, что она узнала о моем приходе, не было ничего мистического: охранник у ворот позвонил ей и предупредил.
На сей раз ее блузка была розовой, а юбка цвета толокна. И округлые линии под ними почему-то не казались такими уж соблазнительными, как накануне.
— Вы его упустили, — деловито сообщила она. — Десять минут назад они с мистером Рейзером ушли завтракать.
— Манни и Джо Рейзер? — Я поднял кверху два сжатых пальца. — Вот так?
Она слегка покраснела, голос стал ледяным:
— Что делать — они все еще работают над старыми картинами Ллойда Карлайла. Выбирают лучшие сцены для телепередачи. Честное слово, я начинаю сомневаться, останется ли у них время для похорон?
Я прислонился спиной к стене и закурил сигарету.
— Когда они состоятся? — затянувшись, спросил я.
— Завтра днем. Они закончили с... — Секретарша глубоко вздохнула. — Я хочу сказать, вскрытие произведено.
— Кто будет сопровождать вдову? — поинтересовался я.
— Не знаю. Скорее всего мистер Рейзер.
— Правда? Я-то думал, что поддерживать безутешную вдову будет ее дорогой друг Марвин Лукас! Ее брови слегка нахмурились.
— Марвин Лукас?
— Вы беспокоитесь за Манни, — многозначительно сказал я. — Вам известны все его друзья и все его проблемы. Знаете, что случилось с третьей миссис Карлайл и с каким трудом Манни скрывает факт ее самоубийства. Вы знаете все о четвертой жене, только что ставшей вдовой. Значит, знаете и про Марвина Лукаса.
Карен вертела в пальцах нож для разрезания бумаги в форме кинжала.
— Вам что-то нужно, Холман? — резко спросила она.
— Вы слишком рано ушли вчера, Карен. Пропустили все самое интересное. Явилась с визитом вдова Карлайл и прихватила с собой крошку Марвина, чтобы он держал ее за ручку.
Я с интересом наблюдал, как шелковая блузка на груди блондинки на мгновение сморщилась спереди и тут же снова натянулась, когда она глубоко вздохнула.
— Если хотите знать, здесь мы никогда не говорим о Марвине Лукасе. И надеемся, что если постараться забыть о нем, то в один прекрасный день он и вправду непременно исчезнет.
— Вивиен и Лукас, — произнес я отчетливо. — Как давно установилось это содружество?
— Откуда мне знать? — Карен пожала плечами. — Может, годы? Манни узнал об этом шесть месяцев назад. Ллойд дал Вивиен престижное положение в обществе, женившись на ней, и деньги. Ну а если ей хотелось потратить часть этих денег на мускулы?
— Чем Лукас занимается помимо того, что разминает мускулатуру у нее в будуаре?
— Не знаю. Почему-то никто не потрудился выяснить это.
— Сегодня, доктор Брайн, вы не помогли мне справиться с неврозом, — произнес я с упреком. — Если и дальше вы будете так халатно относиться к своим обязанностям, мне придется обратиться к другому врачу.
— Я бы очень хотела этого, — последовал раздраженный ответ. — Вы становитесь моим постоянным ночным кошмаром.
— Мне показалось, что вчера вечером мы заключили сделку в интересах Манни? — сказал я.
— А мне кажется, что вчера вечером я была ненормальной, — парировала она. — У вас есть еще вопросы, мистер Холман?
— Знали ли вы, что Гейл Карлайл была алкоголичкой? — спросил я.
— Гейл? — Карен презрительно засмеялась. — Вы не в своем уме! Она вообще никогда ничего не пила.
— За исключением вечера, когда умерла? Конечно, вы мне можете не верить, но с результатом вскрытия приходится считаться, ведь правда?
Ее пальцы снова принялись играть ножичком, а по глазам было ясно, что она с наслаждением вонзила бы этот кинжальчик в мою грудь.
— Помнится, вчера я сказала, что вы хитрый и неискренний. — Голос Карен немного потеплел. — Но я должна сознаться, что о результатах вскрытия я просто забыла. Во всяком случае, если Гейл задумала покончить с собой, то, возможно, решила, что спиртное придаст ей смелости.
— А если некто замыслил убийство, то посчитал, что, напоив ее, будет легче осуществить задуманное, — подсказал я.
— Вы снова об этом! — гневно воскликнула блондинка. Затем, взглянув на крохотные часики на запястье, заторопилась. — Если вы не возражаете, мистер Холман, то мой перерыв уже начался.
— Ну и где же мы позавтракаем? — поинтересовался я. — Пожалуйста!
Секретарша притворно запротестовала:
— От одной мысли, что мы будем есть за одним столом, меня бросает в дрожь.
— Насколько серьезно был болен Ллойд? — пропустив ее реплику мимо ушей, спросил я.
На мгновение она замерла, потом медленно повернула ко мне голову, словно опасалась, что она может отвалиться.
— Ллойд был болен?
— Я говорю о серьезном заболевании, — подсказал я.
— Он не был болен. — Она покачала головой: очевидно, я удивил ее. — Всегда был в прекрасной форме. Откуда у вас такая странная мысль?
— Знаете, иной раз в голову лезут всякие, даже самые невероятные мысли. Стоит мне, например, взглянуть на вас, как у меня голова вообще пухнет от разных предположений. Поверьте, они вовсе не такие пустые.
— Для вас секс почти что бизнес, правда? — Секретарша изумленно посмотрела на меня. — Неужели вы никогда не успокоитесь?