ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Дверцы автобуса звякнули и открылись с шипением. Мы с Амалией вышли на дорожку. Моя кузина перебросила светлые волосы через плечо и пошла прочь.

Автобус уехал, а я поспешила догнать высокую длинноногую ученицу-призывателя. Она хмуро посмотрела на меня, направилась дальше в полумраке вечера, солнце скрывалось за тучами.

— Я не виновата, что ты пропустила вчера собрание, — отметила я.

— Ты должна была предупредить, что будет глупое наказание. Записывать каждую минуту? Что за бред!

Я пожала плечами, мы пошли по тротуару вдоль улицы с заборами домов.

— Вечера субботы неудобны! — зло добавила она. — И до Рождества осталось девять дней! Почему нельзя быть мягче? — она замедлилась, скривила полные губы. — Думаю, я должна привыкнуть к гильдии, что серьезно относится к правилам.

Я не знала о ее прошлой гильдии, но моя последняя — не считая Великий Гримуар — была сонной гильдией, все ее члены были не практикующими мификами. Я платила за членство и отмечалась каждый год. Но в «Вороне и молоте» были собрания каждый месяц, и офицер, которого нам назначили, требовал отчетов.

Я плотнее укуталась в куртку от холодного ветра, стала шагать так широко, как только позволяли ноги.

— Странно возвращаться, — пробормотала Амалия, поправив сумочку на плече. — Я словно иду домой, но…

Она замолчала, мы остановились перед коваными воротами, прутья обвивала желтая лента полиции. Дорожка тянулась по небольшому склону к тому, что осталось от дома. Там, где раньше было двухэтажное поместье, теперь был почерневший скелет. Обгоревшие столбики удерживали отчасти обвалившуюся крышу.

— Ну… — мрачно сказала Амалия. — Это выглядит безнадежно.

— Вариантов лучше нет, — пробормотала я.

Мы подошли к воротам. Амалия открыла одну створку, открывая пару лент полиции, и юркнула в узкую брешь. Я нырнула за ней, и мы направились к дому.

Амалия уперла руки в бока, смотрела на развалины своего дома. Гараж обрушился, обломки лежали на металле, что когда-то был дорогими машинами.

— Хорошо. Начнем с кабинета папы. А потом посмотрим в его спальне.

Я посмотрела на черные столбики у входной двери, которая лежала в прихожей.

— Туда безопасно заходить?

Она пожала плечами.

— Дом еще не рухнул.

Она поднялась на крыльцо, сорвала ленту с двери. Внутри пол покрывал толстый слой пепла и черных обломков, и это хрустело под ногами. От некоторых стен остались только столбы, почерневшие обои еще держались на других стенах, краска облетела, среди пепла виднелись линии воды от бесконечных декабрьских дождей. Запах дыма и мокрого угля заполнил мой нос.

Амалия пошла по прихожей в коридор, миновала гостиную, где я когда-то подслушивала дядю Джека и его делового партнера, Клода. Мебель сгорела, став горками сажи и обломков.

Кабинет дяди Джека не избежал пожара. Стол был черным, бумага стала золой. Его монитор упал на пол, растаял. Я видела, где стоял его компьютер — к полу прилип расплавленный пластик — но системного блока не было. Его могли забрать МП, но, учитывая состояние всего остального, вряд ли они смогли получить оттуда данные.

Шкаф с папками стоял с открытыми дверцами, содержимое казалось нетронутым, и я не понимала, почему следователи МП оставили документы. А потом Амалия попыталась взять папку. Она рассыпалась в ее пальцах пеплом, что опустился на пол.

— Блин, — буркнула она.

Мое сердце сжалось.

— Тут все такое?

Мы проверили выдвижные ящики, но записи дяди Джека сгорели. Мы покинули кабинет, осмелились подняться по рушащейся лестнице на второй этаж. Больших частей пола не было, и мы не могли добраться до спальни дяди.

— Черт, — вздохнула Амалия, когда мы вернулись в прихожую. — Я знала, что шансов мало, но все же.

— Есть еще идеи? — я вытерла сажу с рук об джинсы. — Дядя Джек не связывался с тобой шесть недель, так что может и не собираться сделать это. Нам нужны подсказки, где его искать.

В день, когда дом сгорел, дядя Джек убежал. Амалия была уверена, что он укрылся в убежище, но по причинам, которые мы не понимали, он не связался с дочерью.

Мне было все равно, увижу ли я дядю снова, но гримуар моей мамы, скорее всего, все еще был у него. Древний дневник принадлежал моим предкам много поколений, его передавали от матери к дочери, пока дядя Джек не добрался до него жадными руками.

Пока что я узнала только две вещи о гримуаре и своей семье: во-первых, семья Атанас была известна среди призывателей всего мира, такой известной, что моя бабушка бросила семью, уехав из Албании, а во-вторых, в гримуаре было, как минимум, одно имя демона, которое стоило десять миллионов долларов.

Мне было плевать на цену. Гримуар был последней связью с мамой, но нужен был и по другим причинам — эти причины были связаны с инфернусом между моей курткой и свитером.

— Он хранил важные документы где-то еще в доме? — спросила я.

— Только кабинет и… о! — она шлепнула ладонью по лбу. — Сейф. Он в гараже.

Она поспешила за дверь, спустилась с крыльца и направилась к развалинам гаража. Он пострадал сильнее всего, превратился в обломки дерева и искаженные скелеты машин. Амалия храбро пошла туда.

Радуясь, что на мне были прочные зимние сапоги, я перешагнула через упавшую балку и присоединилась к ней в дальнем углу.

Она указала на рухнувшую стену — обломки и куски железа.

— Сейф под этим.

Мы схватили кусок и потянули. Он сдвинулся всего на дюйм.

— Мы это не сдвинем, — сообщила она, отряхивая ладони.

Мне пришлось согласиться. Я постучала по куртке, задела инфернус под ней.

«Заилас?».

Вспыхнула алая магия. С вихрем сияющей силы демон появился рядом со мной, щурясь в свете дня.

Он сморщил нос.

— Воняет.

— Спасибо, Шерлок, — буркнула Амалия, отодвигаясь от демона. Она опасалась его даже шесть недель спустя. Я не могла ее винить.

Он следил за ее отступлением сияющими глазами.

— Заилас, нам нужно поискать под этим, — я указала на препятствие. — Ты можешь сдвинуть ту стену?

— Это тяжелое? — он схватил край рукой и потянул. Мышцы на руке напряглись, и кусок стены легко поднялся. — Это не тяжелое.

— А для нас тяжелое, — тихо сказала я. Да, я знала, что он был сильным, но увиденное все еще потрясало. — Ты можешь оттащить ее сюда, пожалуйста?

Удерживая стену одной рукой, он думал над моей просьбой — наверное, оценивал, хотелось ли ему бунтовать. Нам повезло, он тоже хотел найти гримуар, чтобы мы убрали имя его Дома с тех страниц, чтобы «hh’ainun» больше никогда не звали демонов его рода.

Он сжал стену и другой рукой, оттащил ее от угла. Я смогла добраться до сгоревшего хаоса под ней, скривила губы. Стена почти не обгорела, а все под ней было черным.

Мы с Амалией стали отбрасывать обломки, откопали стальной сейф в два фута высотой, прибитый к бетонному полу. Она опустилась перед ним и сжала кольцо замка.

Дверца сейфа приоткрылась.

Амалия испуганно взглянула на меня, открыла дверцу до конца. Полки были пустыми.

— Да ладно, — простонала она. — Похоже, папа вернулся и все забрал.

Я присела рядом с ней, похолодев от недовольства.

— Или МагиПол открыли сейф, обыскивая дом в прошлом месяце.

Заилас потянулся над моим плечом, провел пальцами по внутренней стороне двери. Он поднес ладонь к лицу и вдохнул носом.

— Пахнет как виш.

Так он звал магию.

Я посмотрела на стопорные штифты сейфа.

— Амалия, они не выглядят сломано?

Она тоже их осмотрела.

— Ты права.

Заилас склонился, ноздри раздувались.

— Я не ощущаю запах демона, только его виш. Слишком много других запахов.

Амалия покачала головой, бормоча что-то про гончую. Я потерла лоб и вспомнила о саже на руках. Наверное, так я запачкала лицо.

— Кто-то взломал сейф магией демона? — пробормотала я. — Тогда это не твой папа и МП.

Заилас запрыгнул на сейф, напугав меня и Амалию. Он склонился над проемом, заглянул внутрь вверх ногами. Он стукнул когтями по левой стенке, металл зазвенел, потом стукнул по правой. Она зазвенела глухо.

— Это, — сказал он. — Она толще?

— Да? Как ты понял?

— Выглядит иначе.

Мне стенки казались одинаковыми, но Заилас видел иначе. У него было простое зрение и инфракрасное термальное. Он видел разницу в тепле стеной сейфа?

Я с вопросом посмотрела на Амалию.

— Это нормально для сейфов?

— Откуда я знаю? — она с опаской посмотрела на демона над нами, ощупала сейф внутри. — Можешь посветить сюда?

Я достала телефон, включила фонарик и направила поверх ее плеча. Она возилась со стенкой, и панель открылась и упала на ее голову со стуком.

— Ай! — она отпрянула, потирая лоб.

Я вытащила коричневую папку из скрытого отделения в стенке сейфа. Он почернел от жара, но был целым. Я осторожно открыла папку. Внутри лежал почерневший конверт, наполовину скрывал нечто, похожее на документ.

Заилас спрыгнул с сейфа, беззвучно приземлился на обломки и ушел, наверное, искал еще следы демона, взломавшего сейф. Или скучал.

Я едва заметила, что он ушел, взгляд был прикован к конверту.

— Что это? — Амалия прочла надпись синей ручкой на конверте. — Адресовано папе, но я не узнаю адрес отправителя.

Мое сердце сжалось с болью. Я не сразу смогла сказать:

— Это мой адрес.

Она вскинула голову.

— Это… — горло сжалось, пока я смотрела на почерк с завитком на тройке. — Это почерк моей мамы.

— Твоя мама отправила письмо моему папе?

Я сидела, не двигаясь, и она забрала папку на свои колени. Она подняла конверт и протянула мне.

— Прочитай это, Робин.

Я взяла тонкую бумагу дрожащими руками. Верх конверта был аккуратно разрезан: дядя Джек прочел письмо и запер в тайном отделении сейфа. Едва дыша, я вытащила страницу и развернула ее.

Пятница, 6 апреля

Дорогой Джек,

Надеюсь, ты прочтешь письмо. Ты давно не отвечал на мои звонки, но эти слова, пожалуйста, обязательно прочти.

Во-первых, это я хотела сказать тебе годами. Прости. От всего сердца я извиняюсь за все. Я не могу сказать, что ты во всем был прав, но теперь я знаю, что во многом ошибалась. Я только начинаю осознавать, насколько.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: