— Вперёд, — указал рукой на вход Лорин, внимательно глядя на меня. — Особое приглашение нужно?

Я вновь стряхнула с себя наваждение и ожила. На негнущихся ногах поднялась по ступенькам и вошла в тёмный провал дома. Лорин вошёл следом и закрыл дверь. «Ну, вот и всё», — подумалось мне. Замерев возле входа, я слышала, как перемещается альфа по своему дому. Темнота убивала меня. Я боялась. Сцепила руки перед собой, стараясь не плакать. Было кошмарно.

Темень, я в логове зверя. Одна.

Вдруг зажглась свеча. Лорин поднёс её к чему-то, и почти в то же мгновение тьма рассеялась тусклым светом лампы. Буквально за десять секунд Лорин зажёг четыре лампы, а потом нырнул в чёрный проём и оттуда тоже вскоре забрезжил свет. Я смогла оглядеться. Я была… не в коридоре. Тут была большая кухня. Прямо впереди. Буквой «П» вдоль стен стояли столешницы, сверху были шкафчики и многоуровневые полки. Было одно большое окно, занавешенное тонким тюлем. Столешницы были чистыми. На них стояло в большом горшке множество столовых приборов, в другой приборы для готовки, открытые полки были заставлены какими-то баночками, а справа была огромная плита. Два чёрных квадрата сбоку. Духовка и скорее всего сама «топка». Плита была тоже кирпичная, что удивительно. А ещё тут стоял стол. Большой такой. Почти в центре. Пять стульев с мягкой обивкой. Слева у стены было две двери. Посмотрела в сторону. За плитой была стена, а за ней лестница, ведущая наверх. Проём, ведущий видимо в просторную гостиную был словно широкой аркой. Я увидела несколько шкафов, шкуры и ковры, устилающие пол и одно кресло. Пялиться дальше не стала, поскольку увидела спину Лорина.

— Осматривайся, если не уверена — не трогай, — услышала я его чуть усталый голос. — Я сейчас уйду, вернусь где-то через час, может, попозже. Экскурсию проведу тебе завтра, пока можешь спать на диване в гостиной. Есть вопросы?

Я растерянно смотрела в пол.

— Нет, — мотнула головой. Меня пронзал страх от его взгляда.

— Попытайся не спалить дом до моего возвращения, — бросил мужчина и быстро вышел, закрыв за собой дверь. Пара секунд, и скрежет в замочной скважине. Запер меня? Я идиотка, что ли, выбегать в город, полный ликанов?!

Стояла ещё долго. Слушала, как он выходит на улицу, как прикрывает калитку, садится на лошадь и уезжает. Оглядывала всё ещё несколько минут, не решаясь двигаться. Боялась, что Лорин вернётся и начнёт… не знаю, бить меня. Всё ждала, но он не возвращался, и я осторожно скользнула к арке. Ого. Гостиная была большой. Слева был здоровенный чумазый камин, у него стояло глубокое и очень мягкое на вид кресло. Прямо у горизонтальной стены, которая шла вдоль лестницы, стоял массивный мягкий диван. Он был тёмно-серого цвета. И пара подушек в тон ему. Окна были только с левой стороны и они выходили на улочку. Занавески были плотными и в самый пол. Тоже грифельного оттенка. И деревянная стенка прямо по курсу. Что там было? Тёмное дерево, ручки из чёрного железа… красота. Не думала, что Лорин может жить так… хорошо. Превозмогая страх, хотела сунуть нос в шкаф. Посмотрела на пол. Тёмный бордовый ворсистый ковёр занимает львиную часть пола, а остальное просто словно забросано разными шкурами. Сняла туфли и отставила их в сторону. Тут прямо у выхода были деревянные полки, на которых стояли мужские сапоги. Много разных: короткие и длинные, тёмно-коричневые и чёрные. Вешалки были пустыми. Не зная, что делать, примостила свою обувь рядом с мужскими сапогами. Ну, если там стоит обувь, то логично будет, если я поставлю свою рядом. Аккуратненько ступила босой ногой на ковёр. Глаза почему-то наполнились слезами, но я их сморгнула. Даже не заметила как-то… сделала пару неуверенных шагов. На каминной полке стояла крупная лампа, и вместе со своей подругой, стоявшей на небольшом столике у окна, освещали всё вокруг и разгоняли мрак. Сделала пару кругов, оглядывая всё ещё раз. Слёзы капали на щеки и сразу оказывались на груди или шее. Я даже не понимала, что творю. Просто ходила, словно загнанная скотина в загоне. Не знала, что сделать. Туда-сюда, туда-сюда. Устав, решила сесть на диван. Присела на край. Всё кругом было чистым и мне не хотелось запачкать что-то. Усталость всего дня навалилась на меня, да и верховая езда даром не прошла: спина ноет, поясница болит, ноги еле сгибаются. Но, почувствовав мягкость под пятой точкой, как-то по-больному улыбнулась. Как же я давно мечтала оказаться хоть в какой-то цивилизации. Под крышей, в каком-то уюте… я думала о своём доме. Не об этом. Но тут было мягко и тепло. Не смогла устоять и откинулась на спинку. Надеюсь, на обивке не будет никаких пятен. Я ведь на земле по сути спала, а теперь на диван завалилась. Мне бы помыться и переодеться, но… моё рваное и грязное платье катается в сумке вместе с Лорином, и насчёт мытья ещё ничего неизвестно. Положено мне вообще или? Вдруг я неестественно рассмеялась. Привыкаю думать, как бесправное животное. Смешно. Слёзы ещё сильнее полились из глаз. Вскоре горькие рыдания и всхлипывания с завываниями оросили эти чуждые стены. Я пыталась успокоиться, но не выходило. Захлёбываясь, понимала, что Лорин может вернуться с минуты на минуту, но ничего поделать не могла.

Расхрабрившись, обняла мягкую небольшую подушку и спрятала в неё своё мокрое горящее лицо. Боль медленно выходила из меня, оставляя зияющие дыры в душе. Пустота и какое-то отрешение медленно заменяли отчаяние и ужас. Я знала, что меня ждёт. Лорин сказал. Неужели скоро? Сегодня? Меня? Такую грязную, нечёсаную?.. И это животное залезет сверху?! Боги, только не это! Прошу вас, всё, что угодно, только не это! Я не готова, только не сейчас.

Вечно это длиться не могло, и я успокоилась. Слёзы высохли, дыхание выровнялось. Голова слегка пульсировала от напряжения, с которым я надрывалась. Было очень пусто. Наверное, именно сейчас я готова была лечь под кого угодно. Пусть делают всё, что хотят. Завтра пожалею об этих мыслях, но сейчас я даже ощущала некую эйфорию. Плохо. Ну и что? Кому какое дело до меня? Умру, и весь мир начнёт горевать? Нет. Моя жизнь никчёмна, и лишь я дорожу ей.

Когда я начала дремать, прижимая к груди подушку, в двери заворочался ключ. Сердце дёрнулось и пару раз быстро задрожало. Но потом я медленно втянула воздух, успокаивая себя. Раньше начнём, раньше закончим. Да, эта жестокая мысль на удивление грела моё тело. Что я быстро смогу отделаться от мужчины.

Он вошёл, закрыл дверь на засов. Начал раздеваться. Готовься, Богдана, сегодня ты станешь женщиной с этим… волком. Не думай, как это звучит, просто это случится — прими, как есть. За слёзы он ведь может и ударить. Не всем это нравится.

— Почему ты без одеяла? — заходя в гостиную, спросил мужчина хмуро. — Дома далеко не жара.

Я часто-часто захлопала глазами, пытаясь понять, к чему он задал этот вопрос.

— Я… не знаю, — тихо ответила я, сжимая подушку сильнее.

Всё-таки я врала. Страх был. Я боялась самого Лорина. Даже больше того, что он собирался со мной сделать.

Он наградил меня недовольным взглядом и подошёл к шкафу. Открыл боковую дверцу и достал оттуда тяжёлое одеяло и подушку. Он подошёл и сгрузил это всё рядом со мной на диване.

— Если нужна простынь — возьми в шкафу, — ликан вновь указал на шкаф. — Одежды у меня для тебя нет, поэтому спи, как хочешь. Завтра решим этот вопрос.

Я не понимала. Растерянность вновь затопила мой разум, словно густой мёд, мешая мыслям быстро передвигаться.

— Хорошо, — мелко кивнула я, рассматривая босые ноги ликана, которые утопали в меху.

— Иди за мной, — вдруг сказал он и вышел из гостиной.

«Ну, вот и началось», — решила я. Встала и на негнущихся ногах пошла за ликаном. Почему-то я была уверена, что он поведёт меня наверх. Но он открыл крайнюю дверь и вошёл в неё. Нахмурилась и двинулась следом. Там был небольшой коридор и ещё одна дверь. Лорин открыл её и вышел… на задний просторный двор. Не широкий, но длинный. Справа стояло деревянное строение, которое сараем нельзя было никак назвать. Чуть вдалеке увидела столбы деревянные… что это?

— Вон там туалет, — ликан указал куда-то за сооружение.

Я пригляделась. Деревянная кабинка с хорошей крышей… туалет разве не в доме бывает? Странно, но спасибо, что показал. Не знаю, что делала бы ночью, если бы мне припёрло. Забор тут, кстати, был другим. Из тёмно-коричневых высоких и широких досок, скрывающий всё от посторонних глаз. Очень… занимательно. Остальное уже не видела — слишком темно.