– Что с тобой? – Лукас на самом деле беспокоился.

– Просто схватило живот, – поморщился Неделег, и не подумав приглушить голос. – Несварение.

Лукас опустил глаза. Бывает. Хорошо бы сейчас заварить каких-нибудь травок, которые знала кухарка и которые очень хорошо помогали в таких случаях.

– Эй, болезный, – выкрикнул кто-то из охранников, – пойдем, отведу до ветру.

Лукас с состраданием смотрел, как Ноэль, опустив голову, побрел в сторону от стоянки. Бедняге, видимо, было очень плохо, потому что за ночь он вставал еще два раза. Лукас мучился от невозможности помочь и тихо молился, вспоминая нехитрые слова, знакомые с детства.

Помогло ли обращение к вседержителю или просто молодость взяла свое, но днем Ноэль чувствовал себя неплохо. Был, правда немного бледен, малоразговорчив, но с удовольствием слушал рассказы Лукаса о проделках юности, рассеянно улыбался, но карету больше предусмотренного останавливать не просил. Так что графы де Вер были доставлены по назначению спустя пару часов после полудня.

Капитан молча препроводил пленников в отведённую им комнату и молча же ушел, не снизойдя до объяснений. Супруги остались одни в ожидании своей участи.

 Томиться неизвестностью пришлось до самого вечера. Лукас как раз и предполагал нечто подобное, помня, как любил его величество публичные порки неугодных. Фигурально выражаясь, конечно. На дворян распространялось действие закона о неприменимости публичных наказаний. Казнить на площади – пожалуйста, пытать в подвалах – сколько угодно, а унижать публично не смей. Кто-то из предков нынешнего короля позаботился о потомках.

– Ты так и не рассказал, за что тебя сослали в дальнее имение, – Неделегу было почти все равно, что бы ни совершил Лукас, это не отменяло ни уз брака, ни уважения, которое невольно вызывал муж, гордо державший голову высоко поднятой во всех выпавших на его долю испытаниях. Но мало ли кто еще завязан в этом деле? Кто знает новость – завоюет мир.

– Молод был и плохо разбирался в людях. Имел глупость назвать брата фаворитки короля мерзавцем и затем убить на дуэли.

– Это было очень неосмотрительно с твоей стороны, – сказал Неделег вслух, подумав, что удивительно, что граф еще жив. Видимо, быстро убрался с глаз монаршей особы и его зазнобы.

– Спасло только то, что свидетелей ссоры было много и начал ее не я, - Лукас пожал плечами, – мне слишком долго вбивали в голову понятия о долге и чести дворянина, чтобы я смог вот так сразу начать считать оскорбление шуткой. На самом деле жалеть не о чем, при дворе я бы не прижился и тебя бы не встретил.

Неделег даже смутился от последних слов. Это было приятно, и он сам тоже был рад такому повороту судьбы, даже если придется провести жизнь вдали от цивилизации, в глуши, но вместе с Лукасом, то такому подарку всевышнего все равно можно только радоваться.

– Я тоже рад, что мы встретились.

– Жаль, что ты ничего не помнишь, – с сожалением произнес Лукас, – но если нас не сразу заточат в казематы или казнят, то можно попробовать зайти в Гильдию светлых магов, возможно, там что-то смогут сказать по той бляхе, которая была на тебе.

Неделег смотрел, как Лукас извлек из походной сумы медный круг на цепочке и протянул ему. Отличительный знак для посвященных нес много информации и мог в определенной мере служить опознавательным знаком. Теперь Неделег мог узнать точно, кто стоит за покушением на жизнь верховного некроманта, подкрепить свои умозаключения весомыми доводами и проводить глупца в последний путь, обеспечив такое посмертие, которого тот заслуживал.

– Спасибо, я думаю, это поможет мне вспомнить, – он повесил бляху себе на шею и прикрыл рубашкой. Идти в Гильдию с Лукасом недальновидно, слишком разные у них цели визита.

– Ноэль, – помявшись, спросил Лукас, – скажи, когда ты говорил про ту книгу и что автора сожгли, ты это вычитал в ней или память все же возвращается?

Неделег на мгновение растерялся: оказывается, муж заметил оплошность и нужно что-то срочно придумывать.

– Нет, в книге ничего не было, – сказал он и тут же понял, какую глупость совершил: светлому магу кто бы рассказал про запрещенные знания? – Я не знаю, все как будто в тумане, и я как будто брожу, натыкаясь время от времени на что-то…

– Не расстраивайся, – попытался утешить его Лукас, – ты обязательно все вспомнишь.

Неделег опустил голову и принялся разглядывать потертый пол.

– Все будет хорошо, – Лукас прижал его к себе и поцеловал в висок.

– Угу, – согласился Неделег, решив, что со своей стороны сделает все возможное, чтобы так и было.

Когда на улице наступили густые сумерки, а в комнате, лишенной даже маленького огарка свечи, стало совсем темно, за ними явился все тот же капитан в сопровождении двух солдат с факелами. Неделег обрадовался ему как родному и даже почувствовал нечто вроде радостного предвкушения – вечер обещал быть интересным.

Их молча сопроводили в королевский дворец. Неделег оглядывался по сторонам, замечая мелкие перемены и стараясь не обращать внимания на косые и откровенно насмешливые взгляды встречных. Графа де Вер еще помнили и узнавали в этом одетом в обноски дворянине и готовились к вечернему развлечению. Неделег покосился на мужа: тот являл собой образец горделивого спокойствия.

Стража остановилась почти у самого трона, чуть отступив назад; два охранника замерли за спиной, контролируя любые движения пленников. Капитан оказался чуть впереди и равнодушно следил за происходящим в огромном тронном зале. Скольких он уже приводил так на расправу к королю и ради потехи придворных? Ответ знал только он сам.

– Его величество король Эдерниг! – наконец, торжественно провозгласил церемониймейстер.

Ожидавшие появления монарха придворные склонились в почтительных поклонах и замерли: в то время, которое нужно королю, чтобы дойти до трона, необходимо демонстрировать почтение.

Неделег слышал неспешные шаги по паркету. Они приближались, и он не утерпел, чуть-чуть приподнял голову, чтобы видеть хоть что-то. В поле зрения попали королевские туфли и подол платья. Неделег поспешно опустил глаза, чтобы не показывать открытого любопытства.

Король и его фаворитка поравнялись с четой графов де Вер. На несколько долгих мгновений Лукасу показалось, что его величество остановится и не преминет начать показательную экзекуцию немедленно, но король прошел мимо, унося с собой мерзкий запах приторных духов. Лукас вздохнул с облегчением и немного приподнял голову. Ровно настолько и ровно в ту минуту, чтобы увидеть, как капитан стражи с абсолютно непроницаемым лицом бьет короля кинжалом в сердце. Раз, другой, третий… Замахиваясь, и нанося размеренные удары в залитую алой кровью грудь. Фаворитка открыла рот и завизжала. Стражники, склонившиеся вместе со всеми в поклоне, растерялись и промедлили самую малость, но этого хватило капитану, чтобы перерезать ей горло все тем же кинжалом. Дамы, которые не упали в обморок от открывшейся картины, визжали, внося дополнительную панику и неразбериху.

Лукас обернулся к Ноэлю: тот смотрел на все широко открытыми глазами, прижав руки ко рту. Стражники уже окружили убийцу с двух сторон, а тот как будто не понимал, что происходит, поворачивался то вправо, то влево, размахивая окровавленным ножом.

– Спокойно, – выкрикнул Лукас и попытался прижать мужа к себе.

– Нет! – воскликнул тот, и с его рук сорвался небольшой фиолетовый шар, сжигая дотла и незадачливого убийцу, и стоявших слишком близко к нему стражников.

* * *

– Стихийная магия, – постановили срочно вызванные по случаю неслыханного происшествия маги, с сочувствием поглядывая на заплаканное лицо молодого человека, не совладавшего со своим даром.

Лукас как мог утешал Ноэля, бормотал в ухо что-то успокаивающее и не выпускал из кольца своих рук.

– Не беспокойтесь, ваши светлости, – пожилой маг счел возможным сказать несколько слов ободрения расстроенным донельзя супругам, – столь бурная реакция в юном возрасте вполне закономерна. Младший граф де Вер покарал своей магией злоумышленника, покусившегося на его сюзерена. Магия во имя справедливости. Жаль, теперь нет возможности допросить преступника и выявить причины, побудившие его к столь ужасному поступку…