«Здравствуй мой сын, моя кровь и плоть. Если ты читаешь письмо, значит, меня уже нет. А ты всё же решил вернуться домой. Он принадлежит тебе по праву, как и всё моё состояние. Среди множества отпрысков, ты оказался самым стойким. Остальные умерли от различных болезней. Так бывает, когда в семье проблемы с генетикой. Надеюсь, простил глупую старуху за трудности, испытанные благодаря мне. Лишь умирая, начинаешь понимать, что в жизни сделал правильно, а что нет. Отныне ты богаче самого совета старейшин. Я скопила приличное состояние. Теперь твоя жизнь станет немного лучше. Деньги творят чудеса. Не совершай моих ошибок, сынок! Не трать жизнь понапрасну! Не бойся быть собой, своей сути и чувств! С любовью, мама».

Серый вздохнул и присел на ступенях. «Так значит, здоровяк затеял переворот, не зная, что сказочно богат? Интересно, если бы знал, что-нибудь изменилось?». История была грустной, как и тот факт, что Рахалир вернулся умирать именно сюда, хотя и не горел желанием находиться здесь при жизни. Серый печально смотрел на письмо. Он знал, что тоже хотел бы умереть дома, а не на «Богом» забытой планете. В этом они с противником оказались похожи. Ещё задумался на минуту, почему письмо было написано на языке землян. Но вспомнил Фарагора, как-то объяснявшего, что «старо-земляне» не имеют собственного языка. У них это похоже на импульсы. И если бы писали письма, те состояли бы из палочек и чёрточек. И тогда сами запутались бы в изъяснениях.

Он вышел из дома и, не представляя, куда двигаться дальше, шёл по дороге, окружённой густыми зарослями растения, которое укусило, как только прибыли на Орион. Не взял ничего, хотя мог, ведь богатства никому не принадлежали. Но и не ему тоже. Вспомнил Вику, и улыбка расползлась по лицу. Битва, скорее всего, окончена. Он выжил. Осталось только её найти. Несколько часов монотонной ходьбы, и ни одного знакомого места, ни одного существа, подсказавшего дорогу. Устал и рухнул под огромное дерево. С неба покапывало, а оно способно укрыть от дождя. Глаза слипались от усталости. Больше не противился, поддавшись Морфею, манившему в свои сети.

Швед попытался встать на ноги, но они не слушались, отказываясь служить плохому хозяину. Дурное предчувствие не покидало даже теперь, в реальном мире. Мила метала глазами молнии. Супруг не слушался и не соблюдал постельный режим. «Отец потерял связь с ней пару часов назад. Что-то не так». Пытался связаться с дочерью много-много раз, но попытки оказались напрасными. У Милы это тоже не вышло. Он должен был что-то предпринять, но был слишком слаб. Внезапно посмотрел на жену, нервно перебиравшую в руках жемчужное ожерелье.

— Мне вот интересно. А как она смогла отправиться на Орион? Она что умеет водить аэролёт? — Мила виновато потупила взгляд.

— С ней полетел Барс.

Швед вскочил на ноги, те подвели, и рухнул на пол. Она подскочила помочь, но он гневно отбросил руку. Взгляд холодных тёмно-серых глаз пронзил насквозь.

— Ты позволила сделать это! Поверить не могу! Она возможно мертва! — Мила рыдала, отворачиваясь, но он не собирался жалеть.

Гнев утомил ещё сильнее, облокотился о кровать, пытаясь успокоится. Она же встала с колен и покинула комнату, утирая на ходу слёзы. Вошёл Зир. Выглядел он не лучше его самого: осунувшееся лицо казалось таким худым, какое невозможно иметь даже «старо-землянину». Он протянул руку и помог сесть на кровать.

— Есть новости от Ари? — красные глаза обеспокоено бегали.

— Нет. Я не смог связаться с ней. Что-то не так. Кстати, спасибо за помощь. Ты нашёл меня там и разбудил. Я это помню.

— Да, пожалуйста. Я сделал то, что должен, — опустил голову, избегая взгляда. — Я хочу отправиться на Орион. Не могу ждать, пока она там. Неизвестность хуже всего.

— Хорошо, если ты достаточно восстановился. Потому что выглядишь почти так же, как я. А это не лучшая из моих форм. — Зир кивнул. — Можешь вылетать прямо сейчас. Да и мне будет спокойнее знать, что есть кто-то, кто сможет о ней позаботиться, пока не встану на ноги. — Они пожали друг другу руки, и Зир ушёл, оставив наедине с тёмными мыслями, которые отчаянно пробивали брешь в душе.

То, что дочь в опасности было и так ясно, сердце родителя не обмануть. Вопрос в том, в какой степени велика эта опасность.

Вика судорожно хватала ртом воздух, не зная, что предпринять. Подхватила Ари на руки, когда та падала в обморок, и пыталась привести в чувства, хлопая по щекам. Женщина, ожидавшая снаружи, уже наполовину была в маленькой комнатке. Вика вытащила Аришу в зал и уложила голову к себе на колени. Плакала. Подруга выглядела ужасно: лицо белое как мел, глаза полностью красные от крови, из носа вытекала алая струйка, кожа обжигала холодом. Пыталась нащупать пульс, но не могла сосредоточиться, от страха перед глазами расплывалось. «Я не могу потерять тебя сейчас! Не могу! Ты мне нужна!» Соленые, горькие слезы катились по лицу, и она прижимала её всё сильнее. Наконец, послышались шаги, и в зале появились несколько женщин. Они подхватили Аришу и понесли. Вика отправилась за ними, стараясь не отставать. Было наплевать на Халипу, потому что подруга заплатила слишком большую цену. «Её жизнь стоит тысячи таких, как Халипа!» Злилась на себя за мысли и, что позволила Арише сделать это. В глубине души знала, что ей будет, как минимум, очень плохо. Как максимум происходил именно сейчас. Женщины положили её на кровать. Суетясь, быстро пересекали комнату. Вика не успевала следить за действиями. Всё ещё шокированная, она будет вспоминать моменты размытыми пятнами, как будто произошли за одну секунду. Вспомнила сон. Теперь стало понятно его значение. Вселенная предупредила о защите необходимой близкому человеку, а она пренебрегла посланием, и должна расплатиться сполна. Женщины подносили глиняные чашки к губам Ариши, растирали жижами тело, уже полностью обнажённое. Сверху накладывали неизвестные растения. Одна из них, та самая, которая встретила Вику в первый день, взяла за руку и вывела из комнаты силой.

— Пусти меня, стерва! Я нужна ей! Что вы делаете? — кидаясь на неё, кричала она.

— Успокойся. Мы пытаемся помочь. Ты сейчас там ни к чему. Только мешаешь. И у стервы есть имя — Дака, — оглядывала с головы до ног, будто оценивала степень неуравновешенности. Вика почувствовала и поостыла.

— Извини. Я просто не в себе. Что с ней будет?

— Она сильна, как и её отец. Даже очень. Я ещё никогда не видела такой мощи. Обычно, воскрешая, такие, как она, умирают сами. Так умерла её прабабка. Я хорошо её знала. — Только сейчас Вика заметила, что «старо-землянка» достаточно древняя, хоть возраст и не бросался в глаза. — Как я сказала, она сильна, но выдержит ли последствия дара, мы не знаем. Сейчас делаем всё возможное. И если разрушительная часть силы не затронет сердце, сможем помочь.

— А если затронет? — голос сорвался на писк.

— Она не проснётся и не умрёт. Останется, как есть навсегда. Худший финал из всех возможных.

Вика вспомнила Мессия. «Макс ведь смог выбраться из этого состояния. И очень скоро прибудет на Орион, если сможет быстро восстановиться. И Нарут силён в этих штучках. Он сможет помочь, если его не убили». Припрятала крохотную, но неимоверно сильную надежду глубоко в сердце.

Часы сменялись один за другим, никто не выходил из комнаты. Усталость и напряжение начинали брать верх, и паранойя сводила с ума. Вика думала о Сером и остальных, отгораживаясь от худшей из ситуаций. «Живы ли? Вернуться ли?». Как же ненавидела бездействовать! Хотелось бежать, бороться, делать хоть что-то, а не ждать приговор. Из комнатки вышла Дака и передала кружку с ароматным питьём, оно пахло мёдом и чём-то ещё.

— Это чай. Тебе нужно отдохнуть. Пойдём со мной.

— Нет, лучше побуду здесь, — благодарно приняла чашку, сверля Даку глазами. «Старо-землянка» была сгорблена, суха, морщины пролегли у глаз и рта, разрез глаз чуть уже, чем у других.

— Просто хочу, чтобы ты знала — у неё получилось. Халипа жива. Раны затянулись, правда, не до конца, но ей намного лучше. Это потрясающе! Никто и подумать не мог, что у такого могущественного правителя, родиться ещё более одаренная дочь! — Вика сжала зубы.