ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Пармузин Ю. П.

Осторожно — пума! М., «Мысль», 1973.

160 с. с илл.; 8 л. илл. (Рассказы о природе).

Автор книги, ученый-географ, на протяжении многих лет

работающий в сибирских экспедициях, рассказывает в научно-

художественных очерках о первоисследователях труднодоступ-

ных районов Сибири и дальневосточной горной тайги, о при-

роде этих интереснейших мест. В книге хорошо ощущается

романтика таежных походов, условия нелегкой, но увлека-

тельной работы полевика-географа.

От автора

Эта книга о рядовых первопроходцах, пионерах в иссле-

дованиях сибирских и дальневосточных природных богатств,

о природных условиях этих советских земель и о самом

страшном звере.

Самый страшный? Читатель, особенно если он зоолог,

наверняка усомнится: путает что-то автор — самого страш-

ного не бывает! В самом деле: кто это — медведь, тигр,

крокодил, а может быть, иксодовый клещ?

И все же автор утверждает, что самый страшный зверь

существует. Он притаился внутри нас — экспедиционных

работников, путешественников, туристов и яростно пожирает

своего хозяина — только поддайся. Имя его — непредусмот-

рительность. Он беспощаден к тем, кто неопытен, но само-

уверен, беспечен и надеется на авось, слаб физически и не-

устойчив морально, слабоволен и рассеян.

Читатели газет нет-нет да и встретят горестную весть

о том, как человек, оказавшись лицом к лицу с тайгой или

горами, тундрой или просто рекой, то завален лавиной, то

замерз, то, растерявшись, заблудился или утонул. Начина-

ют искать виновного, суд, разбирательство, наказание...

Главное же наказание получает сам пострадавший и дело,

не доведенное им до конца. Его гибель — горе родным и

близким.

Автор и его сверстники не изучали курса техники без-

опасности в экспедициях по той простой причине, что созда-

тель этой совершенно необходимой дисциплины профессор

Г. К. Тушинский в то время был студентом географического

факультета Московского университета. Вот и приходилось

нам, неопытным, необученным, постигать на многотрудной

практике и элементарные требования к экспедиционной

одежде, и сложные правила сохранения здоровья и самой

3

жизни в необжитых таежных просторах Сибири и Дальнего

Востока.

Незнание техники безопасности и типичные для студен-

тов жизнерадостность и легкомыслие приводили иногда

к трагическим последствиям. Если же трагедии по счастли-

вой случайности не происходило, то все минувшие ошибки

и промахи воспринимаются сейчас как комические недора-

зумения. Впрочем, трагическое и комическое — одно из про-

явлений закона единства противоположностей в экспеди-

ционных исследованиях.

Однако курс техники безопасности читается, а люди

гибнут. В чем дело? Да в том, что эта самая непредусмотри-

тельность не только свирепый, но и коварный зверь. Он вну-

шает студенту и молодому туристу: «Не все, что читают

профессора, принимай всерьез. Ха, техника безопасности —

чепуховый курс!»

В этой книге автор решил поделиться с читателем горь-

ким опытом давних времен. В то время, о котором повест-

вуется здесь, он был молодым специалистом и непосредст-

венным участником или свидетелем описываемых событий.

Он не изменил ни время, ни места действий, ни географиче-

ских названий, ни имен действующих лиц.

Да простят мне здравствующие герои моих записок, если

тут повествуется несколько не так, как они представляли

свои поступки тогда! Каждому человеку свойственно пред-

ставлять действия, как собственные, так и товарищей, по-

своему, и что же делать, если мне так вот и представлялось,

как здесь написано?

Осторожно — пума!

В начале тридцатых годов, тогда, когда мы были еще

студентами, Родине срочно потребовалась точная топогра-

фическая карта. Вместе с созданием отечественной авиации

возникло несколько аэрогеодезических предприятий. Новые

требования порождали новую технику, новая техника требо-

вала новой методики выполнения работ. По предложению на-

ших старшекурсников В. А. Буханевича, Б. А. Колесникова

и других, поддержанному именитыми географами, в аэро-

геодезических предприятиях возникла новая должность —

«географ». Кто станет географами производственных пред-

приятий? Конечно, молодежь.

Итак, мы были первыми! Что мы можем сделать и что

с нами делать, мало кто представлял, и тем более руково-

дители аэрогеодезических экспедиций, на чью голову свали-

лись в качестве специалистов десятка три студентов-практи-

кантов. Наш же студенческий ум и вовсе не был в состоянии

осмыслить всей грандиозности свершившегося события —

учреждения первой географической должности в производ-

ственных предприятиях. Практического опыта, с которого

можно было бы взять пример, и вовсе не было — наступал

тот период, который в истории геолого-географического изу-

5

чения нашей страны вошел под названием переходного от

индивидуальных исследований к коллективной площадной

съемке.

На долю группы студентов третьего и четвертого курсов

Московского университета выпало Забайкалье. Конечно,

в первую очередь возникла мысль: а что нам известно о За-

байкалье? Большую Советскую Энциклопедию, которой

так успешно пользуются сейчас студенты, тогда еще только

начинали издавать, и том на букву «3» в библиотеки не

поступал. Нашли мы две книги — В. А. Обручева «Селен-

гинская Даурия» и Л. И. Прасолова «Южное Забайкалье»

(почвенный очерк). Но как мы ни перекапывали каталоги

библиотек, ни о растительности, ни о животном мире, ни

о климате, ни тем более о современной экономике ничего не

выяснили. В конце концов нам стало казаться, что наше

отечественное Забайкалье — страна еще не открытая. Нам

даже в голову не приходило обратиться, как сейчас узако-

нено во всех вузах, за консультацией к нашим профессорам,

из которых только Н. Н. Баранский бывал в Сибири в пер-

вое десятилетие нашего века, и то не по географическим,

а по революционным делам.

Мы занялись самодеятельностью. В ожидании отъезда

было решено ознакомиться с флорой и фауной Забайкалья

через ботанический и зоологический сады. Вы думаете, эта

затея достигла цели? Ничего подобного! В Ботаническом

саду Московского университета на Первой Мещанской под

стеклом оранжереи зеленели пальмы, бананы, магнолии,

диковинные цветы наполняли ее запахами Африки и Южной

Америки, Западной Европы и Австралии — и ни одного

растения из Забайкалья, даже тривиальной даурской лист-

венницы в саду не было. Сибирь была страной трудной,

почти неосвоенной и малоисследованной.

Не лучше было и в зоологическом саду. Кого только нет

в нашем зоопарке! Львы из Сахары, обезьяны с Амазонки,

страусы эму из австралийской саванны, попугаи Малайских

островов, питоны Индии, крокодилы Нила. Среди множества

иностранцев лишь наш добродушный сибирский медведь сло-

нялся из угла в угол по клетке да какой-то облезлый камы-

шовый кот считался забайкальским, хотя в Забайкалье

камышовые коты практически вывелись и этот реликт со-

хранился только здесь.

Однако не пропадать же пятидесятипроцентным студен-

ческим билетам! Мы разбрелись по зоосаду. После наиболее

захватывающего зрелища клетки с мартышками, с их на