24. Она

Автомобиль в рекордные сроки домчал нас до Башни. Благо от больницы до нее рукой подать. Едва машина затормозила, Рада, Арей и я вышли. Место за рулем занял Феб. Им со Златой предстояло отогнать машину подальше, запутав по дороге след.

— Присмотри за Юноной, — Злата на прощание попросила Раду позаботиться о дочери.

— Не беспокойся, с девочкой все будет в порядке. Она нам как родная.

Вскоре автомобиль выехал со стоянки и скрылся из вида, а мы поднялись на личном лифте командора на самый верх Башни. Жилой этаж будто вымер. В этих коридорах редко бывает пусто, поэтому я удивилась. Похоже, Арей распустил весь персонал, чтобы никто не видел моего прибытия.

Пока мы ехали в лифте, Арей отчитывал Раду. Оказывается, он не знал, что сестра послала за мной Таната. Это была целиком ее личная инициатива. Она даже не поставила мужа в известность, что планирует мой побег. Но, когда я угодила в больницу, ей пришлось все рассказать.

— До недавнего времени я был уверен, что ты с главнокомандующим по собственному желанию, — пояснил Арей. — Мне жаль, что все так далеко зашло.

Моих сил хватило лишь на кивок. Я едва стояла на ногах, подпираемая сбоку сестрой, а со спины — стеной. Все, чего хотела — лечь. Размышлять о побеге и его последствиях я сейчас не могла.

Рада проводила меня в отведенную мне комнату. Она пряталась в дальнем конце этажа за дверью-обманкой. Если не знать, что здесь есть спальня, ни за что не найдешь. А еще стены комнаты были обиты специальным защитным материалом, изолирующим ее ото всех. Ни звук, ни запах, ни даже мои эмоции нельзя уловить, когда я внутри. И что важнее всего: теуи не передать сигнал главнокомандующему.

— Это новейшие экспериментальные разработки подразделения ученых нашего сектора, — пояснила Рада. — Пока о нем никому неизвестно.

Мне предстояло жить в своего рода бункере. Все потому, что Арей не сомневался: главнокомандующий догадается, кто устроил побег, и непременно явится в Башню за мной. Не будь этой комнаты, он бы почувствовал мое присутствие, а так он не уловит ничего. Я буду в безопасности.

Все случилось именно так, как предсказывал муж Рады. Я едва спряталась в «бункере», как доложили о приближении личного аэролета главнокомандующего. Чтобы мне не было одиноко и страшно, Рада позаботилась о микрофоне. Она прикрепила к своему платью небольшой жучок. Крохотный как пылинка. Таким образом, все, что слышала она, слышала и я. Без этого я бы с ума сошла от неизвестности и наверняка рискнула выбраться из «бункера», чтобы подслушать разговор с главнокомандующим.

В тот момент, когда Аид взывал к теуи у меня на запястье, я что-то почувствовала. Не боль. Она уже прошла. Да и само ощущение шло не от запястья, а откуда-то из глубины моего я. Это была тоска. Глухая, черная, беспросветная.

Я не знала: принадлежит она мне или это отголоски эмоций главнокомандующего. Если тоска идет от него, то мне его искренне жаль. Не каждый человек выдержит подобное, что уж говорить о теламоне, непривычному к эмоциям.

Какой-то части меня хотелось выйти к нему, успокоить, заглушить эту боль. Возможно, это было внушение, передаваемое через теуи. Но я не могла утверждать, что это не мое собственное желание. Я ни в чем не была уверена, а потому продолжала сидеть в «бункере».

Арей и Рада отлично держались. Ровно до тех пор, пока разговор не коснулся моего племянника. Аид угрожал забрать его у родителей! И ведь он может это сделать. У него есть такое право.

Выходит, главнокомандующий давно знал, где родился и растет будущий Заклинатель. Просто придержал эту информацию до лучших времен. В это верится с трудом, но он по-своему оберегал ребенка. Среди теламонов хватает тех, кто недоволен браками с землянами. Узнай они, что их будущий предводитель наполовину человек, поднялись бы волнения. Ребенку могла угрожать опасность.

Шантаж Аида разозлил меня, но еще и удивил. Главнокомандующий не забрал Костю, едва узнав, кто он. Он заботился о чужом ребенке. Оказывается, он способен думать о ком-то помимо себя.

Молчанием Аид защищал своего преемника, но теперь он был готов рискнуть жизнью Кости. И все ради того, чтобы вернуть меня. Никогда бы не подумала, что его потребность во мне настолько велика. Конечно, для теламонов важно потомство, но тут нечто большее. Как будто ему нужна именно я. Странное, если честно, ощущение.

Я не дослушала разговор. Не по своей воле. В какой-то момент звук пропал. Я так и не поняла, что это было: внезапная поломка микрофона или Рада специально накрыла его рукой. Зная сестру, не удивлюсь, если верен второй вариант. Она не хотела, чтобы я слышала ультиматум главнокомандующего. Не потому, что собиралась меня сдать. Рада не из тех, кто выдает своих. Она огораживала меня от мук совести. Ведь из-за меня ее могут разлучить с сыном.

Когда главнокомандующий ушел, сестра с мужем навестили меня в «бункере» и попытались успокоить. Арей вскоре ушел, но Рада так легко от меня не отделалась.

— Почему ты не дала мне дослушать разговор? — спросила я, когда мы с сестрой остались одни. — Что Аид такого ужасного сказал?

— Он угрожал. Но мы этого ожидали. По-другому и быть не могло.

— Он из тех, кто способен выполнить угрозу, — стало вдруг холодно, и я обхватила себя руками за плечи.

— Не переживай. Я не позволю ему до тебя добраться. Костя разберется с теуи главнокомандующего на твоем запястье.

— А как же сам Костя?

— Его мы тоже спрячем. Если надо будет, сбежим все вместе.

— Куда? — спросила я. — На этой планете Аид главный. Вряд ли здесь есть место, где можно от него спрятаться.

— Мы что-нибудь придумаем.

Сестра изо всех сил изображала оптимизм, но я видела, что она тоже боится. Для матери нет ничего страшнее, чем потерять ребенка. А Рада — отличная мать. Разлука с Костей ее уничтожит.

Рада сказала, что ей надо к детям. У нее теперь на руках не только Костя, но и Юнона — дочь Феба и Златы. Я не стала ее задерживать. Мне было над чем подумать.

Дела плохи. Наверняка Аид дал не больше суток на размышления. Он не отличается терпением, уж я-то знаю. Нельзя позволить сестре потерять сына. Рада так много сделала для меня, пришла пора ответить ей тем же.