Бонн внезапно подобрел, как будто у него появилась надежда. Он тронул кнопку на столе и сказал:

— Каррутерс! По делу Бриггза: проверьте-ка отбраковку по этому маршруту. — Подумал и добавил: — А потом попробуй еще узнать, возможно, первый символ машина приняла, но он был ошибочным. И точно так же все остальные символы; проверь их одновременно, пройдись по всем агентам и конторам. После этого попробуй комбинации символов, по два одновременно, потом по три, и так далее. — Он отключился.

— Это значит проверить все почтовые адреса континента, — мягко сказал Бриггз. — Это же невозможно.

— Это необходимо сделать! Слушай, есть ли у тебя хоть небольшое представление о том, как важны пленки, которые были в твоем распоряжении?

— Есть. Директор на Лунной Базе мне объяснил, когда я их брал.

— Ты действовал так, как будто тебе это непонятно. Ты потерял самое важное из всего, что может иметь правительство — абсолютное оружие. И все-таки — стоишь тут и моргаешь глазами, как будто просто положил не на место пачку сигарет.

— Оружие? — не согласился Бриггз. — Я бы не стал так называть эффект новой звезды, разве что вы относите самоубийство к разряду оружия. И я вовсе не считаю, что я его потерял. Как агент, действующий в одиночку и получивший задание не допустить, чтобы предмет попал в чужие руки, я употребил все средства, какие мне были доступны в условиях крайней спешки, чтобы его сохранить. Все, что только было мне подвластно. Меня выследили какие-то негодяи…

— Ты не должен был допустить, чтобы тебя выследили!

— Согласен. Но это случилось. Я был без прикрытия и так оценивал ситуацию, что не видел возможности, остаться в живых. А потому мне пришлось защитить мой груз способом, который не был связан с тем, останусь ли я живым.

— Но ты остался жив — ты же тут стоишь!

— Не своими силами — и не вашими, уверяю вас. Следовало бы меня прикрыть. Если припомните, это был ваш приказ, чтобы я действовал в одиночку.

Бонн стал мрачным.

— Так было необходимо.

— Ах вот как? В любом случае, не понимаю, почему такая суматоха. Или пленки найдутся, или они потеряны — и будут уничтожены, как невостребованная почта. Тогда я отправлюсь на Луну и получу там другие отпечатки.

Бонн закусил губу:

— Этого ты сделать не можешь.

— Почему же нет?

Бонн долгое время колебался.

— Было всего два комплекта. Ты получил оригиналы, и их надлежало поместить в сейф архива, а второй экземпляр следовало уничтожить сейчас же после того, как станет известно, что первый невредим.

— Ну? И в чем же просчет?

— Ты не понимаешь важности всей процедуры. Каждая бумажка, каждый рабочий черновик, каждая звукозапись были уничтожены, когда изготовили эти пленки. Каждого техника и ассистента загипнотизировали. Целью было не только скрыть результаты исследований, но стереть все упоминания о самом факте такого «исследования». Во всей системе не найдется и десятка людей, которые вообще слыхали о существовании звездного эффекта.

У Бриггза было иное мнение по этому поводу, основанное на недавнем опыте, но он о нем помалкивал.

Бонн продолжал:

— Секретарь не оставлял меня в покое и требовал сообщить ему, когда оригиналы будут упрятаны. Он так настаивал, так сердился! Когда ты позвонил, я сказал ему, что фильмы в порядке и что он мог бы их получить через несколько минут.

— Ну, так что?

— Ты что, не понимаешь, дурень, — он же моментально отдал приказ уничтожить копии.

Бриггз присвистнул:

— Так он до времени спустил курок, да?

— Он-то это совсем не так сформулирует. Не забудь, что на него все время нажимал президент. Он скажет, что это я спустил курок раньше времени.

— А вы так и сделали.

— Нет, это ты спустил курок. Ты сказал мне, что пленки в том ящике.

— Вот уж нет. Я сказал, что я их туда отправил.

— Нет, ты сказал не так.

— Возьмите ту запись и прокрутите ее опять.

— Да нет никакой записи — по приказу президента нельзя вести никаких записей, касающихся этой операции.

— Вот как? Почему же вы записываете сейчас?

— Потому, — резко ответил Бонн, — что кто-то будет за это расплачиваться, и я не хочу быть этим человеком.

— Вы хотите сказать, — медленно произнес Бриггз, — что это буду я?

— Я этого не говорил. Может, это будет секретарь.

— Если покатится его голова, то и ваша тоже. Нет, вы оба воображаете, что подставите меня. Но прежде чем это планировать, вам следовало бы выслушать мой рапорт. Он может воздействовать на ваши планы. У меня для вас новости, босс.

Бонн забарабанил по столу.

— Валяй. Лучше бы они были хорошими.

Бесстрастным монотонным голосом Бриггз пересказал все события, как они отпечатались в его цепкой памяти, от получения фильмов на Луне до настоящего момента. Бонн слушал нетерпеливо.

Закончив, Бриггз ждал. Бонн поднялся и заходил взад-вперед по комнате. Наконец он остановился и сказал:

— Бриггз, никогда в жизни я не слыхал такого фантастического обилия лжи. Жирный мужчина, который играет в карты! Бумажник, который оказался не твоим бумажником… А как украли твою одежду! И миссис Кейтли — миссис Кейтли! Ты что, не знаешь, что она одна из самых ярых приверженцев нашей администрации?

Бриггз ничего не ответил. Бонн продолжал:

— Теперь я тебе скажу, что случилось на самом деле. До того момента как ты приземлился в Пьед-а-Терра, твой рапорт соответствует действительности…

— Откуда вы знаете?

— Естественно, что ты был под прикрытием. Ты же не думаешь, что в таком деле я положусь на одного человека, правда?

— Почему же вы мне не сказали? Я бы мог обратиться за помощью и избежал бы всего этого.

Бонн оставил его слова без ответа.

— Ты нанял агента, отставил его, вошел в тот драгстор, вышел и направился к почтовому отделению. На улице не было никакой драки по той простой причине, что никто тебя не преследовал. На почте ты послал три цилиндрика, один из которых мог — или не мог — содержать те пленки. Оттуда ты направился в отель «Новая Эра», оставил его двадцать минут спустя и сел в ракету, следующую в Кейптаун. Ты…

— Минутку, — перебил Бриггз. — Как же я мог это сделать — и все-таки оказаться теперь тут?

— А-а? — Бонн на минутку, кажется, смешался. — Это просто детали, тебя ведь опознали. Для тебя было бы гораздо, гораздо лучше, если бы ты остался в той ракете. В самом деле… — начальник бюро внимательно посмотрел в голубую даль, — … к настоящей минуте все было бы куда лучше, если бы мы официально признали, что ты остался в той ракете. Не повезло тебе, Бриггз, очень не повезло. Ты не провалил свое задание — ты продался!

Бриггз смотрел на него хладнокровно:

— Так вы предпочитаете такое объяснение?

— Пока нет. Вот почему лучше признать, что ты остался в этой ракете — пока все не уладится, не выяснится…

Бриггзу не нужно было делать сложные расчеты, чтобы понять, что произойдет и какое будет принято решение, когда «все выяснится». Он вытащил из кармана блокнот, что-то поспешно в нем нацарапал, оторвал листок и вручил его Бонну. Там было написано:

«Немедленно слагаю с себя мои обязанности». Далее следовала подпись, отпечаток большого пальца, дата и час.

— Пока, босс, — попрощался он.

И легко повернулся, как бы для того, чтобы уйти. Бонн взревел:

— Стой! Бриггз, ты арестован.

Он направился к столу. Бриггз нанес ему удар по дыхательному горлу, потом еще один — в живот. Убедился, что Бонн вырубился надолго. Осмотрев стол, он нашел препарат для отключающих сознание инъекций и сделал Бонну подкожное впрыскивание, действующее два часа, выбрав местечко около родинки, маскирующей место укола на спине, вытер иглу, уложил все на место, стер магнитофонные записи, касающиеся его, включая скрип двери, оставил сигнал включенным на «секретно» и «не беспокоить» и вышел из Бюро другим потайным ходом.

Он отправился на ракетодром, купил билет до Чикаго. Ждать надо было двадцать минут. Бриггз сделал ряд мелких покупок, предпочитая живых клерков машинам, чтобы они видели его лицо. Когда была объявлена посадка на корабль до Чикаго, он прошел туда вместе с остальными.