— Эй, — крикнул я сквозь окошко, когда Никита притормозил неподалеку, — один пусть сюда подойдет.

Мусорщики тут же прекратили свое занятие, переглянулись между собою и только после этого к нам заковылял один их группы. Низкорослый (или он так согнулся, что не выше полутора метров от земли кажется), тщедушный, одетый в болоньевую куртку, шерстяные брюки, потрескавшиеся резиновые сапоги бомж остановился в паре метрах от машины и вопросительно уставился на меня.

— Слушай, — спросил я, стараясь смотреть чуть выше макушки доходяги, настолько был неприятен вид гноящихся глаз, лица, покрытого струпьями, гнилых зубов этого опустившегося человека, — мне нужно кое-что здесь найти. Или кое-кого… поможешь — получишь денег.

— А что нужно-то? — голос у бомжа был хриплый, словно, он курил с младенчества по пачке «беломора» в день и перебаливал ангиной каждую неделю.

— Тут у вас телевизоры попадаются и прочая хрень, — сказал я. — А в них — разные полезные вещички. Вроде дорогих металлов… понимаешь, о чем я?

— Понимаю, — ответил бомж, сопроводив слова кивком головы. — Это вам к Склянке надо. Он сбором металла занимается.

— Где его найти?

— А вон в тот прогалок въезжайте и катите до центра свалки. Там увидите его хоромы.

— Хоромы? — переспросил я, не совсем представляя себе совместимость данного места и определения, подходящего под слово «хоромы».

— Ага, других тут таких нет. Не обознаетесь.

— Держи, — кинул я источнику информации несколько рублевых банкнот. На эту суму можно прикупить пару килограмм мяса. На что потратит деньги этот человек меня волновало мало. Скорее всего, пропьет.

Расплатившись, я поднял стекла, отгородившись от внешней атмосферы. Вонь тут стояла ужасная. Надеюсь, эта поездка окажется плодотворной и сумеем договориться на постоянную доставку серебра куда-нибудь в другое место. Только бы не приезжать больше сюда.

— Ну и воняет, — поморщился Никита. Приятель сунул руку под сиденье и достал оттуда небольшой баллончик с освежителем воздуха. Пару раз нажал, выпуская в салон запах сирени. — Кстати, а какие из этих «хором» принадлежат склянке?

Друг укал на небольшие шалаши и навесы, собранные из подручного материала — картонных коробок, фанерных ящиков, тонких дощечек от этих ящиков. Встречались строения из дверок холодильников.

— Думаю, — ткнул я пальцем вперед, — вот этот.

Указанное сооружение было сделано из листов пенопласта (по всей видимости, надерганных из коробок для хрупкой тары), скреплено дощечками от ящиков и имело стеклянные двери (балконные, ну уж очень похожи) с окнами (а вот эти откуда, я так и не смог понять, размеры слишком небольшие). А еще — домик был огромен по сравнению с прочими жилищами местных жителей. Действительно — хоромы.

Возле входа сидело трое — двое мужчин и женщина. Все более-менее прилично выглядевшие (понятное дело, что прилично для местных условий).

Никита остановил машину неподалеку, старательно выбрав место, свободное от опасного мусора, чтобы не повредить колеса. Потом мы неторопливы выбрались из автомобиля и отошли в сторону на пару шагов.

— Эй, кто из вас Склянка? — крикнул в сторону «хором» Никита.

— Я, — не сделав попыток пошевелиться, ответил самый старый из троицы. С виду мужику было лет шестьдесят. Но по паспорту могло оказаться немногим за тридцать — плохая среда старит очень сильно.

— Иди сюда, — приказал Никита, — разговор есть.

Ни один из троицы бомжей не шевельнулся. Тогда приятель, неожиданно даже для меня самого, достал ТТ из-под куртки и пару выстрелит в строение. Зазвенело стекло, женщина и сосед Склянки упали на мусор и шустро поползли в сторону. Но когда еще одна пуля расколотила пустую бутылку рядом с ними, остановились.

— Иди сюда, Склянка, — повторил свой приказ Никита. — Будешь сидеть и дальше, я тогда твоих друзей убью. Потом тебя, потом найду того, кто вместо тебя поможет нам. Так что?

Да уж, быстро с приятеля слетел налет мирной жизни. Стоило принять участие в засаде, понюхать пороха, услышать свист пуль над головою и все — опять проснулась волчья натура, которая помогла выжить на войне.

— Иду, — нетороплив встал со своего места бомж и так же без особой спешки направился к нам. Оказавшись в паре шагов от нас с Никитой, вяло поинтересовался:

— Чего нужно-то?

— Серебро.

Ходить вокруг и около, плести словесные кружева с этим человеком я не собирался. Сказывался социальный статус и мое внутреннее предубеждение к таким людям: что же должно случиться, чтобы так опуститься, потерять человеческий облик?

— Мне нужно серебро, — повторил я и тут же добавил, подогревая материальный интерес у собеседника. — Не просто так, а за деньги. Хорошие деньги.

— Вот как? — призадумался собеседник и поинтересовался. — Сколько? И именно серебро нужно?

— Только серебро, — ответил я. — А нужно ровно столько, сколько есть.

— А как расплачиваться будем? — прищурился бомж, с интересом смотря на меня. — Вернее, как мена будет проходить? Ты увидишь товар и прикажешь пристрелить меня своему бойцу… а?

— Половину суммы я отдам любому, кого ты позовешь. Он скроется, спрячется в схроне. Затем придет второй с товаром и передаст его нам. После чего я отдаю оставшиеся деньги, и мы расходимся. Обманывать не советую. Через пару часов здесь будет автобус с моими людьми. Они выжгут и прибьют всех, до кого дотянутся. Спрятаться не получиться — будут собаки.

— Вот как… а ты настолько крут, что такой отряд имеешь? Что ж тогда сам пришел сюда, — бомж обвел рукой вокруг себя, намекая на паршивость места встречи, — сам, лично, а?

— Я всегда решаю дела сам. Если понадобиться, то я спущусь в Чистилище и заключу сделку с самой последней падшей душой. А теперь слушаю тебя.

— Только серебро нужно? — еще раз спросил Склянка. — Лады, будет тебе серебро.

— Не советую обманывать, — предупредил я его. — Последствия неприятные могут быть.

— Не боись, все будет в порядке… Машка, ходи сюда.

Женщина, которая все это время лежала пластом, опасаясь пошевелиться, нервно дернулась, потом осторожно поднялась на ноги и подошла к нам.

— Сейчас идешь и приносишь мне все серебро, что успели собрать наши мазурики. Только живо и смотри не напутай ничего — только серебро. И направь прямо сейчас Живого или Пахома ко мне.

Не прошло и трех минут, как к нам подскочил худой (в принципе, они все тут такие, худющие до невозможности и согнуты в бабкину клюку) мужичок и остановился возле Склянки.

— А, Пахом. Слушай, сейчас возьмешь кое-что и отнесешь подальше. Только укройся получше и не мели языком — вырву. Понял?

— Ага, — торопливо закивал головою тот, — понял, понял. Склянка, а что нести-то?

— Сейчас сам увидишь, — ответил тот и повернулся ко мне. — Деньги давай…

Названная сумма была впечатляющей. Молчавший с момента начала моего разговора с главным бомжом «металлистов» Никита только присвистнул.

— Неплохая цена, — покачал я головою, достав деньги и отсчитав нужную сумму. — В баксах поменьше выйдет, даже если считать по сегодняшнему курсу, я правильно понимаю? Они стабильны и непоколебимы, хе-хе.

— Ну… это, наверное, — задумался Склянка. — Ладно, поменьше, конечно. Пусть так…

Отсчитанные деньги Склянка передал своему подручному, и тот исчез, как по мановению волшебной палочки. Серебро принесли минут через десять два бомжа, выглядевшие грязнее и затертее своих главарей, но более прилично среди основной массы местного населения. Каждый из них тащил по увесистому рюкзаку, которые можно увидеть на плечах дедков в лесу. Сероватая брезентовая ткань, узкие лямки с кожаными наплечниками, грязная бечева на горловине…

Рюкзаки были уложены возле ног Склянки, после чего бомжи торопливо исчезли. Машку, которая успела осмелеть и позабыть о стрельбе, прогнал Склянка.

— Вот, — присел он карточки и развязал горловины рюкзаков, — смотрите. Серебро техническое, сразу предупреждаю. Ложки-вилки готовить не советую… если только не для продажи.