Ни одна живая душа не должна была знать место заключения царевны. Ко всему равнодушные, верные фараону жрецы остались охранять девушку, и только одна пара блестящих глаз сверкала едва сдерживаемой радостью — это были глаза прекрасной Митран. Раздираемый противоречивыми мыслями, Пентсуфр отправился отдыхать, предварительно вскурив благовонья перед статуей бога Осириса и помолившись. Но в эту ночь ему было не суждено заснуть. Вскоре явились с докладом астрологи.

Они объявили, что только что имели счастье наблюдать совершенно необычное для этого времени года перемещение звезд, которое случается однажды в тысячелетие и происходит накануне грандиозных событий. Поблагодарив их, фараон пожелал остаться один, чтобы на досуге иметь возможность поразмыслить о судьбах мира, Но и тут его одиночество нарушили, доложив, что наследник хочет говорить с ним. Пентсуфр недовольно поморщился и объявил, что будет молиться и не желает видеть никого, включая и наследника, в течение трех дней.

Трое суток он не допускал к себе сына, и тот так и не узнал, где находится Наталис.

Фараон пытался изменить судьбу, разлучив влюбленных. Утро следующего, четвертого дня не принесло фараону покоя. На душе было тревожно, он не находил себе места, предчувствуя неотвратимость грядущих событий. В середине дня небо вдруг заволокло тучами, подул резкий холодный ветер, стало быстро темнеть, и вскоре сумерки спустились над столицей. Наступило солнечное затмение. Жрецы храма Амона, самые мудрые люди Египта, знали о затмении солнца и предполагали, что оно произойдет в будущем месяце. Но и для них стало полной неожиданностью такое смещение по времени этого явления.

Почему так случилось? — этого они объяснить не могли. Пентсуфр же воспринял этот знак как предупреждение богов и более решил не искушать Судьбу.

В этот же день Аллей вновь встретился с Наталис. Та забота и трогательное внимание, с которыми он ухаживал за девушкой, до глубины души потрясли Пентсуфра, и он подумал:

— Пусть произойдет то, что должно сбыться… На то воля богов! — Решив предоставить сыну полную свободу в отношении царевны, фараон полностью углубился в государственные дела, но таинственный амулет, увиденный им однажды на груди Наталис, не давал ему покоя. И вот как-то вечером, не выдержав, он отправился в комнаты царевны в надежде узнать ответ на эту загадку.

Сына он застал на его излюбленном месте, у изголовья лежащей девушки. Тот от неожиданности вскочил, увидев отца, а царевна приподняла голову. Пентсуфр успокаивающе поднял руку:

— Я уже говорил, что не причиню вам вреда и более не разлучу вас, — садясь, начал фараон, — но положение, которое ты занимаешь, Аллей, обязывает тебя изменить твою жизнь. Ты взрослый человек и достаточно мудр, чтобы самостоятельно принять решение. Наталис не может стать твоей женой, потому, что она не сможет главного — выносить и родить тебе наследника престола, который ты получишь после меня. Хотя, случись все иначе, — Пентсуфр ласково посмотрел на девушку, — я бы не возражал против вашего союза.

В больших глазах Наталис, которые стали еще темнее от пережитых страданий, стояли слезы.

— Ведь ты — царевна Ниневии, — продолжал фараон, — преемница престола вашей страны, покоренной в последней войне.

— Да, я родилась на Земле, в Ниневии, — ответила Наталис, — но история моего рода невероятна и трагична. Сейчас, пожалуй, я расскажу ее, хотя вам трудно будет поверить в ее правдоподобность. О том, кто я такая, я узнала совсем недавно, от своего отца, за несколько часов до его гибели. Он взял с меня клятву держать эту историю в тайне и посвятить в нее только человека, которого я полюблю и которому безгранично поверю, — и девушка доверчиво посмотрела в глаза Аллею. — Вы уже знаете о летающих пирамидках, — Аллей мне рассказал об этом. Так вот, родители мои прилетели на Землю на такой пирамидке 25 лет назад с планеты Голубая Астра, что в созвездии Весов.

Фараон и его сын, ошеломленные, привстали со своих мест, не веря своим ушам. С минуту продолжалась эта немая сцена. Потом девушка почувствовала, что можно продолжать:

— Да, это правда, и я сама с трудом поверила в то, что услышала от отца. Мы такие же люди, как и земляне, только с другой планеты.

— О, боги!! — простонал Пентсуфр. — Насколько же ничтожны мы с нашими познаниями о Вселенной!.. И как мудры были наши предки…

— Мы тоже люди, — повторила Наталис, — но наша планета опережает в своем развитии Землю на много тысяч лет вперед.

— Но как случилось, что твой отец стал царем Ниневии?!

— Этого я не успела выяснить… но, думаю, ему, обладающему огромными знаниями и колоссальными возможностями, это было не сложно.

— А как же попали твои родители на Землю и почему остались здесь? — спросил Аллей.

— Экипаж пирамидки состоял из трех человек. В течение года они вели наблюдение за Землей и другими планетами Солнечной системы, передавая информацию в… — девушка прищурилась, вспоминая название, — в Космический центр. В системе управления кораблем случилась какая-то небольшая поломка, и экипаж вынужден был посадить пирамидку прямо в пустыне. Впервые оказавшись на самой планете, мои родители и командир корабля решили пройтись по земле. Но когда они углубились в пустыню, отойдя от корабля, собственно, недалеко, налетела песчаная буря, все небо заволокло тучами песка. Несколько дней бушевал этот сумасшедший вихрь, а когда он утих, мои родители поняли, что остались одни на Земле. Они не смогли найти ни пирамидку, ни отправившегося на ее поиски командира. И потом, став царем Ниневии, отец не раз приезжал на предполагаемое место посадки, но все попытки найти корабль оказались тщетными. А потом — потом родилась я, а через четыре года умерла моя мама от неизвестной земной болезни. Я ее помню, она была такая красивая, — из глаз Наталис покатились слезы. — Отец рассказал мне все это перед последней битвой, в которой погиб сам.

Девушка смахнула слезинку с намокших пушистых ресниц и, опуская руку, случайно дотронулась до амулета. Взяв его на ладонь и грустно улыбнувшись, она сказала:

— Этот талисман достался мне от отца. Все члены экипажа пирамидки имели такой же и не должны были с ним расставаться ни при каких условиях.

— Для чего же он нужен? — завороженно спросил Пентсуфр.

— Это не обычная драгоценная безделушка — это ключ, и если я когда-нибудь найду затерянную в пустыне пирамидку, — девушка грустно улыбнулась, — то при помощи него я смогу вызвать людей с моей планеты. — И фараон, и наследник были потрясены этим рассказом. Прошло достаточно много времени, прежде чем Пентсуфр спросил:

— Наталис, ты знаешь, в каком районе пустыни был потерян корабль?

— Да, отец говорил, что пирамидка опустилась недалеко от края пустыни, там ее и занесло песком. А сейчас совсем рядом от этого места расположена новая столица Ниневии. Отец до последнего дня не терял надежду найти пирамидку… А этот амулет имеет еще одно удивительное свойство: если его большим острым углом повернуть в сторону корабля, то с расстояния 200 локтей (100 метров) он будет издавать звуковой сигнал… А ведь мне, — девушка тихо вздохнула, — так необходимо именно сейчас найти пирамидку. Я понимаю, — ваши лекари не смогут вылечить меня, и если я останусь на Земле, я никогда так и не смогу ходить, ведь медицина на Земле находится на самой ранней стадии своего развития. Вся моя надежда на выздоровление только в том, что когда-то я смогу попасть на свою планету — родину моих предков…

Фараон молчал. Аллей нежно гладил теплую руку девушки. На минуту ему показалось, что обо всем этом он уже слышал когда-то, больше того — он несся раньше в безбрежном пространстве звезд, окутанный розовым свечением пирамидки, уносящей его далеко-далеко, на голубую планету…

Было уже далеко за полночь. Фараон давно покинул покои Наталис. Нужно было воскурить благовония перед статуями покровительствующих ему богов, а заодно и привести свои мысли в порядок.

Царевна лежала неподвижно, полуприкрыв глаза веками и грустно улыбаясь. Открыв фараону и Аллею свою тайну, она теперь чего-то ждала и одновременно боялась. Аллей ласково прикоснулся к ее пушистым волосам: