Вика добыла меч и начала тренировку. Тело, напряженное и скользкое от пота, двигалось с невообразимой грацией; волосы, собранные в хвост, рассекали воздух. Вытеснила ненужные размышления из головы, причинявшие душевную боль, и взывающие к совести. Физический труд всегда помогал справляться в такой ситуации. Она кричала с каждым выпадом меча. Голос отражался от стен пещеры, преломляясь и исчезая где-то вдали. Серый, переминаясь с ноги на ногу, прервал тренировку появлением.

— Можно с тобой? — осторожно спросил он.

— Не боишься? Я ведь могу сломать тебе шею! — он пожал плечами и приготовился, но она атаковала первой.

Выбив клинок у него из рук, подставила подножку, и когда он упал на спину, придавила горло ногой. Достаточно сильно для того, чтобы напугать. Тяжело дыша, отпрыгнула также стремительно, как и атаковала. Серый встал и отряхнулся.

— Не знаешь, чего мы ждём? Ты сама говорила, что они пытают Ари! Может быть уже слишком поздно!

— Не смей говорить этого! Я бы знала, если это случилось. Не спрашивай как, ладно? И так слишком много всего творится. Пещера уродов слишком сложна. Нарут послал туда разведчиков.

— Да, я слышал. Знаешь, если Ари умрёт, я не смогу жить.

— Ты всё ещё её любишь? — вопрос вырвался сам, и она жалела об этом, неловкая ситуация ранила самолюбие.

— Думаю, да.

Вика отметила про себя больше никогда не иметь ничего общего с этим мужчиной. Так для неё будет лучше всего.

Нарут собрал совет в третий раз за сутки. Его вид пугал собравшихся не меньше разворачивавшихся событий. Острые черты лица стали по-настоящему звериными, красные глаза пылали и будто поджигали каждого за круглым столом. Барс не мог усидеть на месте, то и дело вскакивая. Вика уткнулась в свои руки и ждала хоть какой-то хорошей новости, повторяя про себя: «Ну, пожалуйста». Нарут упёрся руками о стол, опустил голову.

— Наши разведчики не принесли хороших вестей. Гора бунтарей неприступна. Если войдём через вход, обнаруженный Викой, пойдём на верную смерть. Халипа совсем плоха. Ей осталось немного. Времени практически нет. Без исцеляющей силы мы пропали. И Арише там несладко приходится. У нас, конечно, есть парочка козырей в рукаве, но этого недостаточно, — глубоко выдохнул и замолчал, мотая головой.

— Мы не можем ждать! Ты и сам сказал это! Разобьём их внезапно! — кричал Барс ему в лицо, не совладав с эмоциями. Ему приходилось тяжелее многих, чувство вины разъедало изнутри. Но Нарут промолчал, находясь в своём личном ступоре.

Совет был прерван, участники разбредались по туннелям укрытия. Вика шагала, ощущая себя где-то далеко, а ноги исправно выполняли работу. Сама не замечая как, оказалась в тупике. Небольшой проём уводил туннель вправо. Пригнувшись, пролезла, и оказалась в просторном зале, своды которого переливались всеми известными и неизведанными оттенками цвета. Восхищённо оглядывала помещение и заметила в конце ещё один небольшой проход. Любопытство привело и туда. Только теперь это был не красивый многоцветный восторг, а затхлая комнатка с матрасом на полу, на котором лежала «старо-землянка» с перебинтованной грудью, окрашенной в алый. Белое, иссушенное лицо не подавало признаков жизни, потрескавшиеся губы беззвучно шевелились, желая поведать что-то, на что не хватало сил.

— Кто здесь? — хриплый голос вырвался из груди, преодолевая боль. Вика растерялась и хотела уйти, но пожалела и осталась.

— Меня зовут Вика. Я сменю вам повязку, — принялась разматывать бинт, которым на самом деле была грязная тряпка.

— Мне это уже не поможет, — пот проступил у неё на лбу, лихорадка сотрясала тело, рана была сильно заражена.

Вика сделала, что смогла. Уходя, надеялась, что найдёт способ вернуть подругу, и тогда старухе не придётся страдать. Хотя, по правде говоря, спасение старейшины не так сильно её волновало. Она лишь хотела вернуть подругу в целости.

Ариша думала, сколько дней находится здесь, окончательно запутавшись во времени. Гора была совсем непохожа на предыдущую, не пропускала ни толики света, а воздух был затхлым и невыносимым. Однако кроме неё этого никто и не замечал. «Чужеземцы» проявляли повышенное внимание, представляя отвратительные сцены с её участием в главной роли, отчего к горлу каждый раз подкатывала тошнота. Здоровяк с подругой куда-то пропали, и она не могла мысленно их отыскать, мучаясь догадками насчёт хитроумного плана. Зир не появлялся во снах с последнего визита. Судя по всему, его силы уходили на восстановление отца. Это печалило, поддержка сейчас не помешала бы. Бесцельно разглядывала своды пещеры, торчавшие отвратительными отростками, когда почувствовала на щеке нежное поглаживание материнской руки. Сердце запрыгало в груди. «Как ты, моя дорогая?». «Не очень то мам. Как ты узнала?». «Узнала что?». Она не стала говорить, что в плену. Об остальном тоже не поведала. Не хотелось уничтожить мать. Кома отца и так буквально её убивала. Ариша отгородила разум, не давая матери в него проникнуть, а впрочем та и не попыталась. Среди чужаков ощущала себя пустой и никчёмной. С явной периодичностью в голове появлялся дядя Барс, успокаивая обещаниями. То, что они не могут пробиться в убежище бунтарей, и дядя в панике, знала наверняка, чувствовала нутром. Перебирая варианты побега, сталкивалась с одной маленькой проблемой — численностью врага. Оставалось ждать и надеяться, и копить силы. Вдруг подумала: «Как было бы хорошо иметь силу, такую как у отца!» Тогда её бы уже здесь не было. Да и их всех тоже. Халипа скоро умрёт. Смертельная рана убивает с каждой потерянной минутой. Только помочь ей она уже не может. Эмоции сменяли друг друга, и Ариша не успевала подстраиваться. После разговора с мамой и дядей решила, что будет лучше, если отстранится от родных. Особенно тех, которые досаждали жалостью. Такое поведение злило, расстраивало и оказывалось совсем некстати, ведь ей нужно поймать состояние гармонии, которое так обожают силы. Быть может, тогда найдёт решение.

Зир в очередной раз проделывал с ним манипуляцию, устроившись удобнее, и приложив огромную руку к лицу. Он призвал силу и уже бежал по коридору сознания, который был цвета бычьей крови. Под ногами хлюпало, брызги разлетались во все стороны. Вскоре по обе стороны вновь начали появляться темные дыры. Их наполняли жуткие звуки, вызывая приступ неосознанного страха. Втянул воздух носом, закрыл глаза и приглушил окружающее. «Как же мне тебя отыскать? Так глубоко даже я не заходил». Разум отказывался находиться там, но не покидало чувство, что именно здесь и нужно было искать. Сделав небольшой шажок, провалился в одну из дыр, закрутившись в кровавой воронке. Перед ним предстало кладбище. Могилы почему-то ярко светились в темноте. Пошёл между ними, стараясь не наступать, и краем глаза справа от себя уловил еле заметное движение. Аккуратно, как мог, направился туда, прислушиваясь к ощущениям. Он знал, что здесь, в голове другого существа, не является хозяином положения. И худшее, что может произойти — смерть как там, так и снаружи. Одна из могил была пуста. Приглядевшись, увидел в ней Мессия, лежавшего в той же позе, что и в реальном мире. Быстро и ловко прыгнул вниз и накрыл ладонью лицо. Его глаза открылись. Зир почувствовал это рукой и сразу убрал. Мессия обескураженно смотрел, не понимая происходящего. Затем медленно принял сидячее положение, потирая лоб.

— Кто ты такой? И что здесь делаешь?

— Вы меня не помните? Я Зир. Сын Сильвы. — Он отрицательно покачал головой. — Вам нужно пойти со мной.

— Это тебе лучше уйти. Здесь тебе не рады, — взгляд стал холодным и отстранённым.

В то же мгновение Мессия взлетел, будто подул сильный ветер, а он ничего и не весил. И скрылся из поля зрения. Зир же, обессиленный и крайне взволнованный, возвратился, радуясь, что остался жив после неблагоприятной встречи с человеком, обладавшим сумасшедшей силой и, похоже, лишившимся внутренней памяти. Он убрал руку со лба и опустил плечи под тяжестью бремени. Повернувшись, заметил Милу, которая тихонько спала в кресле, поджав ноги. «Даже не представляю, какого ей сейчас». «Она справится. Ты же видел, что ей пришлось пережить? Несчастья закаляют людей». Силуэт Фарагора еле-еле просматривался в темном углу комнаты.