— Папа, — вспомнил вдруг Жека. — А почему Володя сказал: «Пули за молоком пошли»?

— Это так шутят, если стрелок не попадает в мишень, — сказал отец. Крикнул: — Спасибо, Гена! — А Жеке кивнул: — До вечера, сын! — И быстро пошёл в канцелярию.

Вечером Жека с отцом вернулись домой вместе. И хотя уже было поздно, Жека не сразу лёг спать. Они включили электрическую плитку, водрузили на неё чайник. Жека поставил на стол две чашки с блюдцами, а отец достал с полки банку с джемом. Чайник весело шумел на плитке, а они с отцом сидели за столом и неторопливо разговаривали.

— Пап, ты хочешь, чтобы мама поскорей прилетела? — спросил Жека.

— Конечно, хочу, — отвечал отец. — Знаешь, я с тех пор, как познакомился с твоей мамой, всегда хотел, чтобы она поскорее пришла, приехала или прилетела.

— А я знаю, почему, — сказал Жека. — Потому что ты любишь маму.

— Люблю, — серьёзно сказал отец и добавил: — Это большое счастье — любить.

Жека вспомнил о Гене и спросил:

— А может быть несчастливая любовь?

— Нет, — сказал отец. — Любовь всегда счастливая, даже если того, кого ты любишь, нет с тобой рядом. Не только один или несколько дней, а месяцев или даже лет. Она всё равно счастливая, потому что ты любишь.

— А я хочу, чтобы мама была с нами всегда, — сказал Жека.

— И я очень хочу этого, — сказал отец. — Знаешь что, давай завтра устроим маме небольшой сюрприз. Встанем с тобой пораньше, приберём как следует квартиру. Потом ты сходишь и нарвёшь красивый букет цветов. Мама прилетит, и мы её встретим с цветами.

— Давай, — сказал Жека.

Он разделся, лёг в постель, лежал и думал о том, что завтра будет очень хороший день. Прилетит мама, и они встретят её сюрпризом.

Утром они с отцом, как и договорились, убирали квартиру. Жека особенно старательно застелил свою постель. Отец подмёл полы, вытер пыль. Жека покормил кур и Мурку, и они вместе пошли на заставу.

Там Жека бродил от дежурного к Гене в столовую, не зная, чем заняться. То и дело выбегал посмотреть, не летит ли вертолёт. Быстренько сбегал на сопку и нарвал большой букет цветов.

— Давай его в банку с водой поставим, чтобы он не привял, — предложил Гена и посоветовал: — Спроси у дежурного, когда должен прилететь вертолёт.

— Вертолёт? Должен тебя огорчить. Он сегодня не прилетит, — сказал дежуривший в этот день Женя. — Наверное, получил какое-нибудь срочное задание. Да что ты, тёзка! — закричал Женя, увидев на глазах у Жеки слёзы. — Не прилетит сегодня — прилетит завтра.

— А как же мама?

— Мама ещё денёк погостит там, а завтра они с Юрой вернутся.

— С Юрой? — вспомнил Жека и забеспокоился: — А Дик? Он, наверное, голодный? Ведь он из чужих рук ничего не берёт.

— Дика кормит Саша, ну, тот, что со мной вместе на заставу приехал, рыженький, с веснушками. Знаешь его?

— Знаю, — кивнул Жека. — А почему Саша?

— Юре осенью ведь увольняться в запас, вот он и приучает Дика к новому вожатому. Саша и кормить Дика ему помогал, и в наряд они вместе ходили. Дик уже немного привык к Саше. Знаешь что, занятия на учебной полосе уже кончились. Саша сейчас, наверное, с Диком. Беги, поищи их.

Жека помчался к вольере. Дика там не было. Значит, Саша повёл его погулять и позаниматься, как это делал Юра, куда-нибудь подальше от заставы. Только вот в какую сторону? И вдруг Жека сообразил: надо идти по следу. Возле загородки следы были затоптаны. Жека вышел к берегу и правда увидел на песчаной полосе свежие следы.

Вскоре увидел и Сашу с Диком. Саша подавал команды, а Дик послушно выполнял их. Сейчас они оба по-пластунски ползли по песку. Жека остановился, чтобы не мешать им. Стоял и смотрел. Вскоре Саша поднялся, и Дик тоже вскочил. Жека подбежал к ним.

— Привыкает, — сказал Саша. — А первое время ни за что не хотел подпускать меня. А я люблю собак. У меня дома тоже собака есть. Наймой зовут. А порода эрдельтерьер.

— А какая она? — спросил Жека.

— Ростом немного поменьше Дика, а морда чемоданчиком. Это тоже служебная собака. В некоторых странах эрдельтерьеры заменяют овчарок. Найма очень умная. Всё с полуслова понимает. Когда я в армию уходил, попрощался со всеми, и с ней тоже попрощался. Она лизнула меня, а потом легла на пороге и смотрела на меня такими глазами, словно просила: «Возьми меня с собой!» — закончил Саша дрогнувшим голосом.

Жека очень хорошо понимал Сашу. Расставаться с теми, кого любишь, тяжело. Человеку можно письмо написать, а собаке ведь не напишешь. Жека сочувственно вздохнул и спросил:

— А теперь с кем Найма осталась?

— С братишкой. Он в восьмой класс перешёл. Я ему велел и заниматься с Наймой, и кормить её, как положено. У собак ведь свой рацион. Он мне письмо прислал. Пишет, что первое время Найма очень скучала по мне. А теперь понемногу привыкает.

— Знаешь что, — посоветовал Жека. — Ты, когда будешь писать братишке письмо, передай Найме привет. А он ей скажет: «Тебе привет от Саши!» И она обрадуется.

К Саше подбежал Дик. Саша поднял валявшийся на берегу сук, размахнулся и бросил его в воду. Дик стремительно поплыл, схватил его зубами и быстро вернулся на берег. Саша взял у него сук, погладил Дика по мокрой спине и протянул ему кусочек сухаря.

…А мама и Юра прилетели на следующий день. Цветы, которые Жека принёс вчера, так и стояли в банке на одном из столиков. А для мамы Жека утром нарвал свежих цветов — большой-пребольшой букет.

Жека проснулся оттого, что мама трясла его за плечо. Увидел мамино лицо, хотел опять заснуть, но мама не дала.

— Вставай, сынок, вставай! — повторяла она. — Давай, я помогу тебе одеться.

Жека сел на постели, а мама, словно он был совсем маленький, стала торопливо натягивать на него рубашку, носки и даже лыжные брюки.

— Мам, ты чего это? — спросил Жека всё ещё сквозь сон.

— Тревога! — сказала мама.

Тут Жека окончательно проснулся.

— Учебная? — спросил он.

— Нет, не учебная, — сказала мама, продолжая одевать Жеку.

Ночная тревога, да ещё не учебная! Жека вскочил на ноги и принялся сам натягивать свои резиновые сапоги.

Мама велела:

— Надень под куртку свитер.

И Жека не стал спорить, тотчас натянул поданный мамой толстый зимний свитер. Помогая Жеке, мама и сама быстро одевалась. Она тоже была в лыжном костюме и резиновых сапогах. А теперь, застегнув на Жекиной куртке молнию, надела брезентовую штормовку с капюшоном, вскинула на плечи вещмешок.

Снаружи что-то громко ухало.

— Стреляют? — спросил Жека.

— Нет, это океан бушует, — сказала мама. — Шторм. Отец велел отправляться в сопки. Ну всё, сынок, пошли!

Мама открыла дверь, и на них обрушилась стена воды, такая, что даже было тяжело дышать. И всё было чёрным — и стена ливня, и небо, и ухающий пушечными залпами океан. Внизу вода стала холодить ноги.

— Это волны? — испуганно спросил Жека. А вдруг они захватят и унесут их с мамой в океан.

— Нет, это такой ливень, — сказала, верней, прокричала мама и крепко взяла Жеку за руку.

Сверкнула молния, и Жека разглядел совсем рядом тёмную фигуру и стоявших в воде двух лошадей. Чьи-то руки подхватили его и посадили на лошадь. Жека скорей догадался, чем увидел, что это Володя Кольчугин. Мама вскочила на лошадь сзади Жеки. Володя, наверное, вскочил на другую.

— Двигайтесь следом! — прокричал он.

«Как же мы его увидим в такой темноте?» — подумал Жека и вдруг разглядел, что на спине у Володи колышется что-то белое. За этим белым и двинулись они вперёд. А дождь всё лил, и ветер толкал их. Жека старался пригнуться к лошадиной спине. Он не видел, какая это лошадь, но догадался, что Буланка. Ливень стучал по капюшону, плечам, спине, как будто бил множеством клювов. Вода холодила голову, спину, шею, ноги, просачивалась сквозь куртку, стекала на лошадиную спину, с неё скатывалась внутрь резиновых сапог. Жека хотел спросить, куда они едут, но был не в силах повернуть голову к сидящей сзади маме. Он только чувствовал, что мама, держа поводья, старается защитить его от ветра и воды, загородить своим телом. Буланка оскользнулась. «Буланка, миленькая, только не упади!» — думал Жека. Ведь тогда они с мамой уйдут под воду. В самую тревожную минуту, когда они опять потеряли из виду Володю, снова сверкнула молния, и Жека увидел, что Володя вот он, совсем близко.