На следующее утро едва ли не с первыми лучами рассвета наша троица погрузилась в автомобиль Никиты (как более просторный и выглядевший внушительно) и тронулась в путь. Ехать предстояло через две области к одному из моих одноклассников.

— Я с ним раньше в одном классе учился, — рассказал я немного о своем знакомом, — примерно с восьмого. Только когда я в армию пошел, Костян забил на военкомат и дернул подальше от родных краев. Он теперь в черных копателях обретается.

— Не люблю я таких сачков, — нахмурился Сашка, — которые от армии косят.

— А он бы там долго не выдержал. Слишком своеволен и независим. Его или офицеры замордовали, или он с кем-нибудь схлестнулся и угодил бы на «дизель». Зато сейчас в части оружия и боеприпасов даст сто очков вперед многим пиджакам или шакалам, которые пороха не нюхали. Я не оправдываю парня, просто у каждого свое решение и выбор.

— Так ты нас везешь к тем, кто старое оружие с патронами и орденами выкапывает? — догадался Никита. — Примут?:

— Должны, — пожал я плечами, сам толком не уверенный в положительном результате своей авантюры. — Писал месяца три с небольшим назад, что ждет в гости.

— Так то в гости, — проговорил Никита, — а мы по делу припремся. Как-то не так выглядеть будет.

— Да все нормально, — отмахнулся Сашка. — Одно другому не мешает.

Приехали мы около полудня, успев одуреть от духоты в машине. Новомодного кондиционера, которыми стали снабжать некоторые иномарки, у Никиты не было. И не думаю, что скоро появится — дорогое это удовольствие. Такие машины не у каждого внушительного братка имеются, что уж говорить о простом перегонщике.

Костя отыскался в небольшой лощинке возле полузаброшенной деревушке. Каких трудов (и денег) стоило мне отыскать старого однокашника лучше и не говорить. Вместе с ним обретались еще семь человек и все молодые — лет восемнадцать-девятнадцать. Костя был самым старшим. Жили в трех армейских палатках, натянутых на деревянные жерди.

— Миха, здорово, — поприветствовал меня Костя и обнял за плечи, — решил в гости наведаться? Здорово, парни.

— Привет, — кивнули в ответ друзья.

— Можно сказать, что и в гости, — ответил я. — Кстати, не боитесь так спокойно светить оружие?

Я кивнул на одного из товарищей одноклассника, у которого под курткой на животе выпирали очертания большого пистолета.

— А у нас тут с ним спокойнее, да и некому трепаться, и не с кем, — прищурился Костя. — Пошли, что ли, поговорим наедине. Вспомним былое. О себе расскажешь, как давал чехам — вы их так же называете — прикурить.

— Пошли, — согласился я. Разговор вновь начался, когда мы оказались в одной из палаток, самой удаленной от места сбора, где сейчас стояли мои и Костины товарищи.

— Присаживайся, — кивнул парень мне на раскладную табуретку из куска брезента и алюминиевых трубок. — О чем поговорить хотел?

— Костян, тут такое дело, — решил обойтись я без долгих словесных заходов и сразу сообщил о цели визита, — мне взрывчатка нужна. И стволы, если есть. Только в нормальном состоянии.

— Так, — спокойно проговорил однокашник, — что-то вроде того я и предположил, когда твоего братка увидал.

— Ты о Саньке? — усмехнулся я. — Какой из него браток? Так, много гонора и еще больше осторожности. Не имей последнего, давно бы сколотил бригаду или исчез в лесу под слоем земли. Он нормальный пацан.

— Нормальный, так нормальный, — пожал плечами Костя. — Тебе с ним общаться. Будешь?

Парень достал из обычного патронного ящика армейскую «офицерскую» фляжку и встряхнул. Внутри булькнула жидкость.

— Водка? — попытался угадать я и ошибся.

— Ты чего? — оскалился Костя. — Чистый спирт. Водку уже давно не пью, когда чуть кони не двинул после паленки. Ну, так что — наливать?

— Булькай, — согласился я. — Только дай что-нибудь на зуб кинуть.

— Тушняк и галеты бери, — кивнул Костя в сторону еще одного аналогичного ящика. Названная закуска обнаружилась на месте, там же лежал и длинный тесак. Судя по кавернам на металле и покоцанной рукояти, нож валялся долго в земле. Потом его нашли, очистили и приставили к делу.

— Не обрежься, — предупредил меня Костя, видя, как я примериваюсь большим пальцем оценить заточку лезвия. — Штык от сэвэтэшки. Неплохо сохранился для своего времени и места, где нашли.

Следующие десять минут мы перекидывались ничего не значившими фразами, вспоминали короткие эпизоды из школьной жизни.

— За парней не беспокойся, — успокоил меня копатель, заметив, как я прислушиваюсь к обстановке за стенками палатки. — Мои с твоими тоже, наверное, уже поляну сообразили. Кстати, что не пьешь?

— Пью я, пью, — ответил я. — Вот только быстро дурею от спиртного. Со ста пятидесяти грамм может башню снести после войны. И с парнями так же. Уверен, что и они не сильно налегать будут на спиртягу.

Не говорить же своего старому знакомому про соседний мир и свое отношение к алкоголю после близкого знакомства с тамошними жителями.

— Ага, понятно, — глубокомысленно заметил Костя и опрокинул очередной стаканчик с огненной жидкостью. Стаканчики, кстати, были изготовлены из предохранительных колпачков на мины «восемьдесят вторые».

— Так ты говоришь, что взрывчатка нужна, — через десять минут проговорил однокашник, почти наполовину опустошив фляжку и изрядно осоловев от выпитого и съеденного. — И стволы… сколько и какие?

— Килограмм двадцать тола, — прикинул я в уме размеры необходимого. — Штуки три пистолета. Столько же автоматов или карабинов. Да, еще одну винтовку для дальнего боя. Желательно под снайперский прицел.

— В киллеры решил податься? — усмехнулся парень.

— Может быть, — в тон ему отозвался я. — Так что насчет всего этого?

— Чем платить будешь? — поинтересовался Костя. — Баксы предпочтительнее рублей. За них и скидочку небольшую дам.

— Да у тебя тут прям лавка торговая, — усмехнулся я. Переход в разговоре с товара на деньги несколько обнадежил. Означало, что у однокашника имеется все мною заказанное.

— Лавка не лавка, — уклончиво отозвался он, — но торговля идет помаленьку. Так что там у тебя?

— Вот, — сказал я и выложил на ящик перед парнем крупную золотую монету. Свою плату за серебро у партизан мы взяли сразу же, как только нормализовались наши с ними отношения. И носили всегда с собою — там и было-то около килограмма на брата. Не столь уж и много.

— Царские? — приподнял одну бровь однокашник, но покрутив золотой в пальцах недоуменно посмотрел на меня. — Что за фигня?

На монете значилось «пять рублей». Но вот рисунок отличался от любых других известных монет. Во-первых, там по аверсу и по краю шли обязательные руны, а во-вторых, имелось изображение зубато-рогатого уродца. Как понимаю (уточнять у партизан не стал, чтобы не добавлять в копилку со странностями еще больше недоумений и подозрений), лик самого Повелителя.

— Досталось по случаю неплохое количество таких монет, — ответил я и принялся напускать тумана. — Одну секту разгромили, которая решила заняться сатанизмом. Несколько сотен человек околпачила, забрали сектанты у них имущество и начеканили себе монет из золота. Но слишком уж явно и нахально работали, и при этом вторглись на чужую территорию. Результат вот он…

Я кивнул на монету, намекая, что это все оставшееся от секты.

— Знаешь, — задумчиво проговорил Костя, который уже не выглядел опьяневшим, — золото могу взять. Но сам должен понимать, что максимум за полцены. Мне его еще самому реализовать нужно. Плюс переплавка, а это еще некоторая потеря в металле. Так просто светить монеты не буду, уж очень у них вид палевный.

— Идет, — тяжко вздохнул я. Меня несколько огорчил такой грабительский процент. Сам я рассчитывал хотя бы на две третьих.

— Ха, не обижайся ты так, — в раз повеселел Костя и хлопнул меня по плечу. — За презренный желтый металл я тебе самое лучшее дам. Даже проведу на склад, где сам сможешь все выбрать.

— А когда?

— Хоть сейчас, — ответил собеседник. — Только придется минут десять идти. Пошли?