Помните детский стишок "Словечко за словечком тя­нулся разговор..."? На мой взгляд очень точное, а главное, простое определение того, что в лингвистике называют всякими мудреными словами, вроде "генерация текста" или еще хуже "речепостроение". Итак, "словечко за словеч­ком", но давайте зададимся вопросом, всякое ли "словечко" может следовать за всяким или есть какие-нибудь правила и ограничения? Как всегда, удобнее начать с примера.

Возьмем, к примеру, слово "дом" и посмотрим, какие слова могут за ним следовать. "Дом стоит," "дом строится", "дом горит" - т.е. за этим словом могут следовать глаголы, но давайте теперь посмотрим, все ли глаголы. В опреде­ленной мере все, но некоторые из них в переносном (мета­форическом) употреблении: "Дом летит, дом думает" и т.п. А как насчет прилагательных: "Дом большой, красивый, светлый" и т.п.? Можно? Можно, однако прилагательные в этом положении, как правило, будут не определениями существительного "дом", а частями составного именного сказуемого с опущенной связкой ("Дом есть большой"). Исключения из этого правила (т.е. когда прилагательное-определение идет после существительного) относятся ско­рее к поэзии, например, "на Севере диком", "Союз нерущимый" и т.п. Уже на основании этого примера можно сказать, что слова следуют друг за другом не случайно, а подчиняясь некоторым правилам грамматики и стиля.

Давайте возьмем теперь какой-нибудь предлог, напри­мер "в"- После него можно поставить существительные, прилагательные, даже наречия ("в реке, в глубокой реке, в очень глубокой реке"), а вот глагол или еще один предлог -нельзя.

В каждом языке свои ограничения и запреты. Напри­мер, в английском нельзя поставить глагол или предлог сразу после артикля.

Однако во всех языках построение речи определяется:

• независимой от языка речевой ситуацией;

• внутренними правилами нормы и системы языка (его грамматикой, фонетическими правилами, стилисти­ческими и жанровыми особенностями речи)⁷. Знание правил построения речи (особенно иностран­ной) насущная необходимость для переводчика, поэтому к ним мы еще вернемся, а сейчас рассмотрим в этом свете значения слов.

Из правил построения речи можно сделать вывод о том, что слово обладает значениями двух основных видов:

• лексическими значениями, которые соотносят слово с внешним миром;

• грамматическими значениями, которые определяют его отношения с другими словами в системе языка.

Конечно, эта классификация значений далеко не полна - в пределах каждой из этих двух разновидностей значения вы найдете множество градаций. Так, лексическое значе­ние обычно разделяют на прямое (референтное) и пере­носное (метафорическое), а грамматическое значение на грамматические категории и синтаксические функции слов.

В задачи этой книги не входит дать сколько-нибудь ис-черпывающую классификацию значений. Я полагаю, что мои читатели достаточно об этом слышали на лекциях по грамматике и лексикологии. Открытым же остается во¬прос о том, поняли ли они, как и многие другие жертвы советской и постсоветской систем образования, зачем нужны им эти классификации значений и как применить их в своей практике владения иностранным языком.

Учитывая сложившуюся ситуацию, т.е. предполагая, что вам известны основные типы значений, но не извест¬но, для чего они, рационально посвятить несколько стра¬ниц проблеме связи типа значения с уровнем владения иностранным языком.

Я почти уверен, что об этой проблеме вы даже не слы¬шали, не говоря уже об изучении методов ее решения на лекциях и практических занятиях по иностранному языку, хотя неосознанно попыткам ее решения было посвящено немало времени.

Начнем с довольно, как мне кажется, необычного ут-верждения:

• При изучении иностранного языка не так важно за¬помнить значения отдельных слов, как усвоить пра¬вила их объединения при разговоре.

• Хорошо знает иностранный язык не тот, кто знает много слов этого языка, а тот, кто умеет правильно соединять их в законченные высказывания.

Иначе говоря, для правильного владения иностранным языком грамматические значения слов и правила их объе¬динения важнее, чем их лексические значения.

В таком утверждении, однако, заключается следующий парадокс: для смысла высказывания важнее всего лексические значения слов, а грамматические носят второстепенный, служебный характер.

Приведу такой пример. Как-то на конференции я запи¬сал на диктофон выступление одного монгольского док¬ладчика на русском языке. Вот отрывок: "Монголия хочет делал мир во всем мире и дружба всем народы на разных странах и континентах не только Азия". Понятно? По-моему, абсолютно ясен смысл предложения, хотя с точки зрения русской грамматики оно совершенно неправильно.

Таким образом, перед каждым изучающим иностран¬ный язык стоит дилемма: знать много слов и говорить не¬правильно или уметь говорить правильно в рамках до¬вольно узкого словарного запаса.

У нас эту проблему чаще всего решают путем компро¬мисса - и слов желательно знать побольше и говорить же¬лательно правильно. Правда, раньше, когда в обучении иностранным языкам преобладал так называемый акаде¬мический метод, учили прежде всего правильно говорить, т.е. грамматике. Но учили обычно плохо и в итоге из школьных знаний сохранились лишь временные формы неправильных глаголов.

На Западе (в широком смысле) поступают иначе. Там учат в основном речевым клише, которые легко запоми¬наются в условиях естественной среды общения. Обратите внимание на то, как говорят на английском, например, немцы, голландцы и "прочие шведы", легко "выстреливая" длинные предложения. Сравните с мучительным поиском каждого следующего слова с бесконечными "э-э-э" и даже почесыванием в затылке, свойственным нашим соотечест¬венникам, учившимся при советской и постсоветской сис-теме. Наши дети, молодежь, обучавшаяся "у них", говорит так же легко, как иностранцы.

Казалось бы, выход, как всегда, найден "у них": учите речевые клише иностранного языка и будете говорить правильно. Выучите много таких клише, сможете говорить на любую тему.

Но, к сожалению, все не так просто. Учить язык, запо¬миная речевые клише, это все равно, что учить наизусть разговорник. Системные отношения между словами (грамматические значения слов) выучить таким путем нельзя, и любое, самое малое отклонение от стандарта мо¬жет завести в тупик. Кроме того, речевые штампы охваты¬вают лишь малую часть языка, и их заучивание нельзя продолжать до бесконечности.

Этот метод хорош для продавцов, официантов, и за границей люди таких профессий широко им пользуются, создавая иллюзию свободного владения несколькими ино­странными языками. Этот метод годится и для того, чтобы поддерживать светскую беседу о погоде, здоровье, общих знакомых и т.п. Но тематически этот метод естественно ограничен тематикой разговорника, и серьезную беседу на иностранном языке, усвоенном таким путем, вести нельзя. Тем более не подходит этот метод обучения для перево­дчиков. Поскольку эта книга предназначается в первую очередь переводчикам, поговорим подробнее о методике обучения иностранному языку, приемлемой для них.

Переводчик не должен ограничиваться заучиванием ре­чевых клише исходя, по крайней мере, из двух соображе­ний:

• Профессия переводчика предполагает умение гово­рить на иностранном языке на любую тему.

• Переводчик не просто говорит на иностранном языке, произвольно выбирая форму выражения своих мыс­лей, а передает средствами этого языка чужие мысли и (в идеале) форму их выражения.

Итак, переводчик должен знать грамматические значе­ния слов и правила их соединения друг с другом, но при этом столь же обязательно для переводчика и знание лек­сических значений очень большого числа иностранных слов (желательно иметь такой же словарный запас, как у образованного носителя языка). К тому же по изложенным выше причинам переводчик не должен ограничивать изу­чение иностранного языка заучиванием речевых штампов.