Эпизод второй. Побег

СИЛЬВЕСТР ГОЛЬШАНСКИЙ

Пятница, 9 января. Утро.

Раны болели адски. Три рванные раны от мощных волчьих челюстей дергали, и горели под плотными повязками бинтов.

Особенно отзывался болью первый укус. И именно первую рану зашивали дольше остальных. Чертова волчица — а Сильвестр был уверен, что это именно волчица — очень серьёзно повредила плечелучевые мышцы на его правой руке.

Врачи предупредили, что после того, как действие обезболивающих окончится, боль возьмёт своё. И сейчас она брала. Сторицей. С процентами. Боль сейчас сама была, как свирепый лесной хищник. Она с кровожадным восторгом вгрызалась в плоть Сильвестра и с остервенением прожигала раны до самой кости.

Гольшанский уже час, как проснулся. Он не спал почти всю ночь. И вернувшись из больницы, вопреки наставлениям врачей, хорошенько напился. Осушив пол бутылки дорого скотча, Сильвестр закрылся в своей комнате, и завалился спать. Ему было плевать на недоуменные взгляды охраны и на любопытные лица слуг. Он знал, что всех их мучают сотни вопросов. Знал, что сейчас большинство из его слуг и охранников обсуждают, что случилось между ним и Елизаровой. И особенно, куда подевалась сама рыжеволосая девушка.

Сильвестру было плевать. Все эти люди слишком мало значили в его жизни, чтобы он тревожил себя размышлениями о том, что они подумают или скажут. Он отлично знал, что его деньги заткнут рот каждому из них. И заставят забыть всё странное, что они видели и слышали. А особо ретивых, честных и правильных может навестить Нифонт во главе службы охраны. Или же он использует некоторых из служителей правопорядка, которых щедро спонсирует.

Гораздо больше его волновала Елизарова.

— «Эта рыжая с**а встала после двух ножевых ударов в печень!» — разъяренно думал Сильвестр. — «А такое категорически не возможно! Такая рана валит с ног «шкафы» под два метра! А тут хрупкая девчонка чуть выше среднего роста… Как?! Каким образом она смогла встать! И ведь ушла… Ушла, чёрт бы её побрал! И теперь иди знай!.. Если… Если по какому-то недоразумению она смогла выжить…»

Сильвестр в гневном отчаянии замотал головой.

— «Если она сумела выжить… тогда эта дрянь может доставить серьёзные неприятности.» — продолжал напряженно размышлять Сильвестр — «Она успела многое обо мне узнать. И если она начнет болтать… Особенно если расскажет всё нужным людям. Например, моим конкурентам, которых не мало. Или же достучится до Следственного комитета, могут возникнуть очень серьёзные проблемы. Вряд ли меня посадят, но из-за её болтовни я могу потерять деньги, миллионы! И очень солидную часть своего влияния… Если девчонка выжила, её нужно срочно найти, и заткнуть. Навсегда…»

По приказу Сильвестра Нифонт с охраной обыскали лес. Они нашли в чаще редкие пятна крови, которые скорее всего принадлежат Людмиле. Но снежная буря, бушевавшая всю ночь под чистую уничтожила любые следы девушки. Впрочем, и его, Сильвестра, следы тоже были щедро засыпаны густым и плотным слоем снега. В душе Сильвестра теплела надежда, что люди Нифонта не нашли тело Людмилы потому что его тоже засыпало снегом.

— «Но… Кто знает…» — продолжал изводить себя мучительными раздумьями Гольшанский, — «А если… Если она и вправду сумела выжить… Но… Хотя… С такой раной, с пробитой печенью, истекая кровью… Ночью, на холоде. Никто не выживет. Это невозможно!»

Гольшанский из любопытства справился у Нифонта не видел ли он или кто-то из его людей серебристо-белую волчицу с необыкновенными синими глазами. Начальник охраны «МосИнвест» замешкавшись, удивленно ответил, что никаких волков они не видели.

— «Жаль» — сказал ему тогда Сильвестр.

Он был бы о-очень не против, чтобы его люди поймали ему эту четвероногую мерзавку. Он бы хотел посмотреть, как его псы загрызут синеокую тварь. Он бы хотел услышать её визг и скулеж. Хотел бы увидеть, как она сдохнет, визжа от боли, и истекая кровью.

Из-за этой волчицы Сильвестр не успел закончить начатое. Из-за за этой зверюги он сейчас мучался пугающими сомнениями. А ещё вынужден был почти полтора часа сидеть в машине, пытаясь дозвониться до Нифонта, и ещё час ожидая пока его найдут. Его кровь насквозь пропитала сидение под ним, и полсалона дорогого автомобиля.

Он ещё о чем-то думал перед тем, как уснуть, но сейчас уже не мог вспомнить, о чем именно.

Внезапно в дверь его покоев деликатно постучали.

— Катитесь все к чёрту! — отозвался Гольшанский.

Стук повторился. Сильвестр раздраженно вздохнул.

— У тебя, что слуховые каналы слиплись?! — вскричал Гольшанский. — Пошли вон, все! Кто бы там не был!!!

Но, в ответ в дверь снова постучали. На этот раз громче и требовательнее.

— Вы, что там… — Сильвестр фыркнул, встал с кровати, не твердой походкой направился к двери, — вы, что бессмертные стали… Совсем уже страх потеряли?!

Он открыл дверь, и удивленно застыл на месте. Перед ним стоял темноволосый мужчина в синей расстегнутой парке. Из-под неё виднелась светло-голубая рубашка и чёрный галстук. У мужчины были пронзительные серо-зеленые глаза с золотистым ореолом. А взгляд колючим, внимательным и острым.

— Капитан Евсей Карабанов, следователь по особо важным. — представился молодой мужчина, показав Сильвестру удостоверение. — Это лейтенанты Самоедов и Тамаридзе.

Мужчина с лохматым русыми волосами, и темноволосая женщина с греческим профилем сухо кивнули Гольшанскому.

— Ну, и чем обязан вниманию Следственного комитета? — спросил Гольшанский нарочито небрежно.

— Думаю, будет лучше если ввы нас впустите. — властно, и с толикой угрозы проговорил Евсей Карабанов.

Сильвестр порядком опешил от такого тона. С ним так давно уже не смел никто разговаривать. Но, он решил сперва выяснить, что у СКР на него есть. А уж потом он им покажет…

— Проходите. — Сильвестр вынужденно посторонился и следователи вошли внутрь.

***

— Откуда у вас раны? — сухо спросил Евсей.

Женщина с грузинской внешностью, и сам капитан Карабанов восседали на диване, напротив кресла, в котором полулежал сам Гольшанский. Возле дивана прогуливался из стороны в сторону лейтенант Самоедов. Он и то и дело изучающе поглядывал на Нифонта Олсуфьева, что стоял за креслом Сильвестра.

— От дикого зверя. — усмехнулся Сильвестр.

Тамаридзе скептически вскинула свои длинные темные брови, взглянула на Карабанова. Тот чуть склонил голову к плечу, издевательски усмехнулся. А затем вынул из-под куртки нечто в прозрачном пакете.

— А вот этот предмет, вам случайно не знаком? — спросил капитан, положив пластиковый пакет на столик между диваном и креслом.

Сильвестру понадобилось все его самообладание, чтобы сохранить контроль над собой. Потому, что на столе перед ним, в пластиковом пакете лежал его нож. Настоящий боевой нож, из высокопрочной стали, с форейтором на внутренней стороне чуть загнутого лезвия. И на поблескивающем широком лезвии ножа отчетливо темнела кровь.

Сильвестр сцепил зубы, но тут же заставил себя успокоится.

— Судя по вашем взгляду… — начал Карабанов.

— Слушайте, вы… — начал отвечать Гольшанский.

— …И отпечаткам пальцев, — с нажимом закончил капитан, — этот нож как минимум один раз бывал у вас в руках.

— Вы уже успели сверить отпечатки на нём с моими отпечатками пальцев? — усмехнулся Гольшанский.

— О, да. — вернув усмешку, ответил Карабанов. — Их полно в вашем личном кабинете, в центральном офисе «МостИнвеста».

Сильвестр порывисто оглянулся на Нифонта. Но по взгляду начальника охраны понял, что тот ничего об этом не знал.

— Мы так же знаем, — холодно продолжил Евсей Карабанов, — что на ноже кровь вашей гражданской супруги.

Сильвестр почувствовал, что потеет. Ему становилось душно. Дыхание сбилось, живот свело нервными спазмами.

Слишком быстро. Слишком быстро для обычного, тривиального следствия. Так не бывает… Его мозг напряженно и быстро соображал. Он пристально вглядывался в глаза Евсея Карабанова.

— Наверное, думаете как мы вообще что-то смогли узнать? — победно улыбнулся Карабанов. — Не буду скрывать. Мы получили анонимный звонок. Звонивший…

Он поднял взгляд на Нифонта, и улыбнулся шире.

— Представился Нифонтом Олсуфьевом.

— Это ложь! — гневно вскричал начальник охраны «МостИнвест». — Я никуда не звонил!