— Видел. Послал. Вот такое толстое! — радостно сказал Володя.

А Гена ещё больше загрустил.

— Да ты чего? — приставал к нему Володя.

И Жека удивлялся: чего Гене-то беспокоиться? Отец часто писал письма родителям солдат. Не жаловался даже, если солдат провинится. А уж про Гену он, конечно, написал самое хорошее. А Гена вдруг опустил виновато голову и сказал:

— Зачем я только это письмо написал!

Вот тут-то и стало понятно, отчего Гена такой печальный. Письмо Лиде он тогда послал. А в письме этом расписал сопки на океанском берегу, суровую солдатскую жизнь. Не написал только, что работает поваром. В самом деле! Разве не мог он, как другие ребята, ходить в береговые наряды с оружием и рацией, дежурить на верхнем посту или стоять ночным часовым? Он и просил об этом. А начальник заставы отвечал:

— Важно не кем ты служишь, а как. — И добавлял шутливо: — Да ребята меня самого съедят, если я лишу их такого повара.

А уж после того как Гена даже в тот страшный шторм сумел вовремя накормить солдат, и отдал майор приказ о его отличной работе.

— Что же теперь будет? — мучился Гена. — Мама, получив письмо с благодарностью самого начальника заставы, конечно, прочтёт его своим приятельницам. Городок, где живут его родители, а главное, где живёт Лида, невелик. Новости распространяются, как по телеграфу. Вот тебе и сопки, и суровая пограничная жизнь! И стоит там на посту повар в белом колпаке!

— Обижаешь ты Лиду, — сказал Володя.

— Почему это? — Лицо у Гены стало не печальное, а сердитое.

Но Володя и внимания не обратил:

— Это только не очень умным людям кажется, что если граница, то непременно каждый день должны быть завлекательные приключения, погони, поиски, засады. И в кино это показывают, и в детективах пишут. И сами мы, по правде говоря, заливаем в наших письмах, особенно девушкам. А в жизни — ты сам это знаешь — на границе хоть и трудная, но служба. Учёба почище, чем в школе. И дел себе солдат не выбирает: это, мол, с удовольствием, а тем пусть дядя займётся. И скучно бывает, и однообразно. Но главное — знать, что рядом с тобой верный, надёжный товарищ. Я уверен: Лида поймёт это.

Жека слушал и думал: ему тоже бывает скучно, но он уверен — с ним рядом надёжные друзья.

Через несколько дней после шторма на хозяйственном дворе Володя Кольчугин седлал Орлика, молодого резвого конька. Солдаты говорили, что Орлик ходкий, хотя и с капризами. Вот Володя вынес из сарая седло, закрепил его на спине Орлика. Вторая лошадь, Буланка, стояла ещё не осёдланная.

— Ты куда? — спросил Жека.

— Обогревательный домик надо в порядок привести, — ответил Володя. — Его во время шторма здорово потрепало. Мы должны были ехать вдвоём с Сашей, но он дежурит на посту технического наблюдения. Придётся одному.

— А можно я с тобой? — Жека посмотрел на Володю умоляющими глазами. Володя подумал и сказал:

— Спросись у мамы.

Жека в пять минут слетал домой и обратно.

— Отпустила! Можно! — ещё издали закричал он, едва переводя дыхание.

Володя стал седлать Буланку. Жека стоял, смотрел и думал: «Неужели Володя седлает Буланку для меня? Значит, они оба поедут каждый на своей лошади. Вот это да!» До сих пор, если кто-нибудь из солдат сажал Жеку на Буланку, то вёл её на поводу. Ночью в шторм они ехали на Буланке вместе с мамой. А теперь он поедет сам! Жеке даже стало немного страшновато: а вдруг Буланка не станет его слушаться? Но Володя прочитал тревожные Жекины мысли.

— Я поеду впереди, а Буланка сама пойдёт вслед за Орликом. Только поводья не очень натягивай. — Он подхватил Жеку и посадил его в седло. Потом вскочил на Орлика.

— Мы в какой домик поедем? За скалами?

— Нет, в другую сторону.

Жека был немного разочарован. Если бы они поехали к скалам, может быть, увидели бы Малыша. Жека был уверен, что непременно узнает его среди других нерп. Но и в другую сторону ехать верхом было замечательно!

Утро было ясное. Океан потихоньку шлёпал о берег. Впереди бежал Орлик, а Буланка, как и сказал Володя, шла следом за ним. Володя иногда оглядывался на Жеку:

— Ну, ты как там?

— Нормально, — отвечал Жека. По правде говоря, он и сейчас ещё немного побаивался, особенно когда Буланка убыстряла ход, но старался не показать виду.

Сопки отступили далеко от берега, и кругом тянулась песчаная равнина, на которой торчало много больших серых камней да ещё кое-где пучками выбивалась из-под песка трава. Умница Буланка, выбирая дорогу, ловко обходила камни. Вдруг из травяных зарослей, почти из-под самых Буланкиных копыт, вылетела птица, да так неожиданно, что Жека крепко натянул поводья. Буланке это не понравилось, она рассердилась и осела на задние ноги. Жека чуть не вылетел из седла. Но Буланка уже по-прежнему послушно шла за Орликом. Жека так старался справиться с Буланкой, что не следил за дорогой, а когда посмотрел вперёд, то не поверил своим глазам: вдали им навстречу двигались два камня.

— Володя! Володя! — закричал Жека.

— Тебе чего? — Володя попридержал Орлика, и их лошади поравнялись.

— Вон камни движутся, — испуганно проговорил Жека, показывая вперёд рукой. — Видишь?

Володя посмотрел и засмеялся:

— Это наши ребята, береговой дозор.

И правда, вскоре уже можно было разглядеть двух солдат с автоматами. А ещё через некоторое время Жека узнал Алёшу и Женю. Поравнявшись, они приостановились.

— Ну, как обход? — спросил Жека, очень довольный, что Алёша и Женя видят его верхом на лошади.

— На границе всё спокойно, Евгений Борисович, — отвечал Алёша. — А ты, я вижу, заправским джигитом стал. Счастливо! — кивнул он Володе и Жеке, а Жене сказал: — Двинули! — И они зашагали дальше.

Жека оглянулся. Позади простиралась равнина, на которой в беспорядке лежали камни и виднелись удаляющиеся фигурки солдат. Алёша приостановился и что-то говорил по рации. Может быть, он докладывал дежурному, что встретил на маршруте Володю и Жеку.

Маленький обогревательный домик стоял совсем косо, наклонившись набок, дверь повисла на одной петле, окошко было разбито. Володя соскочил с Орлика и хотел помочь Жеке, но Жека уже и сам спрыгнул.

— Молодец! — похвалил его Володя. Он некоторое время постоял, глядя на домик, потом сказал: — Надо поднимать.

— А как ты его поднимешь? Ты же не великан! — удивился Жека.

— Знаешь, глаза страшатся, а руки делают, — отвечал Володя. — Я сейчас пройдусь по берегу, поищу кое-что, а ты пригляди за лошадьми, чтобы не ушли далеко.

Лошади щипали траву — Буланка возле домика, а Орлик уходил всё дальше.

— Орлик! Орлик! — позвал Жека, но тот и внимания не обратил.

Стоило Жеке приблизиться, как он отбегал ещё дальше, словно дразнился: «Ну-ка, поймай меня!» Жека оглянулся — домик был уже совсем далеко. Жека закричал:

— Володя!

Но Володя не слышал, его и видно-то не было. Жека чуть не заплакал. Что делать? Пока он будет искать Володю, Орлик совсем далеко уйдёт. И вдруг Жека сообразил: лёг на землю и стал по-пластунски осторожно двигаться к Орлику, прячась то за камнями, то за высокой травой. Вот он уже совсем приблизился к Орлику. Конечно, лучше было бы подползти к нему сзади, но Жека помнит, Володя учил: «К лошади надо подходить спереди, не то может лягнуть». Жека подполз к Орлику осторожно-осторожно, быстро вскочил и схватил повод. Орлик послушно пошёл за Жекой.

Володя уже был возле домика. Он оглянулся, и Жека сказал небрежным голосом:

— Буланка паслась тут, а Орлика я пригнал.

Володя кивнул. Пока Жека ловил Орлика, он притащил откуда-то бревно, топором обтесал его с одного конца и теперь подсовывал острым концом под домик с той стороны, на которую он наклонился. А потом всей тяжестью навалился на другой конец бревна и прохрипел:

— Помогай!

Жека тоже навалился на бревно, и домик медленно стал выпрямляться. Володя стучал топором, вгоняя бревно под стену, а Жека смотрел, как он работает, и радостно думал, что сегодня всё очень хорошо получилось. И на Буланке он проехал верхом, и Орлика поймал, и Володе помог.