7 глава

Лордан развернулся и двинулся прочь. Он ощущал себя смертельно пьяным, не выпив и глотка. Шел с трудом — казалось, воздух стал вязким, как кисель, приходилось продираться сквозь него. Ноги заплетались. Но Лордан заставлял себя идти — всем сердцем он желал одного — развернуться и на месте пришибить этого смазливого щенка. Просил же держаться подальше от Фен, не портить девочке жизнь…

Просто уйти. Прочь. Шаг за шагом.

Они поговорят с Фен.

Потом.

У входа в таверну столкнулся с Тийей, грубо отстранил ее и сквозь стиснутые зубы процедил:

— Пусть Сэт убирается пустошам в пекло. Попадется мне на глаза — убью.

— Что случилось?

— И за Фен проследи, — пропустив вопрос мимо ушей, продолжил Лордан. — Отведи ее в нашу комнату, пусть не выходит. — И остановил новый вопрос жестом. — Потом.

Хищным зверем в клетке он сделал круг по едва заполненной на треть трапезной зале и, наконец, грузно опустился на лавку. Пить не хотелось, но он заказал вина. Не отрываясь, осушил половину кружки. Перевел дух и допил остальное. Отвратительная разбавленная кислятина оставила тошнотворное послевкусие. Стало только хуже.

Лордан поднялся и тут же ухватился пальцами за столешницу, останавливая себя.

В груди жгло раскаленным железом.

Выяснить бы все сейчас. Да разговора не получится, только дров наломает.

В сердцах Лордан швырнул об пол кружку, чем заслужил осуждающий взгляд подавальщика.

— Еще неси! — рявкнул и вновь сел.

Вторая порция показалась менее кислой, но была по-прежнему бессовестно разбавлена.

Гнев схлынул, обнажив горькую обиду. Лордан и рад бы разозлиться вновь, лишь бы не ощущать себя маленьким мальчиком, чей леденец отобрали, чтоб не испортил аппетит перед обедом.

Слова Фен ранили в самое сердце, и боль становилась лишь сильнее.

Боль и обида.

Он прижал к лицу ладони — перед глазами пошли красные круги. Это безумие какое-то! Просто безумие… Оно просачивалось в душу, грызло изнутри.

Тийя присела напротив — он не увидел, почувствовал ее присутствие — молча подвинула полную кружку, одну оставила себе.

— Сэт уехал. Фен рвется поговорить с тобой.

Лордан покачал головой:

— Не сейчас, — отхлебнул. В голове с непривычки уже начинало шуметь.

— Я так ей и сказала, — Тийя нежно водила по ободку кружки пальцем и смотрела на Лордана из-под опущенных ресниц. — Так что случилось? Сладкая парочка уединилась на заднем дворике, чтобы немножечко помиловаться?

— Я бы побыл сейчас один, — холодно бросил Лордан.

— Ох, Дан, ты как ребенок. Я тебе плакать мешаю?

— Если бы ты не была женщиной…

— Ты бы сорвал на мне свою злость кулаками? — она потянулась, прогнув спину. — Хочешь по старой дружбе помогу. Утешу.

Лордан грохнул кружкой, расплескивая вино. Тийя только рассмеялась и легко выскользнула из-за стола.

Он допил все, что осталось, чувствуя, как стремительно пьянеет. И с радостью отдался во власть хмельного марева, словно в ласковые объятия проверенной любовницы. Боль и обида притупились, но жар в груди не унимался. Он разгорался все сильнее, точно питаемый снаружи. На миг Лордану показалось, что он физически ощущает втекающие в него красные пульсирующие нити. Рефлекторно дернул рукой, смахивая их и тут же выругался, поняв как нелепо выглядит. Пошатываясь поднялся, пол резко качнулся вниз, потом вверх.

В памяти всплыли покрытые ветошью прошедших лет воспоминания: раннее утро, туман стелется по поверхности реки, волны сильные и течение крутит и крутит лодку на месте. Одно весло утянула неспокойная вода, второе мальчик сжимает в руке. В груди от страха и восторга колотится сердце — утренняя река прекрасна. Сверкающая в первых солнечных лучах вода тянется во все стороны, куда ни глянь.

Дан так давно хотел прокатиться по реке и вот, сбежал. Но прав оказался отец — он слишком слаб, чтобы управиться с лодкой самостоятельно.

А она так и ходит под ним ходуном, грозясь скинуть вниз, в черную бездну.

Старая кормилица рассказывали им с братом истории про существ, что раньше вдосталь населяли земли, которые сейчас заняло королевство. Потом люди вытеснили их на север, где тогда простиралось торочья империя, и далеко на юг, где и сейчас властвуют халифаты, на запад, где за горами простирается Соленое море, и восток в разоренные междоусобицами графства. А вместе с ними ушла и магия, возможно и вовсе исчезнув из мира. Дан всегда всрадостью слушал эти рассказы, но всерьез не верил.

В бурлящей под днищем лодки воде мелькнула белая тень. Исчезла и появилась вновь уже с другой стороны. Раньше Дану не доводилось видеть обнаженных женщин, но в своих фантазиях они выглядели именно так — тонкий стан и пышные груди с острыми сосками, длинные ноги… Существо выглянуло из воды, и он успел разглядеть большие синие глаза с продольными веками, как у лягушки, маленький носик и ярко-красные губы. Волосы у странного создания были зелеными. Мальчик присел на корточки, уцепившись, что есть сил за борта.

Лодку качнуло, дернуло и поволокло против течения. К берегу.

Пол ходил под ногами, перед глазами плыло — Лордан сглотнул, сдерживая тошноту. Распахнул дверь — свет резанул по глазам — и вывалился наружу. Едва не упал и не понял зачем все-таки удержался на ногах — хотелось прилечь, закрыть глаза… Но жар, разбавленный выпивкой, растекался по венам.

Лордан отошел от входа, оперся рукой о стену и расстегнул штаны… прикрыл глаза, его мотнуло вперед — ударился лбом, капли желтоватой влаги попали на сапоги. Все уплывало, реальность растекалась в багровых всполохах.

Смуглые руки обняли его за талию, неспешно поползли вниз, скользнули в штаны. Прохладные нежные пальцы огладили разгоряченную плоть и резко сжали. Лордан глухо вскрикнул от боли и внезапного обжигающего желания. Стиснул тонкое запястье и развернулся, оказавшись лицом к лицу с Тийей.

Они стояли близко, и он чувствовал, как вздымается при дыхании ее грудь, сквозь рубашку ощутил твердость сосков. Девушка вскинула голову, облизала приоткрытые губы. Лордан стиснул ее руку сильнее, не понимая чего хочет: оттолкнуть или притянуть ближе. Тийя болезненно поморщилась, но не отстранилась. Качнулась вперед, прижалась бедрами.

— Все еще хочешь сорвать на мне свою злость?

Она смотрела с вызовом. Темно-карие глаза из-за расширившихся зрачков казались черными, глубокими, как бездна. Губы дрогнули в усмешке, и в следующий миг Лордан впился в них своими, сминая, сдавливая до сладостной боли. Протолкнул язык ей в рот, стремясь заполнить его, проникнуть дальше. Тийя всхлипнула, закинула руку ему за шею — вторую он так и сжимал, сам того не замечая. Свободной ладонью сгреб короткие волосы в кулак, притянул ее голову ближе.

Поддернутый красной пеленой мир колыхался, ритмично покачиваясь. Болезненная истома наполнила тело, опускаясь ниже, в ставшие узкими штаны. Лордан наконец выпустил запястье и скользнул рукой под свободную рубаху, сдавил упругую грудь, пропуская меж дрожащих от возбуждения пальцев сосок. Сжал вновь. Тийя зашипела, но по-прежнему и не думала отстраняться. Ощущать рядом ее разгорячённое, такое податливое тело было невыносимо. Лордан готов был взять ее прямо здесь.

Словно прочитав его мысли, она отшатнулась, облизала раскрасневшиеся губы. Пригладила волосы, оправила одежду. Окинула насмешливым взглядом — в глазах плясали озорные искры — взяла под руку и потянула за собой:

— Мы не в Хекте. Забыл?

Лордан смутно помнил лестницу и коридор — они слились в размытое пятно, подсвеченное тусклым факелом. Он понимал, что нужно остановиться, но не мог. Тийя протолкнула его в комнату, закрыла дверь. Тут же скинула куртку и швырнула ее на пол, следом отправилась рубашка. Штаны и сапоги стянула одновременно, грациозно перешагнула через них и повисла у Лордана на шее:

— Не хочешь раздеться?

Он еще мог уйти. Он должен был уйти.

Высокие груди с темным ореолом сосков терлись о его грубую рубаху. Лордан смотрел во впадинку между ними и не мог отвести взгляд. Штаны сдавливали возбужденную плоть, но боль казалась сладкой, пьянящей, как лучшее вино. Как губы Тийи, которые он вновь целовал, уже нежнее, лаская, посасывая, растягивая удовольствие.

Он дрожал, девушка в его объятиях стонала, впиваясь ногтями в кожу. В какой-то момент она уже сидела на столе, откинувшись назад и расставив согнутые в коленях ноги. Лордан держал ее за бедра, ощущая влажное горячее лоно своим телом. Их разделяло одно движение, один мягкий толчок.