Обрыв был неожиданность. Большой неожиданностью. Так что я полетела вниз с высоты примерно второго этажа навстречу лесной полянке, где совсем недавно отбушевал небольшой лесной пожар. Успела кое-как сгруппироваться в полёте и приземлиться более-менее безболезненно, погасила удар перекатом, больно ударившись боком об какой-то пень. Быстро вскочила на ноги, шипя и матерясь от боли, и вновь побежала…

Позади что-то приземлилось с дикими грохотом и громким рычанием. Земля содрогнулсь, я тут же запнулась о какую-то горелую корягу и полетела на землю.

Обернуться назад.

Ага, горишь, бубновый!..

Монстру не повезло – при падении он умудрился насадиться будто на кол на тонкую и острую, как копьё, обгоревшую ель. И теперь, словно пришпиленный булавкой жук, бесновался и пытался освободиться. Но, судя по всё ослабевающим дерганьям и волнам судорог, пробегающим по его склизкому телу, жить твари оставалось недолго.

Вот и замечательно, вот и зашибись… Нет, ну ничего себе у них тут какие образины водятся, а? Вот что это за дрянь была, а? Медведь? Смешно. Гигантская саламандра? Ещё смешнее. Покемон? Ну, тогда уж сразу тамагочи или ещё какая-нибудь ихняя восточная хрень.

Впрочем, почему – была? Есть! И о том, что тварь ещё вполне себе жива, меня оповестил залп тридцатисантиметровых шипов, который едва не накрыл меня. Хорошо, успела вовремя спрятаться за поваленным деревом…

Как оказалось, место это было безопасным, но в то же время поставило меня в патовую ситуацию – убежать дальше не получалось. Монстр запросто накрывал всё из своих игломётов, так что перспектива превратиться в ёжика меня почему-то ни капельки не прельщала.

Потянулись томительные часы ожиданий. Мой висящий на поясе мобильник благополучно окочурился и ныне пребывал в своём мобильном Аду за все косяки и глюки, которые доставлял мне на протяжении своей работы.

То есть позвонить не получится.

Насчёт позвать на помощь перспективы тоже были не особо радужные – кажется, я неплохо так углубилась в лес и на присутствие людей поблизости надеяться не приходилось.

С другой стороны, пусть даже Эдзо – бывшая союзная республика и эталонное русское раздолбайство здесь присутствует в полном объёме, но должны же были хватиться не пришедшего вовремя автобуса? Выслать полицию (или у них тут ещё милиция?), пожарных, медиков… Хотя лично я бы сейчас больше всего обрадовалась танковой роте. Я любила с папой на танкодром ходить – после Т-80 даже суперкрутые «бентли» и «лэнд крузеры» казались детскими машинками…

Время шло.

Я уже порядком проголодалась, мне хотелось пить и в тепло. Но этот вонючий монстр не давал мне сделать ничего из этого! Даже просто вытянуться поудобнее, а не в три погибели за деревом! Чтоб ему пусто было! Чтоб он сдох в мучениях!..

Кстати, скажите, вы часто желали кому-нибудь смерти? Не просто кричали в запале «сдохни!» оппоненту или жалели, что педофилов и насильников у нас всего лишь награждают достаточно гуманной смертельной инъекцией, а не четвертуют.

А вот именно представить, как будете кого-нибудь долго убивать. Или недолго. Можно ведь мееедленно дробить человеку руки и ноги в тисках, а можно тупо напичкать порционными дозами свинца. Но это всё-таки будет именно то, верно?

Так вот, к чему это я. Нет, не к тому, что я – психованная маньячка, хотя регулярно сбегающие от меня парни обычно говорили именно это. Впрочем, может и…

Я к тому веду, что мне сейчас очень, очень, ОЧЕНЬ хотелось прибить этого драного монстра. Намотать на гусеницы, покромсать топором или отправить в полёт по рецепту Ивана Грозного, за жестокость прозванного Васильевичем.

«На бочку с порохом посадили – пущай полетает!».

Я. Хочу. Убить. Эту. Тварь.

Первые пару часов я просто мечтала слинять отсюда куда подальше. Следующие пару часов – мечтала, чтобы эта хрень наконец-то закончилась. Но затем, я думала уже не столько о том, как сбежать, а как прикончить чудовище.

Из оружие у меня имелись его же метательные шипы, числом примерно «дохрена». Но воздействие на его организм с целью приведения монстра в неживое состояние требовалось исключительно точное – хирургически-точное. Как готовящаяся к поступлению на биофак и прошедшая военно-медицинскую подготовку дочь полковника в отставке, который совершенно не умел воспитывать девочек, мне было известно несколько мест, куда такую зубочистку можно было воткнуть с максимальным ущербом. До сердца твари наверняка не добраться, расположение близко расположенных к поверхности крупных кровеносных сосудов – неизвестно, значит остаётся бить в глаза. Тридцать сантиметров? Если у него есть головной мозг и он величиной не с грецкий орех – урода проймёт. Для верности засадить ему сразу два – по одному в каждый глаз. Чтоб симметрия была.

Вскоре я поняла, что дело совсем плохо, а ещё – очень нечисто.

Всё дело было в солнце.

За всё это время оно так и не докатилось до зенита, хотя, судя по моим наручным часам, прошло уже свыше шести часов с момента моего совершенно безрадостного пробуждения. И птицы не поют, и ветра нет. Я в душе не чешу, что конкретно происходит, но по некоторым данным (задницей чую) предполагаю, что вполне могу тут сдохнуть от жажды и голода, дожидаясь прихода помощи.

Значит, надо эту гниду всё-таки давить. Отвечаю, надо эту гниду давить!

Спустя ещё часа три было наконец установлено, что проткнутая насквозь тварь выдохлась, хотя вытекающей крови я и не увидела. Стоили мне эти разведанные исцарапанной морды и пробившей левую руку шальной иглы. Так как мышковаться смысла уже всё равно не было, от моей ругани во время выдёргивания шипа из себя и грубой перевязки должны были замертво попадать с неба птахи и завять полевые цветы… Но почему-то не падали и не вяли. Наверное, надо было ещё пару матюков прибавить…

Шипя что-то грозное, я начала потихоньку ползти к уже едва шевелящемуся чудовищу. Потом заковыляла на четвереньках. Потом на двух ногах. Потом выпрямилась во весь рост.

В итоге к монстру я подходила уже чуть ли не чеканя шаг.

Ленивый взмах отростком, порция шипов накрывает территорию метр на метр – там, где я только что стояла. Но я уже покрыла последние разделяющие нас метры одним огромным прыжком, вскарабкалась на высоту примерно полутора метров и вполне себе уютно устроилась на маслянисто поблёскивающей шее монстра. Кстати, никакой слизи на нём не было – на ощупь он был сухой и тёплый. Впрочем, это неважно…

Шип в левой руке легко вонзился в пустую глазницу чудовища, встретив лишь лёгкое сопротивление – как будто бы входил в желе. Тварь начала дёргаться.

– Ага, урод, не нравится? А мне понравилось, что ты мне весь отдых с самого же начала похерил?!

Выдернуть второй шип из волос, отчего те тут же развернулись длиной волной до самых лопаток… Достаточно грязной волной! С веточками, травинками, землёй, в грязи и крови! Ненавижу!..

Чёрная игла воткнулась во вторую глазницу, заставив монстра задёргаться ещё сильнее, но мне этого было уже мало. Ладонями начала забивать шипы глубже в плоть, не считаясь с тем, что под конец эта стало по ощущениям напоминать забивание гвоздей голой рукой. Больно было, то есть…

Но потом… Потом в черепушке твари что-то хрустнуло, и шип в правой глазнице вошёл по самый свой кончик.

Уши тут же разорвал дикий вой, напоминающий вопли автосигнализации. Монстр забился в конвульсиях, и меня отшвырнуло в сторону, больно приложив поясницей о ствол дерева. В спине что-то подозрительно хрустнуло, и я похолодела от страха. Впервые за весь день. Кровища и монстры – это, в принципе, не страшно. Стать калекой – вот чего я действительно боюсь…

Но я тут же отвлеклась от скорбных мыслей, потому как увидела весьма и весьма занятную картину…

Монстр светился.

Не от счастья, а просто светился. Всем телом. А из его глазниц свет буквально вытекал… Чтоб я сдохла, вытекал! А ещё эту образину так душевно корёжило и колбасило, что я аж возрадовалась всей душой – было действительно приятно наблюдать за его конвульсиями.