Дорога от аэропорта была пустынна – три часа после полуночи. Не утро, но и не ночь, серые сумерки. На горизонте слабой светлеющей полосой занимался летний рассвет, обещая очередной жаркий и душный день.

Он старался не смотреть вслед взлетающим с завидной регулярностью Боингам и Эйрбасам, не думать, что где-то в толчее у стойки регистрации или на паспортном контроле томится тот, с кем они должны были стоять вместе. Тщательно спланированный, оплаченный отпуск пошел прахом по прихоти начальства: «Ах нет, не можем сейчас отпустить. Очень-очень важный проект!». И плевать, что график отпусков согласован зимой, плевать, что планы и билеты. Начальственное «нет» оказалось сильнее.

Он врубил приемник, взвывший какой-то успевшей надоесть песенкой. Выключил, потому что свело зубы от воспоминаний, и попытался думать о чем-то другом. Но получалось плохо, все время мысли сворачивали в одном направлении: зачем, ну зачем он так поступил?!

Шершавая лента асфальта стремительно летела под колеса автомобиля. Легкий шорох шин был слышен в салоне, несмотря на задраенные окна и включенный кондиционер, но вместо успокоения, которое должен был бы принести этот монотонный звук, нарастало раздражение.

Их совместная жизнь последние полгода оставляла желать лучшего. Ссоры по пустякам, раздражение на пустом месте… Усталость, одним словом. Они мужественно крепились, надеясь на совместный отпуск как на панацею – море, солнце, блаженное ничегонеделание, возможность спать до обеда или наоборот ранний подъем, если будет такое желание. Две недели, а точнее, всего двенадцать дней должны были исправить положение, но…

Для него было шоком, когда, придя домой и сообщив партнеру печальную новость о том, что отпуск отменяется, услышал: мне жаль, но я все равно поеду.

Первая мысль была: «Как так? А я?». Вторая: «Вот она, твоя любовь!», а третью не дали додумать:

- Прости, но я не выдержу еще год до следующего отпуска. Выдохся, вымотался… Прости, но я поеду.

Обида заставила сделать холодное лицо. Обида говорила: «Конечно, как хочешь. В самом деле, не сидеть же весь отпуск в квартире», хотя внутри все орало: «А как же я?! Мы могли бы ездить на дачу к друзьям, а на выходных на водохранилище», но вслух, замкнувшись в своей гордыне, он так ничего и не произнес. Она нашептывала, что вот так он тебя любит, что готов бросить при первом же удобном случае.

Гордость же заставляла держать лицо, когда он паковал чемоданы, советовался, что взять… Она же не позволяла сказать или дать понять, насколько такой поступок ранит и как кровоточит душа при виде радости, с которой укладываются вещи. Он стал холоднее. Реже улыбался. Но молчал, лелея в глубине души надежду, что поездка не состоится, что в последний момент счастливый отпускник передумает и скажет: «Нет, без тебя не поеду!». Но…

Серая лента асфальта, шурша, убегала под колеса автомобиля.

Квартира встретила щедро отдаваемым теплом. Стены за последние три недели прогрелись и работали не хуже печки, прохлада проникала внутрь ближе к утру. Вместе с комарами. Да, по идее надо было бы поставить москитные сетки, но на старые рамы заказывать что-то приличное не хотелось, а марля или самодельные преграды от кровососов помогали мало, равно как и включённый на всю ночь фумигатор – толку от него при открытых-то окнах!

«Ну и ладно! – подумал он. – Зато теперь у меня не половина дивана, а весь целиком!».

Эта мысль грела, пока ложился, пока устраивался с комфортом по диагонали и наслаждался привольным комфортом. «И спать так гораздо прохладнее», - пришла неясная мысль почти на границе яви.

С утра, прибравшись, но решив оставить все-таки чужие вещи на своих местах, позвонил друзьям. Выслушал извинения, что вот сегодня встретиться никак не получится, потому что заболела собака и нужно ее срочно везти к ветеринару, и если он прям так хочет увидеться, то может подъехать в клинику по адресу… Нет, настолько сильно видеть друзей он не хотел. Просто надеялся попить пива в выходной. Что ж, не судьба. Пиво можно выпить и одному под какой-нибудь фильмец, благо в сети их много…

Вторая ночь оказалась не столь комфортной. Диван, по всей видимости, пора менять. Рамы тоже! Комары – суки! Пиво активно просилось наружу. Уснуть удалось только на рассвете.

Работа спасала. Реально вытаскивала из зарождающейся депрессии, причин которой он не понимал. Не хотел понимать. Местная командировка в соседний город? Не вопрос! Переговоры с заказчиком до полуночи? Конечно, без проблем!

Но выходные приближались с неотвратимостью кометы Галлея…

Жара доканывала. Настроение портилось. Диван казался футбольным полем, на котором он терялся. Не хватало тела рядом. Не хватало легкого похрапывания и тяжелой руки поперек груди. Не хватало.

Заказать кондиционер показалось хорошей идеей. Он сулил прохладу и нормальный сон. Потому что такое состояние можно было списать только на неблагоприятные погодные условия. Жара. Вот и лезут всякие разные мысли в голову. А так, что толку страдать, и так прожили вместе гораздо больше времени, нежели некоторые официально женатые пары, имеющие детей.

Теперь в квартире было холодно.

Не помогали шерстяные носки и теплые рубашки, нос грозился насморком, но выключить кондиционер совсем было как-то неправильно. Контраст холод-жара завораживал и заставлял гордиться тем, что вот у него есть возможность дышать свободно, а у соседей, которые останавливали и интересовались ценой и общими впечатлениями – нет.

Сообщений не было. Нет, ну одно, в самый первый день, стандартное, в котором говорилось, что самолет удачно приземлился, пришло. А потом тишина. Не то чтобы он хотел знать, как кто-то развлекается и отрывается на всю катушку, но…

На диване появилось второе одеяло. Только для того, чтобы появилась видимость, что рядом кто-то есть. Кучка синтепона была слабой заменой живому человеческому телу.

А он понял, что банально соскучился.

Квартира, вылизанная, с расставленными по местам вечно валяющимися прибабахами, холодная, казалась бесконечной и пустой.

Друзья звонили, но посиделки на даче потеряли свою привлекательность, хотя он с радостью пригласил их к себе. Похвастался кондиционером. Друзья пришли, поцокали языками, выпили принесенного с собой пива под отваренные с солью и перцем креветки и ушли – у них была своя размеренная и привычная жизнь, с детьми, собаками и извечными терками между тещей и свекровью.

Он крутился на жутко неудобном диване и никак не мог уснуть. Ну вот что, что было не так? Вдвоем было всегда тесно, но комфортно. Не мешал ни храп, ни раскинутые руки, от которых можно было спастись, только отвернувшись, а сейчас, вот чего не хватало? Ведь и места в достатке, и спи на любом боку, а не получается.

Он вспомнил знакомое до мельчайших черточек лицо. Привычное и родное. Такое усталое последнее время. Синяки под глазами и взгляды на календарь в ожидании дня отлета. «Я не выдержу без отпуска еще год»…

Мужики в нашей стране живут мало.

Он встал и пошел на кухню попить воды, хотя от бессонницы это вряд ли бы помогло. Календарь на стене с отчеркнутыми красным днями – время до отпуска, как немое напоминание. И ничем не оскверненные числа в одиночестве. Он вздохнул, взял карандаш и вымарал прошедшие дни. Подумал, обвел кружком дату прилета.

До того момента, как колеса их общей машины начнут радостно поглощать серую ленту асфальта по пути в аэропорт, оставалось четыре дня. Терпимо. Недолго. Скорей бы.