Пролог

Нора

Я сижу за обеденным столом и смотрю на тарелку с завтраком, которую Саша поставила передо мной. Прошло пять минут, а я все еще держу руки сложенными на коленях.

— Ты собираешься есть? — огрызается она на меня, и я перевожу взгляд с кусочков бекона в омлете на нее.

Она смотрит на меня с тем же кислым выражением лица, которое было у нее с того момента, как мы встретились. Эта женщина терпеть меня не может, и я понятия не имею почему. Я пыталась быть милой, но это не работало. Теперь я делаю все возможное, чтобы не вступать с ней в контакт. Она заставляет меня нервничать, но все, что касается моего пребывания здесь, заставляет меня нервничать. С того самого момента, как я переступила порог этого дома.

Ее руки покоятся на изящной талии, а ярко-голубые глаза пристально смотрят на меня. Вы могли бы подумать, что я что-то ей сделала, но я едва сказала этой женщине пару слов, и то лишь в попытке быть милой. Стараюсь держаться от нее подальше, но она как будто специально ищет меня, чтобы поиздеваться. Ее невозможно победить. Не понимаю, как она может быть такой красивой снаружи, но злой внутри. У Саши длинные ноги, она всегда щеголяет в коротких юбках, а ее прическа и макияж безупречны. Кто-то может принять ее за модель, а не за ассистента моего дяди. Хотя, судя по звукам, которые я слышала, когда они были вдвоем, не думаю, что она просто его ассистент. Он держит это за закрытыми дверями, чтобы никто не узнал, что она его грязная тайна. Я ничего не понимаю.

— Я должна подождать, — напоминаю я ей, но она и так знает об этом.

Мне приходится ждать, когда дядя подойдет к завтраку, но он, как всегда, опаздывает. В этом нет ничего удивительного. В конце концов, он брат моего отца, и они очень похожи. Я могла бы поклясться, что они близнецы, если бы не знала, что это не так. Они одинаковы, за исключением того, что отец никогда не заставлял меня чувствовать себя рядом с ним неловко. Чего нельзя было сказать о дяде Гарри.

До того момента как умер отец, я никогда не встречала дядю, потому что они не очень любили друг друга. Они были конкурентами… Настолько, что дядя Гарри переехал через всю страну, чтобы они с отцом никогда не встретились лицом к лицу в зале суда.

В ответ на мое замечание Саша издает раздраженный звук.

— У него нет времени завтракать с тобой каждое утро. Он занятой человек, — снова огрызается она.

Я не хочу завтракать с ним, но он заставляет меня присутствовать за столом и на ужине тоже. В редких счастливых случаях я избегаю вечерней трапезы, но, думаю, это потому, что у него свидание или он работает допоздна. Не знаю, почему для него так важны совместные приемы пищи. Мы с отцом почти никогда не обедали вместе, так что я привыкла есть одна. Раньше я ненавидела это, но теперь мне жаль, что не могу к этому вернуться.

Я не отвечаю ей и снова смотрю в свою тарелку. Когда слышу, как ее каблуки стучат по полу, счастливо вздыхаю от того, что она ушла. Я также благодарна за то, что за утро это были единственные ее слова. Саша может быть очень противной, когда дяди нет рядом. Хотя, если бы мне пришлось выбирать, я бы предпочла, чтобы она присутствовала при наших встречах с дядей — когда она рядом, он не так распускает руки.

Уверена, что она скоро вернется. Клянусь, эта женщина может появляться из ниоткуда в любое время. Я хочу, чтобы он уже пришел сюда, и мы могли поесть и покончить с этим. Не то чтобы мне было чем занятья после завтрака, но я знаю, что он уйдет, как только поест, а я останусь здесь одна. За исключением нескольких людей, которые приходят и уходят, чтобы сделать что-то по дому, большую часть дня я провожу в одиночестве. Заперта в доме, из которого нельзя выходить, пока дядя не вызовет меня или не придет за мной сам. Я хожу только туда, где он хочет, чтобы я была. Я лучше буду сидеть и смотреть в одну точку, чем проведу с ним еще один вечер на одном из его мероприятий. Особенно после последнего раза. Я дотрагиваюсь до руки, где все еще чувствую синяк.

Я быстро опускаю руку, когда слышу его знакомые шаги по длинному коридору. Сажусь прямее, и все мое тело замирает, когда он подходит ко мне. Подойдя ближе, он наклоняется ко мне, прижимаясь губами к моей щеке. Задерживается слишком долго, и мне становится нехорошо.

— Доброе утро, Нора, — говорит он мне на ухо. Я чувствую его горячее дыхание на коже, затем он опускает руку на мое плечо, сильно сжимая. Это как напоминание о том, что я принадлежу ему, и он держит в своей власти всю мою жизнь.

Мне нужны все силы, чтобы не отпрянуть от его прикосновения. Ему это не понравится, и мне не понравится, какой бы ни была его реакция. Иногда он может быть милым, но обычно его характер не поддается контролю. Тонкая грань его настроения всегда поддерживает мою тревогу на высоком уровне.

— Доброе утро, дядя Гарри, — отвечаю я. Рука на моем плече скользит к шее, где он выводит небольшие круги.

— У тебя такая нежная кожа. Никогда не чувствовал ничего подобного.

— Спасибо, — заставляю я себя сказать. Никогда не знаю, как реагировать на слишком интимные слова, которые дядя не должен говорить своей племяннице.

— Интересно, везде ли ты такая, — говорит дядя так тихо, что я уверена, он говорит сам с собой, а не со мной.

Сжимаю руки, лежащие на коленях, зная, что его поведение и слова неправильны. Я сглатываю желчь, которая поднимается в горле, и задаюсь вопросом, как буду есть свою еду.

— Сегодня твой день рождения, — говорит он, садясь в конце стола.

Я разочаровано киваю, потому что надеялась, что он забыл. Я смотрю на мужчину, с которым прожила последний год. С тех пор как умер отец, и мне пришлось переехать из Нью-Йорка в Калифорнию, дядя изолировал меня от мира настолько, насколько это возможно.

Он протягивает руку, кладет ее на стол ладонью вверх, и я знаю, он хочет, чтобы я взяла ее. Неохотно разжимаю стиснутые пальцы, чтобы сделать то, что он хочет. Он крепко сжимает мою руку, и я стараюсь скрыть свою дрожь.

— Скоро все изменится. Пришло время тебе сыграть свою роль.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, пытаясь озвучить свои мечты о том, что бы мне хотелось делать в свои восемнадцать. — Я все еще хочу поступить в колледж, когда окончу школу.

Когда я переехала в Калифорнию, несколько недель мне пришлось учиться на дому, но штат сказал моему дяде, что так не может продолжаться. Они сказали, что я должна вернуться в среднюю школу, так как отец специально указал это в своем завещании, и у меня осталось только несколько предметов, которые нужно сдать. В данный момент не было никакой необходимости в домашнем обучении, но мой дядя продолжал протестовать. У него было не так много власти, как он думал, и деньги не смогли помочь.

В конечном итоге, последнее слово осталось за судьей.

Я счастлива вернуться в школу, хотя мне несколько не по себе от того, что перешла в новую школу в середине выпускного года. По крайней мере, у меня появилась возможность выходить из этого дома пару раз в неделю, так как занимаюсь неполный день.

— Мы уже говорили об этом, Нора. Если ты хочешь продолжить свое образование после выпуска, то можешь сделать это онлайн. — Он откусывает кусочек тоста. — Когда ты не занята работой на меня. — Он смотрит на меня, и я почти уверена, что мое лицо не выражает никаких эмоций. — Думаю, тебе пора зарабатывать себе на жизнь. — Его взгляд блуждает по мне, и я тут же снова пугаюсь.

Будто это действительно необходимо, чтобы я зарабатывала себе на пропитание. Когда умер отец, мне было почти семнадцать. Он оставил мне все, но дядя решил, что я буду получать из своего наследства ежемесячное пособие. Так будет продолжаться до тех пор, пока мне не исполнится двадцать три или пока я не выйду замуж. Я понятия не имею, чего хотел бы для меня отец. Может быть, он хотел бы, чтобы я стала трофейной женой, как многие другие женщины, которых я видела с ним на протяжении многих лет. Но еще он мог хотеть, чтобы я поступила в колледж и получила образование, как он. У нас никогда не было глубокой связи, и он до мозга костей был трудоголиком. Думаю, он хотел бы, чтобы я поступила в колледж, потому что отдал меня в частную школу и внес это условие в свое завещание.

Если бы это зависело от меня, я бы ушла отсюда, оставив все позади. Хочу начать новую жизнь вдали отсюда. Я просидела в изоляции последний год, и теперь совершенно не знаю, с чего начать. Все, кого я знала раньше, живут в других штатах и не разговаривали со мной с тех пор, как я уехала. Дядя отключил мой телефон и забрал ноутбук. Он сказал мне, что было бы неплохо начать все с начала. Я нахожусь в пентхаусе, как в тюрьме, и меня легко забудут, когда окончу школу.

— Ты будешь моим ассистентом.

— Но у тебя есть Саша, — напоминаю я. Стараюсь держаться как можно дальше от них обоих. Я знаю, если буду работать с ним, то навеки окажусь лишенной свободы.

— Доверься мне. Я буду использовать и тебя тоже. — Воздух в моих легких на мгновение застывает. — Поторопись и поешь. Сегодня ты поедешь в офис со мной.

Я делаю то, что мне говорят, потому что у меня нет выбора. Сегодня понедельник, а занятия в школе по вторникам и четвергам, так как у меня осталось всего два предмета. Время, которое я провожу в школе, не очень помогает мне заводить друзей. Все уже в своих компаниях, и я не уверена, что кто-то меня замечает. По крайней мере, сегодня я выйду из дома. Может быть, смогу начать разработку плана, как уйти от дяди. Больше всего на свете мне хочется взглянуть на завещание отца. Мне не разрешили прочитать его, но, может быть, оно даст мне какую-то информацию о моей матери.

Проглотив несколько кусочков завтрака, я встаю, чтобы пойти переодеться. Гарри быстро протягивает руку и хватает меня за запястье.

— Надень что-нибудь красивое. Я собираюсь взять тебя на ужин. Сегодня вечером после работы. — Я киваю, и через мгновение он отпускает свою крепкую хватку. — И Нора… — Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Помни, если кто-то спросит, ты мне не племянница.