Вур этот не внушал мне доверия ни капельки. Лысый и бородатый мужик! Ниже меня на целую голову! И он был не толстым, а широким каким-то! Коренастым, что ли? Чёрные узкие глазки, крупная ряха… он был похож на разбойника. Я к нему просто буду бояться подходить! Пекло!

— Преемницу себе завела? — усмехнулся продавец, окидывая меня взглядом. — Странно пахнет она как-то…

Все сразу понимали, кто я. А он нет?

— Так, человек, — пожала плечами Уила. — Новости не слыхал, что ли?

Мужчина тут же изменился в лице и с улыбкой окинул меня ещё раз. Удивлены?

— Да, слыхал я, слыхал! — отмахнулся Вур. — Запах мяса всё перебил. Это Богдана, кажется?

О, он знает моё имя. Отлично! Что за город?! В нашем можно было год прожить и с соседями не знаться, а тут пара дней, и незнакомый торговец всё уже знает обо мне! Может, я всё-таки умерла и это — странный другой мир, куда меня отправили отбывать своё наказание? Надо подумать об этом сегодня…

— Она самая, — кивнула женщина, расплачиваясь с мужчиной. — Смотри, чтобы ей такой же товар, как мне продавал!

Дама погрозила торговцу шутливо кулаком и взяла корзину в руку.

— Здравствуйте, — запоздало выдала я.

— Привет, — сдерживая улыбку, ответил он.

Уила пошла дальше, а я, чуть замешкавшись, посеменила следом. И зачем поздоровалась с ним в самом конце? Дура.

Потом пошли по овощным лавкам. В основном тут была капуста, морковь, много лука, разнообразная зелень, картошка и помидоры. Дальше шли фрукты, коих было очень мало.

Кухарка взяла пару головок лука и помидору большую.

— Бери всегда понемногу, чтобы овощи не успевали дома спориться, — поясняла женщина. — Лучше ходить каждое утро, чем готовить из испорченного.

Я соглашалась.

— Давайте я понесу, — предложила я, когда мы направились в сторону дома.

Та удивлённо поглядела на меня. Я захлопала глазами.

— Зачем? — не поняла она, поправляя выбившуюся прядь из причёски. — Гуляй, пока есть время, потом натаскаешься ещё.

Это было неправильно. В её чёрных волосах было много седины, на солнце виднелись морщинки, одолевшие её лицо. Мне хотелось ей помочь. У пожилых людей болят суставы, руки и ноги. Всё это знаю от Марфы. Она женщина взрослая была, я ей помогала, да и остальные поварихи молодостью не блистали… да и отблагодарить её как-то хотелось, ведь её уволят из-за меня.

— Я вам помочь хочу, — пожала осторожно плечами. — Да и привыкать надо…

Та хитро прищурилась и всунула корзину мне в руки. Явно удивлённая, но спорить она не стала, видимо действительно тяжело. Но… я бы не сказала, что корзина была сильно увесистой. Непривычно, но шла я ровно.

— Всем бы молодым твоего смирения, — протянула Уила, глубоко вздыхая. — Не город, а рай был бы.

Я не смиренная. Далеко не такая. Вежливая и трусливая. Поэтому я сначала думаю, прежде чем говорить. Боюсь отхватить — если по-простому.

— Если бы сбывались все наши мечты… — протянула я, поддерживая разговор.

— А в чём смысл тогда мечтать, если всё-всё будет сбываться? — изогнула она чёрную бровь. — По мне так лучше, чтобы сбывалось меньше половины.

Я была озадачена её словами.

— Чтобы мы дорожили каждым сбывшимся событием? — предположила я.

— Да, — кивнула Уила. — К тому же многие в этом городе мечтают далеко не о прекрасном.

Мне послышалась печаль в её голосе.

— Уила, поверьте, в каждом городе есть плохие… существа, которые портят всё, — повесила я корзину на согнутый локоть.

— Да? — её глаза блеснули удивлением. — Я думала, что только наш город… прогнил.

Прогнил?! Этот город?!

— Поверьте, вы живёте в лучших условиях, чем когда-то жила я, — грустно улыбнулась и покачала головой.

— У вас была грызня за власть? — вопросила кухарка.

— Не только, — поморщилась. — У нас убивают по указу священнослужителя, кругом беднота, бандиты и преступники разворовывают дома, городской смрад не даёт спокойно вздохнуть… и мой папа, обворовывающий всех граждан.

Отличная картина вырисовывается.

— Тут, конечно, не так плохо, как в твоём городе, — покачала она головой. — Но поверь, скоро ты поймёшь, о чём я говорила.

Дальше шли молча. Я думала о словах Уилы. Наверное, тут тоже не всё так гладко. Но, по крайней мере, я сейчас могла спокойно лечь на землю и не бояться, что платье в жизни не отстирается.

Дома дела обстояли куда сложнее. Я долгое время не понимала, как разжигается печь. Там надо было брать щепки, строить домик, поджигать спичками и ждать, когда это всё разгорится. Уила открыла две заслонки и огонёк мгновенно вырос. Женщина подбросила ещё немного щепок и повела меня на улицу. Он открыла большое деревянное строение (это не сарай!) ключами, которые висели в коридоре, и которых я так и не заметила до сегодняшнего дня, и начала набирать колотые дрова в руки. Тут их было очень и очень много. Наверное, на две зимы хватит. Тут же на гвоздике сбоку висел большой топор, какие-то цепи, по другую сторону стояла пара лопат разного размера, ещё какой-то металлический инструмент. Мне тоже дали пару поленьев, и мы пошли обратно в дом. Уила осторожно подбросила их в топку. Была и кочерга, и перчатки специальные, которыми она схватилась за горячую ручку на дверце… в общем, такой долгий и сложный процесс, что я начала задумываться о том, как скоро и куда побегу.

Дальше началась сама готовка. Мы помыли руки, и я с удивлением не обнаружила ведра под мойкой. Оказывается, тут не так давно трубопровод провели! Чтобы все отходы выводить из города! Ещё раз убедилась в отсталости людей.

Нож мне не дали, ибо он мне не понадобился. Уила показала, как правильно резать кусок свинины. Поперёк волокон — это раз, стейки должны были быть шириной чуть больше пальца — это два.

Она поставила сковороду на плиту, которая постепенно нагревалась. Положила ложку застывшего белого, топлёного жира в сковороду с низкими бортами. На самом деле тут было очень много посуды, причём она вся была добротной.

Жир растаял и Уила послала меня ещё за порцией дров. Я подчинялась беспрекословно. Впитывала всё, что она мне говорила. Показывала, как и сколько жарить кусок мяса, когда переворачивать… я это знала, но, понимая, что мне самой всё это придётся готовить, тряслась.

Из небольшого куска мяса вышло три стейка. Женщина сложила жареные куски на большую тарелку и поставила перед открытым окном. На удивление в кухне не было жарко. Там как-то странно была построена печь, что всё тепло уходило в стену вплоть до второго этажа. Грела она только её, а воздух вокруг лишь слегка прогревался, так, что я даже не вспотела.

Уила позволила мне порезать овощи. Ножи тут тоже были разными. Выбрала тонкий и удобный. Сначала под бдительным взглядом кухарки было неудобно, но потом как-то втянулась.

— Пальцы себе не отрезала, значит повар из тебя выйдет хороший, — рассмеялась она, скидывая всю мою работу на раскалённую сковороду.

Деревянной лопаткой мешала долго, потом взяла жестяную банку и посыпала бушующую еду солью.

— Ну, вот, собственно, и всё, — выдала Уила, вытирая руки о кухонное полотенце. — Теперь всё чуток остынет и можешь Лорина звать.

Не пойду к нему. Буду кричать отсюда.

— Уила? — подала я голос.

Женщина достала из столешницы чайник и начала набирать в него воды.

— М-м-м?

— А специи больше никакие класть не нужно? — поинтересовалась я.

Марфа всегда кучу всего сыпала, и ароматы такие витали… а тут только соль. Мало ли, забыла?

— Нет, — чуть мотнула она головой. — Ты на эти банки не смотри — они почти все пустые. И специи покупать не думай, там нужно совсем чуть-чуть, а если переборщишь, то отобьёшь нюх Лорину и, что-то мне подсказывает, по головке он тебя за это не погладит.

Я тут же даже руки подняла, принимая капитуляцию. Специи, запрет, нюх. Всё усвоила.

— Стирать-то умеешь? — спросила она, со вздохом оглядывая меня. — Метлой по полу елозить учить тебя не буду, а вот с бельём надо учиться.

— Я видела, как стирают, — вздохнула.

Уила, которая является, как бы, кухаркой, сжалилась и решила мне всё показать. Нам пришлось растапливать печку на полную, чтобы подогреть воды. Там такая кастрюля для этих нужд была, просто необъятная! Ставилась на плиту, и туда наливалась вода, которую мы с Уилой начали таскать. Точнее Уила стояла у колодца, я носилась туда-сюда, выливая воду. Умаялась не сильно, но ощутимо.