У нас осталось только два платья. Я поняла, что подходящим оказался стиль русалки, поскольку Чаки начал оживать, не успела я примерить первое такое. Но оно было несколько платьев назад и ни одно не сделало Райдера счастливым.
Дежурила мама, Люсинда отсиживалась, отдыхала. Нам троим срочно требовался отпуск. Но представление девчонок только радовало. Я многое услышала о юношеских подвигах и неудачах Джеффа, так что у меня появился хороший такой арсенал для шантажа. И по Кристоферу тоже. Они все время были неразлучны, я знаю. Стоит напомнить, что у обоих был целый год привыкнуть ко мне, так что все будет нормально.
Когда я скользнула в очередное платье, поняла, что начинаю волноваться о вещах, о которых обычно вовсе не думаю. Оно оказалось простым, но великолепным. Стиль русалки, без рукавов, с ремешками и множеством причудливых вышивок серебряной нитью на блестящем атласе.
— Ух ты, выглядит обалденно, — судя по всему, маму платье впечатлило. — Одеть его и снять со всеми этими кнопками на спине займет, конечно же, какое-то время, но оно того стоит.
Вышла, получила привычные восхищенные визги девчонок — их энтузиазм, в отличие от моего, маминого и Люсинды, не ослабевал. Даже Чаки сел, выпрямившись.
— Мило. Очень мило.
Райдер медленно кивнул, показал пальцем, что мне нужно повернуться, этот жест у него получался все лучше и лучше. Я поворачивалась, только когда Чаки что-то нравилось, так что крутилась не так часто.
— Хорошо. Сохраним, как вариант. Смотрим дальше.
— Джеймс, осталось только одно.
— Хорошо. Давай его увидим.
Я вздохнула, вернулась в комнату.
— Чаки это платье понравилось, но Джеймс сказал, что мы его можем отложить, как вариант, — Мама с Люсиндой только вздохнули. Мама стала расстегивать застежки, а Люсинда сняла с вешалки последнее платье.
— Оно очень похоже, — задумчиво сказала она. — Меньше... эффектности, чем у того.
Похоже на предыдущее. Без рукавов, с тонкими бретельками, у других они толще были, вышивка того же цвета, что и основная ткань, так что платье тоньше, шелк вместо атласа несколько мягче и менее блестящ, чем у предыдущего платья. Оно обняло тело, расширяясь лишь чуть выше колен. Небольшой шлейф, закрывающий ноги сзади. Вырезы спереди и на спине достаточно низкие, чтобы о бюстгальтере не могло идти и речи, но, учитывая, как скроен лиф, мне он не понадобится. На спине поперечный вырез, прямо под лопатками, спереди изысканный провал вместо прямого выреза или декольте. Как и другие платья, застегивается от поясницы до лопаток.
Мама с Люсиндой уставились на меня.
— Вот оно, — сказали они в унисон. Унисон начинает меня сильно пугать. Должно быть, все это связано со свадьбой.
Я развернулась к выходу, и тут Люсинда остановила меня:
— Распусти волосы.
Я тут же избавилась от конского хвоста на голове. В смысле, почему бы и нет. Мама вытащила из моей сумочки щетку, я как следует расчесалась и попыталась придать волосам объем. Заметила заодно, что в этом платье могу свободно двигаться, хотя оно и облегает тело.
Вышла из комнаты с вопросом, какая же реакция последует от мужчин. Получила весьма интересную реакцию от девушек: они, как одна, затихли, затаив дыхание. Бабушки же выглядели так, словно вот-вот разрыдаются.
Ладно, хорошо. Как насчет мнения мужчин? Глянула на Чаки и Райдера. Чаки сидел, уставившись на меня так, словно надел очки с выпученными глазами, а на самом деле они и были выпучены. Сам же Чаки выглядел потрясенным и задумчивым одновременно.
Глянула на Райдера. И получила в ответ обычное хмурое, сосредоточенное выражение. Он крутанул пальцем. Я развернулась. Райдер снова знаком указал, чтобы я развернулась.
— На пальчиках.
— Да, сэр, — снова крутанулась, теперь на пальчиках. И еще раз на всякий случай. — Голова кружится, Джеймс.
Он улыбнулся.
— Я знал, что Паула меня не подведет.
— Паула?
— Паула Варсалона[16]. Отличный дизайнер. Знатные дамы тоже любят пользоваться ее услугами, — он помахал ладонью перед лицом Чаки.
— Угу, — откликнулся он, все еще не сводя с меня глаз.
— Отлично! Та самая реакция, которую мы искали. Теперь избавься от этого платья, только осторожно, пожалуйста. Я запакую его и приберу, как только переоденешься.
— Э-э, значит, я смогу чего-нибудь перекусить и выпить?
— Да. Через несколько минут.
— Спасибо, сержант Райдер. Спасибо и за то, что заставил начать с другой стороны, нежели где висело это платье.
Получила в ответ улыбку парня с обложки журнала.
— Ты заслуживаешь иметь полный опыт. И получила его за короткое время. Поблагодаришь позже, — он взглянул на девушек. — Ладно, станем придерживаться того же дизайнера и для вас. Итак, я хочу, чтобы все, кроме Лоррейн, переоделись в такие же платья. Здесь должны найтись размеры для всех, — потом посмотрел на меня: — Иди, снимай платье.
Я, закатив глаза, вернулась в спальню.
— Ну? — спросила мама. — Что о нем думают Чарльз и Джеймс?
— Они выбрали его.
Мама с Люсиндой переглянулись. Они вытащили меня из платья, аккуратно повесили его, пока я одевалась в свое, родное. Подхватила сумочку. Пуфы подремывали. Похоже, они частенько проделывают такое. Счастливые. Потом мы все вместе вышли из комнаты.
— Что теперь? — поинтересовалась я у Райдера.
— Присаживайся, — он усадил меня в кресло рядом с Чаки, тот до сих пор выглядит ошеломленным.
— Чувак, ты в порядке?
— Ага, — вздрогнул Чаки. — Отличное платье. Я уже говорил, что Мартини неисправимый бабник, охочь до азартных игр и тайно ненавидит кошек и собак? И детей, он ненавидит детей.
Я рассмеялась.
— Нет, на самом деле ты говорил, что он отличный парень, не смотрит ни на кого, кроме меня и сосредоточен исключительно на моем счастье.
— Я такое говорил? Какой же я дебил.
— Нет, но я тебя и люблю за твою честность, — я похлопала его по руке.
— Ага, отлично. Счастливый ублюдок.
А вот и девчонки вышли переодетые. Райдер одел их в одно и то же.
— Джеймс, платья ведь все черные, — ну, разве что белый цветок на бедре. Но, все же, черные. Шикарные, но черные.
— Да, потому что ваши свадебные цвета черно-белые, — он критическим взглядом посмотрел на них, сделал какой-то знак.
— Джеймс, я думала, мы уже устали от черного и белого.
— Мы. Твой жених, однако, нет. Он любит черное и белое. Некоторые твои подружки невесты тоже любят черное и белое. И половина гостей считают, что черное с белым — просто бомба с точки зрения выбора цвета. У нас будут трудности, если не дадим шансов Армани. Давай не испытывать судьбу.
— Я рассчитывала на синее.
— Знаю, — болезненно скривился Райдер.
— Тут я видела безумно красивое синее платье.
— Знаю. Отличный цвет и, честно сказать, выглядело бы потрясно.
— Тогда почему нет?
— Возвращаю тебя к аргументу номер один. Девочки, неужели правда трудно вспоминать, что нужно вертеться? Вы даже алкогольных напитков не употребляете.
Девочки вздохнули, закружились, а я внимательно всмотрелась в платья. Стопроцентный сатин, без рукавов, глубокий вырез у горла, глубокий вырез на спине, мелкие складки от декольте и до верхней части бедер, трапециевидная юбка, довольно широкая. Отлично подходит, чтобы скрыть наличие хвостов и все такое.
— Мне нравится. От цветка тоже в восторге.
— Естественно. Не волнуйся, он делает наряд более драматичным. Но нужно быть уверенным, что это правильный выбор, — Райдер снова нахмурился. — Девочки, возвращайтесь и выходите по одной, крутитесь и возвращаетесь.
Девчонки вздохнули, но сделали то, что он попросил. Пока мы смотрели на импровизированный показ мод, я поспрашивала маму, Люсинду и бабушек:
— Народ, что думаете?
— Не хочу, чтобы кто-нибудь выглядел лучше тебя, — не отрывая внимания от показа, сказала бабушка Сэди.
— Не я виновата, что они такие красавицы.
— Правда, — вздохнула бабушка Мария. — Но ты была в идеальном платье. Джеймс хорошо разбирается в моде.
— Вот поэтому он и мой напарник, ага.
Бабули посмотрели на меня, улыбнулись так невинно и развернулись обратно смотреть, как девчонки изображают из себя моделей.
Что-то в их лицах заставило меня задуматься. Посмотрела на девчонок повнимательнее. Платья на самом деле великолепны, хорошо смотрятся на всех, даже на Джарин, а когда ты считаешь, что платья хорошо смотрятся как на красавицах, так и на Гигантских Ящерицах, нужно думать, что дизайнер просто обалденный. Никаких хвостов не видно, как бы девчонки с Звериной Системы не двигались. Платья потрясающи. Мне очень понравился цветок на талии — очень драматично.