Кроме собственно военной деятельности, выражением той же повышенной готовности к бою оказывается также институт дуэли, и дуэль является установлением праздного класса. По существу дуэль — это более или менее намеренное обращение к сражению как к последнему средству урегулирования расхождения во мнениях. В цивилизованных общностях она только там распространена как обычное явление, где есть наследственный праздный класс, и почти только в его среде. Исключения составляют (1) военные и морские офицеры, которые обыкновенно являются членами праздного класса и в то же самое время специально обучены хищническому образу мышления, и (2) правонарушители из низов, которые по наследственности или по воспитанию или по тому и другому вместе подобным образом расположены и привычны к хищничеству. К драке как к универсальному разрешению расхождений во мнениях обычно обращаются только благовоспитанные господа да хулиганы. Простой человек обыкновенно станет драться тогда, когда подавлению более сложной реакции на стимулы, вызывающие раздражение, будет содействовать преходящий гнев или алкогольное возбуждение. Он возвращается тогда назад, к более простым, менее видоизмененным формам инстинкта самоутверждения, иначе говоря, в нем временно и бессознательно проявляются атавистические признаки архаичного образа мышления.

Этот институт дуэли как способ окончательного улаживания споров и разрешения серьезных сомнений в первенстве постепенно переходит в неспровоцированную частную драку из чувства долга, понимаемого как обязательство перед обществом, налагаемое добрым именем. В качестве праздносветского обычая такого рода мы имеем, в частности, немецкую студенческую дуэль, этот эксцентричный пережиток воинственного рыцарства. В низшем или фальшивом праздном классе правонарушителей во всех странах существует подобное, хотя менее официальное, обязательство: хулиган должен утвердить свою мужественность в ничем не вызванной схватке с его товарищами. И, распространяясь по всем сословиям общества, подобная практика находит широкое распространение среди подростков данной общности. Изо дня в день мальчик обычно усваивает до мелочей, как располагаются он и его товарищи в играх по степени их относительной способности драться; и в сообществе подростков обычно не будет прочного уважения к тому, кто, как исключение, не станет или не сможет драться, когда его позовут.

Все это особенно применимо к подросткам, достигшим определенного, несколько размытого порога зрелости. В период раннего детства и в годы тщательной опеки, когда ребенок в повседневной жизни еще по привычке на каждом шагу ищет контакта с матерью, его темперамент обычно не соответствует такому описанию. Во время этого раннего периода агрессивность и враждебность проявляются мало. Переход от миролюбивого характера к хищническому и в чрезвычайных случаях злостному озорству происходит у мальчика постепенно и в одних случаях завершается более полно, в других — менее полно. На ранней стадии развития ребенка, будь то мальчик или девочка, обнаруживается меньше инициативы в агрессивном самоутверждении и склонности к обособлению своей личности и своих интересов от домашнего окружения, в котором он живет, ребенок обнаруживает больше чувствительности к упрекам, застенчивости, робости, а также нуждается в дружелюбном человеческом отношении. В обычного рода случаях такой зарождающийся темперамент переходит путем постепенного, но довольно скорого отживания инфантильных черт в темперамент собственно мальчишеский, хотя встречаются также ситуации, когда хищнические, характерные для мальчишеской жизни черты не появляются вовсе или самое большее появляются лишь в незначительной или незаметной степени.

У девочек переход к хищнической стадии редко осуществляется столь же полно, как у мальчиков, и в сравнительно большом числе случаев он не происходит вовсе, В таких ситуациях переход от раннего детства к отрочеству и зрелости является постепенным и неразрывным процессом смещения интересов от инфантильных целей и способностей к целям, функциям и отношениям взрослой жизни. У девочек реже наблюдается хищнический период в развитии, а в тех случаях, когда он имеет место, хищническая и обособленческая позиция в течение этого промежутка является обычно менее подчеркнутой.

Хищнический промежуток в развитии ребенка мужского пола обыкновенно выражен довольно хорошо и длится в течение какого-то времени, но с достижением зрелости обычно заканчивается (если вообще заканчивается). Это последнее утверждение, возможно, требует весьма существенного уточнения. Отнюдь не редки случаи, когда переход от мальчишеского темперамента к взрослому не совершается или совершается лишь частично — понимая под «взрослым» темпераментом средний темперамент тех взрослых индивидов в современной производственной жизни, которые обладают известной полезностью для процесса коллективной жизни с ее задачами и которые составляют, как можно, следовательно, сказать, реальную среднюю величину производственной общности.

Этнический состав населения в европейских странах различен. В ряде случаев даже низшие слои в значительной мере состоят из нарушающих общественный порядок долихоблондов, в то время как в других этот этнический элемент обнаруживается главным образом среди наследников праздного класса. Привычка драться, видимо, менее широко распространена среди детей трудящихся классов низшей группы населения, чем среди подростков из верхов или среди подростков из стран, названных первыми.

Если бы этот вывод относительно подростков трудящихся классов был найден справедливым при более полном и тщательном рассмотрении данного вопроса, он подкрепил бы ту точку зрения, что воинственный темперамент является в ощутимой степени характерным признаком расы; он, видимо, более широко проявляется в складе господствующего этнического типа — долихоблонда — в европейских странах, чем в тех уступающих ему этнических типах низших слоев, которые, как понимается, составляют основную массу населения тех же общностей.

Может показаться, что пример с подростком не имеет серьезного отношения к вопросу о том, в какой степени наделены доблестью те или иные социальные группы; однако он представляет собой по крайне мере некоторую ценность, способствуя демонстрации того, что боевой порыв свойствен более архаичному темпераменту, нежели тот, которым обладает средний взрослый из трудолюбивых слоев общества. В этой характерной особенности, как и во многих других, ребенок в течение некоторого времени воспроизводит в миниатюре ряд начальных этапов развития человека. Предрасположенность мальчика к подвигам и к обособлению своих интересов нужно рассматривать как атавистический возврат к человеческому характеру, нормальному для культуры раннего варварства, т. е. культуры собственно хищнической. В этом, как и во многих других отношениях, характер представителя праздного класса и характер правонарушителя обнаруживает перенесение во взрослую жизнь и сохранение на ее протяжении черт, которые являются нормальными для детства и юности и которые оказываются также нормальными или обычными для ранних ступеней развития культуры. Черты, отличающие развязного преступника п щепетильного до мелочей праздного господина — если только это различие не сводится полностью к фундаментальному различию между существующими этническими типами, — являются в какой-то мере признаками задержанного духовного развития. По сравнению с той стадией, которой достигает в среднем взрослое население современной производственной общности, эти черты характеризуют фазу незрелости. И мы вскоре увидим, что сей незрелый духовный склад этих представителей верхов и низов общества обнаруживается также в сочетании с другими чертами, отличными от этой склонности к жестоким подвигам и обособленности.

Как будто для того, чтобы не оставалось никаких сомнений насчет свойственной воинственному темпераменту незрелости, мы имеем, покрывая промежуток между периодом, законно отводимым детству, и взрослой жизнью, пусть бесцельные и шаловливые, однако более или менее систематические и намеренные нарушения общественного порядка, популярные среди школьников более старшего возраста. В обычного рода случаях эти беспорядки не выходят за границы периода отрочества. Когда юность вливается во взрослую жизнь, они повторяются все реже и с меньшей остротой и, таким образом, воспроизводят, вообще говоря, в жизни индивида ту последовательность, в которой группа переходила от хищнического к более спокойному образу жизни. В ощутимом числе случаев духовное развитие индивида подходит к своему завершению раньше, чем он выходит за пределы этого незрелого периода; тогда воинственный характер сохраняется в течение всей жизни. Следовательно, те индивиды, которые в их духовном развитии в конце концов достигают возмужания, обычно проходят через временную архаическую фазу, соответствующую постоянному духовному уровню сражающихся и занимающихся спортом мужей. Естественно, различные индивиды в разной степени будут достигать духовной зрелости и трезвых взглядов, и те из них, кто не достигает среднего уровня, остаются пережитком грубой человеческой природы и фоном для того процесса адаптации и отбора, который направлен на повышение производственной эффективности и полноту жизни коллектива.