— Потом вернулась в дом и привела Джорджа, — подсказал я. — .А дальше?

— Мы захватили с собой трос из гаража. Джордж привязал его к стволу вон того дерева. Пока он светил фонариком, я спустилась на выступ, обвязала тросом руки Флер, и Джордж поднял ее наверх. Затем снова взобралась на скалу.

— Это же черт знает сколько нужно было потрудиться, — уважительно заметил я, — чтобы вызволить ее.

— Ну, если бы я подумала об этом тогда, то тут же ударилась бы в слезы, — с усмешкой ответила Арлен. — К счастью, времени не было!

— Когда вы вытащили Флер, она все еще была без сознания?

— Всего несколько минут. Когда она очнулась, то не знала, что с ней, однако все время повторяла, что чувствует себя сносно и может ходить, после чего не без нашей помощи добралась до дома.

— А как насчет фотографа? Когда появился он?

— Сначала меня неожиданно почти ослепила внезапная вспышка света. Джордж оказался быстрее меня. Он схватил подлеца за руку и стал с ним ругаться, а я поддерживала Флер.

— Помните, как он выглядел?

Арлен покачала головой:

— Как я сказала, вспышка почти ослепила меня, поэтому мне удалось разглядеть только его силуэт.

— Но Джордж договорился с ним о фотографиях?

— Да, он предложил зайти в дом. Мы уложили Флер в кровать, и, пока я вызывала врача, Джордж спустился в гостиную и договорился с фотографом. Знаете, для человека его возраста Джордж в прекрасной форме. Я имею в виду, что, вытащив Флер с выступа и все такое, он сохранил достаточную быстроту реакции и успел схватить гада с фотокамерой раньше, чем тот удрал.

— Джордж — крепкий мужик, — согласился я. — Полагаю, в таком состоянии его поддерживает любовь к юным девушкам.

Арлен хихикнула.

— Помню, один раз он абсолютно серьезно сказал мне, что между нами могут быть только платонические отношения, поскольку я для него слишком стара.

Мы повернули к дому, и по дороге я рассказал, что случилось вчера, когда я встретил Флер Фалез в коридоре перед спальней.

— Знаю, что у нее комплекс вины перед первым мужем, — медленно проговорила Арлен. — По какой-то причине в его смерти Флер винит себя. Возможно, в нынешнем состоянии ей опять не дает покоя ее прошлое.

— Вчера ее мучил не только комплекс вины, но и мания преследования, бред, — буркнул я. — Ей казалось, что если она не сбежит из дома, то в конце концов ее убьют. Кто бы это ни был.

— Я всегда считала, что для Флер дом — единственное место, где она в безопасности. Потому что он построен как средневековый замок, только вместо солдат в доспехах стены охраняют электронные приборы. Бедняжка! Очевидно, она больна гораздо серьезнее, чем я себе это представляла.

Когда мы вошли в дом, я сказал Арлен, что должен уехать по делам и, вероятно, вернусь только вечером. Я съехал по бетонному спуску вниз, Арлен открыла ворота, и, когда они закрылись за мной, почувствовал, что снова вернулся в страну живых. Через час я затормозил перед офисом Джорджа Блума.

Пухлогубая Лолита приветствовала меня, как старого друга. Ее верхнюю половину, до столешницы, прикрывала почти прозрачная блузка, сквозь которую открывался великолепный вид на маленькие розовые груди с чуть более темными сосками. На мгновение меня разобрало любопытство, что она носит в неофициальной обстановке.

— Привет! — Улыбка девушки просто ослепляла. — Очевидно, вы очень быстро продвигаетесь, мистер Холман, если вернулись так скоро.

— Джордж здесь? — спросил я. — В смысле, не откинул ли он ночью копыта от сердечного приступа в вашей квартире или что-нибудь в таком духе?

Она понимающе засмеялась.

— Признаюсь вам по секрету, мистер Холман, — я устаю первая! У мистера Блума сейчас никого нет, так почему бы вам не пройти в его кабинет?

Когда я вошел, голову Джорджа окутывал синий дым, что, возможно, не предвещало ничего хорошего. Судя по выражению лица, в данный момент он был не очень настроен радоваться появлению Холмана. Джордж вынул изо рта сигару, стряхнул пепел в вогнутый живот отдыхающей на его столе обнаженной дамы из стекла, которая служила ему пепельницей, и ее вечная венецианская улыбка ничуть не изменилась.

— Что, по-твоему, мой кабинет, — пролаял он, — комната отдыха?

Я сел в ближайшее кресло и закурил.

— Меня тревожат отношения с клиентом, Джордж, — сказал я. — Я всегда надеюсь на доверие, откровенность, честность с его стороны. Вчера ты с благостным выражением лица рассказывал о своих долгих отношениях с Флер Фалез. Ты хотел помочь ей только из сострадания, потому что она многое для тебя значила?

— Ну, договаривай, договаривай!

— И поэтому умолчал о грандиозном фильме-возвращении, который взялся продюсировать? Ты это помнишь, Джордж? Для него уже готов великий сценарий с Виктором Эмори в главной мужской роли и Дуайтом Кезнером в качестве режиссера. Сколько ты уже вложил — тысяч двести? Или больше?

— Кто тебе все это рассказал? — хмуро спросил он.

— Не важно. Главное, не ты.

Еле передвигая свой вес, Блум с кряхтением откинулся на спинку кресла, и его лицо медленно расплылось в ухмылке.

— Просто проверял твое отношение к работе, Рик. Если ты так быстро обнаружил то, о чем я умолчал, значит, именно ты сумеешь найти разгадку. — Сигара описала в воздухе благодушную кривую. — Всего лишь небольшой тест на старание.

Я смотрел на Блума, пока ухмылка сначала не завяла, а потом и не сползла с его лица.

— Ладно, — пожал я плечами. — Будем считать, у тебя склероз. Что еще ты скрыл от меня?

— Ничего, — проскрипел он.

— К моменту моего появления в доме там уже торчал Бичеватель, — небрежно заметил я. — Ему все известно о фильме-возвращении и о происшествии с Флер. Он проник в дом, угрожая Арлен, что сообщит в газеты, если она его не впустит.

— Олтмен? — Блум свирепо прикусил сигару. — Как, черт возьми, он узнал о Флер?

— Не спрашивал, — сказал я. — Решил, что все равно не скажет. Утром Арлен показала мне место, где вы подняли Флер с уступа. Арлен считает, что ты в хорошей форме, из-за твоей быстрой реакции — ты схватил фотографа, едва сработала фотовспышка.

Блум попытался принять скромный, вид.

— Регулярные физические упражнения…

— Несомненно, — заметил я. — Видел ее в приемной. Расскажи о фотографе, Джордж.

— Что ты хочешь знать?

— Во-первых, как он туда попал, — огрызнулся я. — Поразительное совпадение — над Малибу-Бич поздний дождливый вечер, Флер Фалез падает со скалы, а когда ты втаскиваешь ее обратно, там вас уже поджидает парень с фотоаппаратом!

— Все верно. — Продюсер ущипнул себя за подбородки и почти виновато поглядел на меня. — Тогда я об этом просто не подумал, Рик. Я хотел только одного — не допустить появления снимка в газетах.

— Расскажи мне все, начиная с того момента, как сработала вспышка.

— Я смотрел в другую сторону, поэтому она не ослепила меня, в отличие от Арлен, — начал он. — Силуэт парня был отлично виден на фоне неба, поэтому я просто схватил его и предложил на выбор: или он сейчас же продает мне снимок, или я отберу фотоаппарат и сброшу его со скалы. Парень не вышел ростом и, думаю, по моей хватке понял, что я не обманываю. Я знал, что спокойно могу оставить его в гостиной, пока помогаю Арлен втащить Флер на верхний этаж, потому что никто не может выбраться из дома, если не знает, как обращаться с этими электронными штучками. Когда я вернулся в гостиную, то был не в настроении торговаться, поэтому согласился заплатить за пленку двести долларов, а потом выпустил парня из дома. Вот и все.

— Ты проявил пленку, Джордж, — сказал я, — и отпечатал кадр. Зачем? Почему просто было не засветить всю катушку и не забыть про этот неприятный инцидент?

— Не знаю, — промямлил он. — Любопытство, наверное, взяло верх. Черт! А почему я не могу взглянуть на пленку, за которую заплатил двести баксов, а? Скажи?

— Ты узнал его имя?

— Черт, нет. — Блум свирепо усмехнулся. — Мы не настолько подружились.

Я перегнулся через стол и погасил окурок о стеклянный живот — венецианская обнаженная продолжала все так же безмятежно улыбаться. Коллега-мазохист, догадался я: ей нравится горячий пепел, а мне — сидеть здесь, вытягивая правду из Джорджа Блума.