— Дура трехглазая! — заревела Настя. — Не могла забрать сестру! Она и старше меня, и мечом хоть как-то умеет махать…

— Нельзя так называть повелительницу! — сжался в страхе орк. — Худо будет!

— Мне можно, — шмыгнув носом, сказала девочка, которой пришла в голову мысль использовать его страх. — Она меня для чего-то перенесла из моего мира в ваш и сказала, что любой, кто меня обидит, будет иметь дело с ней.

— Я тебя не обижал, — замотал он головой. — Я тебя даже есть передумал, иначе давно бы сдёрнул за лиану. А про еду сказал потому, что сильно хочется жрать. Шутка это была, поняла?

— Не будешь есть? — уточнила Настя, которая уже держалась на дереве из последних сил.

Если бы этот зелёный дёрнул за лиану, она бы точно упала вниз.

— Что я дурак, что ли, связываться с богиней? — сказал ей орк. — Чуп-ча умный!

Девочка с трудом слезла на землю, ободрав о жёсткую кору лианы кожу на ногах и руках. Ноги не держали, поэтому она села на листву, с опаской посматривая на орка.

— Чего сидишь? — спросил он. — Я сейчас уйду, и придёт кто-нибудь другой, уже не такой умный. Сожрёт тебя раньше, чем скажешь о трехглазой, а богиня долго разбираться не будет и накажет всех орков в этом лесу!

— А где кончается этот лес? — спросила Настя. — Мне уже тоже хочется есть, а здесь вся живность, то где-то наверху. Я пока шла даже грибов не встречала.

— А зачем тебе грибы? — с опаской спросил орк. — Их даже маги не едят, только самые чокнутые из колдунов!

— Ты ничего не сказал про лес, — не ответив на вопрос, напомнила девочка.

— Там он кончается, — показал лапой орк. — Там мой дом и бегает много живности, но почти все или слишком быстрые, или в колючках. Как ты их хочешь поймать?

— Пойдём, — сказала Настя. — Надо сначала посмотреть, что у вас за живность, а потом уже будем думать. Если её, как ты говоришь, много, значит, кого-нибудь поймаем. Долго идти?

— Три раза могу спеть, — подумав, ответил орк. — Начинать?

— Начинай, — не подумав, разрешила девочка.

Следующий час ей пришлось выслушивать его выкрики, которыми Чуп-ча славил свой ум и силу. Фантазия у него была небогатая, поэтому всё пение состояло из бесконечного повторения нескольких фраз. Было видно, что это занятие доставляет орку удовольствие.

— Самому себе петь приятно, — сказал он, когда уже пришли, — но когда кто-нибудь слушает, хочется петь без конца. Правильно я тебя не съел. Мяса в тебе почти нет, одни кости, а вдвоём веселей. Я уже и не помню, когда в последний раз с кем-то разговаривал. Смотри, это мой дом!

Лес громадных деревьев закончился, а тот, в котором они шли, напомнил Насте лес под Тулой, куда они ездили семьёй отдыхать. Только в том лесу не было лиан, а здесь они были повсюду. То, что орк назвал домом, было нагромождением огромных каменных блоков, которые образовали что-то вроде пещеры. Вход в неё был закрыт блоком поменьше, который Чуп-ча, поднатужившись, убрал в сторону. Небольшая пещера освещалась через отверстие входа и небольшую дыру в потолке. На песчаном полу лежала гора сухих листьев, на которых орк спал, а у входа были разбросаны очищенные от остатков мяса кости. Больше ничего в этом жилище не было. Девочка присела возле костей и стала выбирать из них длинный и острый обломок, который можно было бы использовать в качестве ножа.

— Зачем тебе старые кости? — спросил Чуп-ча. — Я их уже несколько раз жевал, нет на них ничего для еды.

— У меня нет твоей силы или когтей, — ответила она, — Поэтому попробую сделать нож. А уж с его помощью можно будет что-нибудь придумать для охоты.

— Ты так уже охотилась? — с сомнением спросил орк.

— Нет, — созналась Настя, — я читала, как это можно сделать.

— Ты умеешь читать? — поразился Чуп-ча. — Подожди, сейчас я что-то достану!

Орк подошёл к одной из каменных глыб и сдвинул её в сторону. Образовалась щель, в которую он засунул свою лапу и что-то вытащил.

— Попробуй прочитать, — сказал он, передавая девочке что-то вроде книги.

Она взяла её из его рук и упала на песок. Небольшая по размерам книга весила килограммов двадцать. Раскрыв затвердевшую до состояния камня кожаную обложку, она увидела, что в неё вложена пачка тонких золотых пластин, с нанесёнными на них значками. К удивлению Насти, эти закорючки моментально начали складываться для неё в слова.

— Год две тысячи сорок пятый, — прочитала она на первом листе. — В храм великой Вероны доставили сыновей мятежных вождей Сарума. Их всех принесли в жертву… Послушай, Чупча, а зачем читать такую гадость? Неужели у вас до сих пор приносят жертвы?

— Ей уже очень много лет, — сказал он, осторожно поднимая с песка свою книгу. — Мы никогда никого не приносим в жертву, мы их съедаем, а люди… Насчёт них ничего сказать не могу. В развалины столицы империи они сейчас не ходят. Всё самое ценное уже давно нашли, да и мы их здесь едим. Брось свою кость, сейчас я тебе дам нож.

Чуп-ча заложил книгу в щель и подошёл к другой плите. Проделав с ней те же манипуляции, что и с предыдущей, он извлёк из ниши кожаный мешок.

— У тебя здесь под каждым камнем склад? — спросила девочка.

— Тут много шляется всяких, — неопределённо ответил он. — Своё добро нужно прятать, а то лишусь всего. Это имперские вещи, которым сейчас нет цены. Они ещё с тех времён, когда богиня жила с нами. Потом она из-за чего-то рассердилась, и империи не стало. Ножик я тебе дам не насовсем, а только на время. Обожди, сейчас я всё высыплю.

Он наклонил мешок и вытряхнул из него несколько кинжалов и небольшой меч. Всё оружие было великолепно отделано золотом и гранёнными драгоценными камнями. Прежде чем орк успел ей помешать, Настя схватила меч и вытащила его из ножен.

— Положи, дура! — заорал Чуп-ча. — Это же Ни-хай!

— Отруби себе запястье! — приказал кто-то девочке.

— С какой стати? — удивилась она. — Кто мне посоветовал такую глупость?

— Я не посоветовал, я приказал, — неуверенно сказал голос. — Как ты можешь противиться моей магии?

— Ты так и не сказал, кто ты, — напомнила она. — Неужели меч?

— Меч — это только оружие, к которому я привязан, — пояснил голос. — Души паладинов великой богини были тесно связаны с их оружием. Никто, кроме великих воителей не имеет права его касаться. За это я наказываю. Только с тобой почему-то ничего не получается.

— Может быть, потому, что меня в этот мир забросила ваша богиня? — предположила девочка. — На меня и магия вашего орка не подействовала.

— Тебя прислала великая Верона? — поражённо спросил паладин.

— Не знаю, как её зовут, — ответила Настя. — Она мне не представлялась. Зыркнула своими тремя глазами и забросила сначала в какой-то шар, а потом сюда. Я её об этом не просила, мне и дома было неплохо.

— Богиня ничего не делает просто так, — задумчиво сказал паладин. — Она перенесла тебя в другой мир и дала свою защиту от магии. Значит, тебе предстоит выполнить что-то очень важное. Вот только ребёнок, да ещё женщина… Давай придём к соглашению. Я научу тебя сражаться любым оружием, а ты оставишь этот меч в пещере.

— Вообще-то, я согласна, — кивнула девочка. — Хочу только спросить. Неужели тебе не надоело валяться под этими камнями? Я ведь не собираюсь прожить здесь всю жизнь. Я узнала, что здесь есть люди и обязательно уйду к ним. Если мне нужно выполнить что-то важное, наверняка со мной будет интересно. Я бы хотела иметь такого друга, как ты. И полезному научишь, и совет дашь. Я ведь вашего мира совсем не знаю.

— Девчонка… — с сомнением сказал паладин. — У нас были воительницы, и я легко могу дать тебе знания мастера, но с твоим возрастом и силой от них будет мало толку.

— Возраст будет понемногу набегать, а силы можно увеличить, — возразила она. — Вот только как бы найти еду… У меня уже живот подвело, а у орка он играет, как целый оркестр. Боюсь, что он всё-таки не выдержит и меня съест.

Они начали разговор на каком-то новом языке, но Настя с его середины стала говорить мысленно и могла не бояться того, что её слова услышит Чуп-ча.