Перекувыркнуться в воздухе, ощущая в руке приятную шершавую рукоять теперь такого привычного и верного пиломеча, извлекаемого из-за спины. Приземление – меч разрубает кишина со спины на две части, вместе с черепом. Мгновение, и чудище распадается светящейся пылью. Рывок вправо, уклонение. Поворот, удар – клинок отсекает второму монстру передние лапы чуть выше того места, где у него начинаются клинки. Бью ногой под вывернутое будто у кузнечика колено, и кишин тут же теряет равновесие и тыкается мордой в землю. Пиломеч легко – будто зубочистка в мармелад, входит в его затылок, приканчивая тварь.

Ко мне несётся ещё один монстр. Вскинуть зажатый обратным хватом клинок, отшибая размашистый удар двумя руками-мечами в сторону. Одновременно поворачиваюсь на правой ноге, нанося удар пяткой другой ноги прямо чудовищу в бок. Шаг, удар – острие меча врезается в череп кишина, превращая того в прах.

Движение позади.

Прыгаю вверх, слегка поворачиваюсь в воздухе и бью. Прямой удар левой ноги приходится ещё монстру одному прямо в череп и с размаха впечатывает тварь спиной в кирпичную стену коттеджа. Кишин на мгновение теряется и раскрывается – пользуюсь моментом и пробиваю ещё один прямой удар ногой ему в брюхо. Монстр сгибается пополам, и я легко отсекаю ему голову.

Тварь распадается в светящуюся пыль, и на землю падает маленькая чёрная жемчужинка…

Почти падает. Потому что я ловлю её на лету левой рукой.

– Лёгкие деньги… – произнесла я, зажав жемчужинку двумя пальцами и поднося её поближе, что рассмотреть повнимательнее. – Мелочь. Но приятно.

Спрятала чёрный шарик в небольшой нагрудный кармашек блузки. За её сестричками вернусь чуть позже – сначала нужно убедиться, что все кишины мертвы.

Прыжок! Взмываю вверх, отталкиваюсь ногой от крыши веранды и легко запрыгиваю на крышу дома. Пара демонов-подранков упорно ползёт к краю… Пистолеты коротко рявкают по два раза, дырявя черепа тварей и отправляя их в мир иной. Немного подумала, спрятала «кольты» и спрыгнула с крыши. Неторопливо подошла к ещё трепыхающемуся последнему кишину.

Раны от пистолетных выстрелов крепко подранили монстра, поэтому он стал уязвим и к простым физическим повреждениям и элементарно переломал себе все лапы, когда упал с крыши двухэтажки. И теперь лишь кое-как шевелился и пытался ползти прочь…

Подошва ботинка ударила тварь в спину и прижала к земле, заставив остановиться, а затем каблук врезался ей в район поясницы, перебивая хребет. Без особых колебаний уселась на кишина: по ощущениям он был ничуть не хуже самого лучшего кресла – мягкий и тёплый.

– Знаешь, моя мерзость, почему вы дохните? – я достала «кольт» и начала задумчиво крутить его в руках, рассматривая со всех сторон. – Потому что люди – на удивление приспособливые твари… Людей топтали мамонты – люди придумали ловчие ямы. Людей жрали саблезубые кошки – люди придумали огонь, метательные копья и «китикэт»… Людей стали жрать кишины – и люди придумали нас.

Хихикнула и взмахнула пистолетом.

– Ассиметричный ответ – понял? Понял, а?! Ни хрена ты не понял, урод! – рявкнула я, а затем снова хихикнула и продолжила.

– Адаптивность – это человеческий конёк. Выжить там, где выжить невозможно. Приспособиться к тому, к чему нельзя приспособиться. А вот вы – ни хрена не адаптивные. Думали, что раз таких слабаков, как ты начали убивать – значит, надо просто стать сильнее, кушая больше и сытнее? А не пошли бы вы куда подальше?! Да, идите! – наклонилась к голове монстра и доверительно сообщила. – Идите. На хер. Понял, да?

Отстранилась, вздохнула. И упёрла ствол «кольта» кишину в затылок.

– Я не прощаюсь, урод. Если мне дадут пистолеты и меч, я ещё наведаюсь в ваш Ад с дружеским визитом.

Выстрел. Демон разлетается облаком светящегося праха, а я, лишившись опоры, плюхаюсь на задницу и весело смеюсь.

– Вот обязательно нужно произносить такие пафосные диалоги, а? – ворчливо произнёс появившийся из-за угла оборотень. – Только время тратишь… И бдительность. Но главное – время. Ты тут произносишь патетические речи, а я в это время занимаюсь сбором трофеев – между прочим, твоей обязанностью.

– Ты ничего не понимаешь, Песец, – улыбнувшись, поднялась я на ноги и отряхнулась. – К любому делу надо подходить творчески. И со своим собственным стилем. А то большинство волшебниц ведь наверняка трясутся от страха и бьют кишинов до светящейся пыли, да и после этого не рискуют сунуться поближе…

– Ну, допустим. Но ведь это разумно, согласись?

– Соглашусь. Но мне так не нравится – слишком пресно и скучно. Я и так слишком логичная, так что позволь мне хоть иногда побыть немного нелогичной и безумной.

– Ты действительно сумасшедшая, Алиса, – вздохнул оборотень.

– Безумная психопатка со съехавшей напрочь крышей, ты хотел сказать? – рассмеялась я. – Да, это так. И это мне нравится, чёрт побери! Это безумие даёт такую замечательную иллюзию свободы!.. Кстати, трофеи собрал?

– Угу. Сейчас ещё две жемчужины найдём и пойдём уже отсюда.

– Не напомнишь, на кой ляд мы вообще их собираем?

– Напоминаю – это концентрированная энергия. В случае чего может быть очень полезна.

– Объяснил, как в воду плюнул – без толку и смысла. Впрочем, чего ещё ждать от Песца?

– Алиса!..

– Вниматэльно слушаю вас, товарищ Пэсэц, – произнесла я, закладывая левую руку за спину, а правой поднося ко рту печенье в виде палочки, покрытой шоколадом.

Оборотень окинул меня тоскливым взглядом и протянул:

– Весьма убогий косплей Иосифа Сталина – не находишь?

– Что такое косплей? Небось опять какая-то ваша японческая дрянь?

– Что-то вроде маскарада.

– Что-то вроде очередного извращения. Стопудово. Так что там с ситуацией с кишинами?

– Ну, пока ты всю неделю резво уничтожала демонов, я по твоей просьбе отслеживал новости в сети и получил кое-какие данные… – лис достал из кармана складную указку и ткнул её в висящую на стене огромную карту Саппоро. В неё во множестве были воткнуты булавки с красной головкой, который более-менее компактно кучковались в некоторых районах города. – Смотри, я тут кое-что отметил. Булавки – это дорожно-транспортные происшествия, убийства, несчастные случаи и пожары. Конечно, среди них наверняка хватает случаев, когда кишины были ни при чём, но в целом статистика имеется. Это предполагаемые районы наибольшей активности демонов – детские сады, школы, торговые комплексы, киноконцертные залы, больницы, аквапарки, вокзалы, некоторые улицы, на которых часты пробки. То есть, любое место…

– …где собирается большое количество людей, – закончила я. – Вполне логично. Стайные хищники тоже любят атаковать стада, охотясь на наиболее слабых животных… Кстати, какие у нас тут ближайшие народные гуляния по поводу какого-нибудь праздника? Зуб даю, это будет для кишинов как ежегодная миграция антилоп гну для крокодилов.

– Танабата, 7 июля.

– Какой-то японский праздник, верно? Эх, никогда я не понимала этого слепого копирования совершенно чужой культуры… Вам тут что, мало нормальных праздников?

– А ничего, что для местных как раз все эти ваши русские праздники и традиции – более чужды, чем возвращение, так сказать, к истокам?

– А на кой ляд к ним возвращаться? – хмыкнула я. – Чем знаменита эта ваша прекрасная Япония кроме суши, самураев и харакири? Грамотный пиар и ничего более, а так – ни научных, ни культурных, ни исторических заслуг. Страна, которую придумали и в которую поверили во всём мире. А так всего и достижений, что серия игр «Сайлент Хилл» и мультики для извращенцев.

– Злюка ты, Алиса, – буркнул лис.

– Не ной, пушистый. Лучше скажи, ты данные по смертности в Эдзо за последние годы раздобыл?

– Да зачем они нам?

– Ты настолько хочешь рыться в подшивках газет за предыдущие годы, выискивая новости о преступлениях и несчастных случаях? – насмешливо подняла я бровь. – Мы составляем карту зон действия кишинов, но картина ещё не полная – у нас есть только оперативные сводки, а не стратегическая информация. Кто даст гарантию, что при прохождении Фокуса зоны атак не сместятся?