- Не наверное, а точно, - он запустил руки под футболку.

- Э, нет! – я ловко вывернулся и спрыгнул на пол. – Во-первых, у меня еще все болит, а во-вторых, ждет Эрика. Мы договорились, и я должен привезти ей то, что я сделал. Все остальное вечером, - пообещал я.

Эрика, жена Кристапа, была художницей по батику и имела свой магазинчик. Мы с ней как-то случайно разговорились, когда она была с детьми в гостях у Санты, и она взялась меня учить. Теперь у меня уже недурно получалось, и мои творения неплохо продавались и в самом магазине и через сайт, который я сделал. Занятие мне нравилось, доставляло удовольствие и приносило небольшой, но стабильный доход.

- Эй, я не хочу сидеть дома один, - возмутился Рейнис.

- Поехали вместе, - предложил я, радуясь, что не надо будет разлучаться даже на короткий срок.

В машине было тепло, даже немного жарко, и я выключил печку. Рейнис отказался сидеть за рулем, и вольготно устроился рядом, лениво разглядывая проплывающие мимо деревья и редкие дома. Да, выучиться водить стало насущной необходимостью, на автобусе, который ходит четыре раза в день, особо не покатаешься.

- А я песню написал, - вдруг сказал Рейнис, поворачиваясь ко мне, - хотел до вечера потерпеть и с музыкой тебе исполнить, но не получается, - он смущенно улыбнулся.

- Так в чем дело? Думаешь, в ноты не попадешь без музыкальной-то поддержки? – не преминул уколоть я.

- Скажешь тоже! Да я к твоему сведению…

- Я помню, самый лучший выпускник Музыкальной академии имени Язепа Витола за последние пятьдесят лет! Ты мне это уже раз пятьдесят говорил!

Рейнис рассмеялся, запрокинув голову.

- Тогда не буду петь, ты меня неправильно ценишь!

- Ты обиделся?

- Нет, просто без музыки будет не очень. Вечером запишу на диск, а завтра по дороге в аэропорт оценишь.

- Опять? Ты же только приехал!

- Только на два дня! Последний концерт - и мы все возвращаемся и долго-долго будем вместе!

Знакомая до последней трещинки на асфальте дорога в аэропорт вилась широкой серой лентой. Рейнис держал в руке диск и не давал его вставить в приёмник, вредничал и загадочно улыбался.

- Микки, - произнес он, когда машина остановилась, - это подарок тебе. Она никогда не войдет ни в один альбом и не будет исполняться со сцены, - он протянул коробочку мне. – Я люблю тебя. До скорого!

- Я тоже тебя люблю, - хрипло ответил я, потому что горло сжал спазм.

- Я знаю, - хитро улыбнулся он, подмигнул и надел свои неизменные темные очки.

Несколько секунд я смотрел в удаляющуюся спину, затем медленно тронулся в обратный путь.

«Между явью и сном, на границе мечты,

Мне память рисует тебя между строчек.

Нас опять разделили на «я» и на «ты»

Километры дорог и пустых многоточий.

Я тебе напишу нотным станом мосты -

В черных клавишах плещутся белые звуки.

Между явью и сном, на границе мечты,

Вспоминаю твои нежно-страстные руки…

Я тебе нарисую «люблю» между строк

И «безумно скучаю» доверю аккордам.

Бесконечен в разлуке даже маленький срок.

Ты меня подожди, я вернусь очень скоро».*