Скоро ее опасения подтвердились: однажды, вернувшись домой позже обычного, принц, не глядя жене в глаза, сказал ей, что полюбил другую и уходит к ней.

Напрасно плакала принцесса, напрасно умоляла его остаться, напрасно уверяла, что умрет, не сможет жить без него — ничего не помогло. Он ушел, и она осталась одна.

Она ничего не ела и не пила, не спала ночами, а только все плакала и плакала, не замечая времени. А потом, когда были выплаканы, казалось, уже все слезы, принцесса подошла к зеркалу — и увидела в нем не себя, а бледную тень, призрак, через который просвечивали окружающие предметы.

«Я таю и скоро совсем исчезну, — подумала принцесса, — ну и пусть, от меня ведь и правда уже ничего не осталось».

Каждый день она подходила к зеркалу и видела, что ее отражение продолжает таять, становится все менее и менее различимым. И, наконец, наступил день, когда она вообще не обнаружила себя в зеркале. Ничего, кроме полного безразличия, по этому поводу она не ощутила.

«Я стала призраком, — подумала она. — Ну и хорошо. Может быть, призраки не чувствуют душевной боли».

И вдруг зеркальная поверхность перед ней словно подернулась дымкой, пошла легкими волнами, а затем растворилась. Принцесса поняла, что перед ней уже не зеркало, а дверь в иное пространство. За ней был сплошной серый туман. Недолго думая, она сделала шаг вперед, и почувствовала, что дверь за нею закрылась.

Оглянувшись по сторонам, принцесса увидела, что мир здесь не имеет красок. В тумане, разлитом вокруг, лишь смутно различалось какое-то движение. До нее доносились легкие шорохи.

Принцесса почувствовала, что вокруг нее витают бесплотные тени, такие же, как она сама. Они легонько взяли ее под руки и зашептали:

— Пойдем с нами, пойдем с нами, пойдем с нами!

Принцессе было безразлично, что делать и куда идти, и она пошла, влекомая прозрачными невидимыми руками тех существ, что оказались рядом.

Долго шли они, и постепенно туман рассеивался. Мир становился более прозрачным. Наконец принцесса увидела, что находится в довольно просторном помещении, в центре которого возвышалось некое подобие трона. На нем восседала женщина в темных одеждах, с очень строгим лицом и величественной осанкой.

— Кто ты? — спросила она.

— Когда-то я была принцессой. А сейчас не знаю, кто я. А кто ты и куда это я попала?

— Ты находишься в Царстве теней, а я — царица теней. Ты разве не знала, что именно в тени превращаются такие как ты, покинутые женщины? Ты теперь - одна из нас. И тебе придется пройти посвящение в Клан Покинутых.

— А это зачем?

— Ты утратила свою прежнюю сущность. Вернуться к ней ты не можешь, тебе остается только обрести новую. Но сейчас тебе можно предложить только сущность Покинутой. Ничто другое не подойдет.

— И тогда я перестану быть тенью?

— Ты все равно останешься ею. Но сможешь продолжить путь. А что будет дальше — зависит от тебя.

— Хорошо. Я согласна.

— Тогда подойти ко мне и наклони голову.

Принцесса приблизилась к трону и склонила голову перед царицей. Тотчас же ей в лоб впилось что-то острое. Она вскрикнула от боли и почувствовала, как по лбу потекла теплая струйка крови.

— Рана заживет, — сказала царица.

Принцесса осторожно дотронулась до своей головы и нащупала венец с железными шипами.

— Ты не должна его снимать, — продолжала царица. — Ты получила отметку, свидетельствующую о том, что ты — посвященная. Теперь ты знаешь многое из того, о чем не имела представления раньше. Ты понимаешь, что значит страдать. Ты получила боевое крещение. Поздравляю тебя. А теперь возьми вот это.

С этими словами царица протянула принцессе маленький золотой клубок. В сплошном сером тумане он светился необычно ярко и красиво, так, что, казалось, озарил все пространство вокруг. Принцесса заметила, что рядом находятся не бесплотные тени, а одетые в серые балахоны женские фигуры. Сама она тоже, оказывается, была в невзрачном балахоне.

— Что это? — спросила принцесса, принимая клубочек, который легко уместился в кулаке.

— Это пряжа, из которой ты должна будешь соткать себе платье, — сказала царица.

— Платье из такого крошечного клубочка? Но это невозможно.

— И все-таки тебе нужно это сделать. Если только не хочешь навсегда остаться в этом сером балахоне. Ты должна попытаться, даже если на это уйдет вся твоя жизнь. Пока не соткешь себе платье, ты будешь находиться в полном одиночестве, ни с кем не скажешь ни слова. А когда справишься с заданием, получишь волшебный дар. И учти, платье должно быть до пят, с длинными рукавами, да еще и с капюшоном, покрывающим голову! Все, можешь идти. Проводите ее! — обратилась она к призрачным женским фигурам.

Тотчас же серые руки подхватили принцессу и повлекли сначала к едва различимой в стене двери, а потом вверх по лестнице, тонущей в тумане.

— Не расстраивайся, если не соткешь платье, — шептал ей кто-то на ухо. — Ты можешь избавиться от этого задания. Мы все отказались от него, потому что поняли, что справиться с этим невозможно. Ты станешь одной из нас, вот и все…

«Навсегда остаться в сером балахоне и прислуживать царице теней? — подумала принцесса. — И никогда не узнать, что за дар предназначен той, что справится с задачей?»

Ей вдруг очень захотелось узнать, что же это за дар. И еще - надеть золотое платье вместо серого балахона…

Между тем лестница привела в маленькую комнатку, где уже не было тумана, как, впрочем, и красок. Стены и потолок оказались окрашены в серые тона. В комнате стоял ткацкий станок.

Одна из теней шепнула ей на ухо:

— Когда поймешь, что не справишься с заданием, три раза подряд громко скажешь: «Я не могу это сделать!» Тогда дверь откроется, и ты сможешь выйти отсюда.

Затем серые тени оставили принцессу в комнате и заперли за собой дверь.

Принцесса подошла к ткацкому станку и вдруг поняла, что знает, как на нем работать, хотя никогда этого не делала. Она взглянула на маленький золотой клубочек, светившийся в руке. Его нити были из чистого золота! Но он так мал, что ниток этих не хватит и на капюшон, не то что на платье до пят, да еще и с длинными рукавами. Пригорюнилась принцесса. Снова дотронулась до лба, который болел и все еще кровоточил, хотя кровь уже не текла струйкой, а лишь едва сочилась. Сначала она подумала: а не отказаться ли сразу от этого невыполнимого задания? Но внезапно ей очень захотелось хотя бы попробовать поработать на станке. Соткать хоть маленький кусочек золотого полотна. Посмотреть, что получится. А дальше - видно будет…

Долго-долго сидела она за станком, сколько прошло времени — и сама не знала. Дело с непривычки шло очень трудно и медленно. Кусочек золотого полотна был крошечным, не хотел увеличиваться в размерах. Нитки путались, и приходилось все начинать сначала. Принцесса и не заметила, как, утомившись, заснула. А когда проснулась, то увидела, что посреди комнаты стоит поднос с едой. Нашелся и кувшин с водой, и даже фрукты. Наскоро утолив голод, она вновь взялась за работу. Но что это? Ей показалось, или крошечный кусочек золотого полотна стал еще меньше? Неужели он уменьшился, пока она спала? Значит, надо постараться меньше спать и больше работать!

Снова работала она без устали, пока сон не свалил ее. А проснувшись, вновь обнаружила как по волшебству появившуюся пищу. И увидела, что кусочек полотна уменьшился. Как будто и не трудилась она столько часов подряд. А главное, что и золотой клубок сделался меньше.

И все же принцесса опять принялась за работу, и работала без устали очень много времени — сколько, и сама не знала. Ведь здесь не было ни дня, ни ночи, не было окон, в которые можно увидеть солнце или звезды, а может, и само время здесь отсутствовало… И вот золотой клубочек иссяк полностью, больше не осталось ни одной ниточки. А кусочек полотна между тем был меньше носового платка.

Снова уснула принцесса в изнеможении, а когда проснулась, увидела, что сотканное ею полотно уменьшилось чуть ли не вдвое. Ниток у нее больше не было. Совсем загоревала принцесса, опустились у нее руки, из глаз полились слезы. Шипы от венца вонзались в лоб, рана кровоточила, и она в отчаянии произнесла: