Я склонилась к ее уху, говоря шепотом. Между Каллисто, Завоевателем, и сумасшедшей, стены не забывали иметь уши.

- Ты понимаешь? - я отстранилась немного, чтобы увидеть ее лицо, она кивнула и я вытерла слезы с ее лица.

Она вытерла нос кончиком фартука. Впервые за все долгое время я увидела мерцание в глазах матери, когда она смотрела на меня.

- Мне лучше вернуться в казармы. Завтрашний день будет весь занят, теперь я в Королевской охране.

Она наклонила мое лицо и быстро чмокнула в щеку.

Прежде, чем уйти, я оглянулась назад. Она снова вернулась к плите, помешивая варево, она мотала головой в неверии. Мне оставалось только молиться, что я не совершила ошибки, сказав ей правду. Появилась еще одна проблема, чтобы беспокоиться.

Казармы располагались довольно близко к палатам Завоевателя. Имея острый слух, я уловила сердитые голоса из большой спальни Завоевателя. Я должна была улыбаться, догадываясь, что не все так хорошо между Габриель и Наджарой в этот вечер. Я прокралась ближе.

- Я уже сказала тебе, Наджара, Я - не в настроении!! - прогрохотал голос Габриель.

*****

- Хорошо, это не из-за того, что ты выпила, ты выглядишь довольно вменяемой, - предположила Наджара. - Может это из-за той потаскушки, новенькой из твоей охраны, с который ты так нянчилась сегодня?

- Выйди вон, - я слышала напряженность в голосе Габриель.

- Мало того, что она была в нашей спальне для гостей... не правда ли? Ты хочешь переспать с этой шлюхой? - я услышала громкий звук, что-то упало, и я могла представить лицо Габриель в ярости.

- Выйди отсюда прежде, чем я сломаю тебя, как эту вещь, - ее голос был низок и сквозил холодом. Следующим за этим звуком, был хлопок двери.

Это могло быть или благословением или помехой для меня. Должно быть, Наджара будет искать пути моего уничтожения и навредит Габриель, а это еще хуже.

Я спряталась в тени глубже, когда мимо меня промчалась Наджара. Ее лицо не выражало боли или печали, просто один сплошной гнев. Я двинулась вслед за ней, и мои кошмары усилились, когда она остановилась перед внешней дверью барака Каллисто.

- Это плохо, это действительно плохо, - пробормотала я, и в этот момент снова услышала голос Габриель.

- Я так огорчена, Лила, - "О, Боги. Медовуха и стычка с сумасшедшей доканали ее, и демоны ее души ожили снова этим вечером.

Я стояла там примерно столько, если бы сгорело пол свечи, слушая ее мучения. Мое сердце разрывалось. Слезы снова стекали по моим щекам от боли за любимую.

- Я так сожалею, мой бард. Кажется, все что я делаю - причиняет тебе агонию.

Я боролась с тяжелыми воспоминаниями и болью, стоя как замороженная у дверей ее палаты, пытаясь успокоить мое бешено стучащее сердце, прежде чем уйти. В следующий момент я почувствовала как дверь распахнулась и к моему горлу был приставлен меч. Горящие зеленые глаза смотрели на мена, прожигая.

- Мой Лорд, - я едва выдохнула, когда меч сильнее вжался в кожу.

- Мое терпение на грани, воин, - зашипела она.

- Я направлялась в свою комнату, как услышалчто вы громко говорите.

Она ослабила меч немного.

- Разве не моя обязанность проверять вашу безопасность? - Она знала, что я права, и не уверена благодаря выпивке или еще чему-нибудь, но она опустила оружие и прошла в сою комнату.

- Не хочешь немного выпить, воин? - "Почему нет? Похоже, что мое горло все еще цело. "

- Да, пожалуйста.

- Закрой двери и присаживайся, Зена, - я вошла и села на ближайший к двери стул, наблюдая как она наливает нам вино.

- Я видела твою стычку на вечеринке, - она передала мне кубок и остановилась передо мной. - Хороший удар, - она усмехнулась. - Позволь догадаться. Она - тот, кто метнул в тебя дротик?

Я выпила вино одним глотком.

- Я так полагаю.

Она махнула рукой, отправляя налить еще вина. Пока я делала это, она заняла мое место.

- И это тот же самый человек, что хотел бы мою голову на блюде? - я перестала лить вино и улыбнулась ей.

- Да.

- Кажется мне, она больше предпочитает убить тебя, чем меня, - в другой реальности эти правдивые слова никогда не был произнесены. Преисподняя, в этой реальности такие слова тоже не произносились.

- Она просто чувствует, что я - препятствие на ее пути, - я выпила еще бокал и налила снова. - Еще вина?

- Препятствие, говоришь? - она засмеялась и подала мне свой бокал.

- Да, но я не знаю, что она знает о моей любви, Габриель. Тем не менее, она знает, что я вырву ее сердце, если она коснется тебя хотя бы пальцем, - я подняла свой бокал и снова осушила его разом.

Мои слова заставили ее нервничать, она поднялась и вышла на балкон. Я снова заняла свое место.

- Зена? - я тряхнула головой. Она звучала подобно моей Габриель, называя мое имя с такой мягкостью.

- Да?

- Ты когда-либо хотела, чтобы твоя жизнь была другой? - спросила она тихо.

- Даже более, чем ты знаешь.

Она бросила на меня короткий взгляд. Затем замолчала на достаточно длительное время, и это заставило волосы на моей шее подняться.

- Ты действительно веришь в единство душ?

Глянув на меня, она повернулась лицом к звездам. Мое сердце прерывалось от тишины, и я опустила голову. Затем она продолжила.

- Давным-давно, много лет назад, все люди имели по четыре ноги и две головы. Но боги решили разделить существ надвое. Каждая половинка стала обладать только двумя ногами, двумя руками и одной головой. Такое разделение заставило людей отчаянно тосковать и желать соединиться вновь, чтобы обрести целостность души. С тех пор, каждый человек всю жизнь ищет свою настоящую половину.

Бокал выпал из моей руки. Бард жил в Завоевателе. Она повернулась на звук упавшего бокала.

- Закрой рот, Зена. Я могу быть жестоким Завоевателем, но при этом иметь образованность, - она прошла чтобы снова налить себе выпивки, но все что я могла сделать - это наблюдать. - Одно время мне хотелось стать бардом, но из меня это вырвали, и вот что предоставлено мне взамен, - в ее голосе звучало отвращение, она снова стала пить.

- Ты - моя душа, Габриель, - я обнаружила свой голос.

- Да, да..., - она была пьяна, и споткнувшись о кровать, пролила остаток вина в бокале. Затем упала на кровать. - Они убили ее, ты знаешь? - я не была уверена, о ком говорила Габриель, но она тут же пояснила. - Лила была так молода. Я была старше; на ее месте должна была оказаться я, но не она. Я ничем не могла помочь ей. Можешь ты полюбить того, кто не сохранил свою семью? - произнесла она в отчаянье.

Я тут же подумала о Лайкусе. Я никак не могла спасти его, помешать его смерти. Вся деревня возненавидела меня и моя собственная мать проклинала день, когда я родилась. Но больше всех ненависти у меня было самой к себе. Подобно Габриель у меня было много способностей, но я не стоила и плевка в то время.

Но думать об этом не было времени, мне нужно было подумать о ней. Я приняла твердое решение, и сжав челюсть, направилась к ее постели. Она была пьяна, но все еще могла противостоять мне в случае угрозы. Итак, я опустилась к ней медленно.

- Ты любишь играть со смертью, не правда ли? - она смотрела прямо в глаза.

Я взяла ее руку и приложила к своему сердцу.

- Чувствуешь это? Это - твое, - я еще сильнее прижала ее руку к груди. - Я - твоя, сердце, тело и душа. - Мои глаза не покидали ее. - Я люблю тебя так сильно, - я наклонилась, чтобы поцеловать ее. Она не сопротивлялась, и я коснулась ее губ. Поцелуй был нежен, мне хотелось показать хрупкость чувств, но она хотела большего, хотела продолжить.

Вместо продолжения, я потянулась прочь. Я попыталась, по крайней мере. Но рука Габриель обхватила мою голову, притягивая ближе. Она целовала меня с такой страстью...так похоже на мою прежнюю Габриель после битвы.

Это замечательное чувство - заставляющее чувствовать тебя живым по настоящему, с тем, кто тебе близок. Но я знала, сейчас этому не время и не место. Если позволить ей продолжать, то на завтра мы очнемся обнаженными и это могло означать мою смерть, прежде всего, особенно если Наджара решит ненароком заглянуть в спальню супруги в неподходящий момент.