- Совершенно верно, - любезно согласился тот. – Эта защита несколько другого рода и более… пластичная.

- Вы все, наверное, слышали о Флеви? Его дочь стала вампиршей, и он точно также расправился с тем, кто её обратил. Это другой щит: его воздвигает не инстинкт и не страх. Обычно – сильные эмоции. Воспитание, кровь также играют определённую роль.

- Да, такая же защита у Гесси, - заметил Доминик, дотоле молчавший, и бросил неприязненный взгляд на Миру. – Осиливший половину нашей библиотеки должен бы знать это! Гесси – потомок основателей ордена и говорит, что знает сущность вампиризма. И, рассказывали, у всех Диосов была такая же защита.

- Я слышала много подобных историй, - заявила Диана, поглядывая на дерево, ещё ронявшее листья. - Многие хвастаются подобными трюками.

- Вот я и решил проверить, - сказал Карл. – Но повторять никому не советую.

- Почему?

- Начиная с того, что…

- Позволить себе так рисковать могут лишь абсолютно одинокие люди, - перебил его Алекс, - и, кроме того…

- Позволяя вампиру напасть, вы должны быть уверены, что позже сможете дать отпор, - закончил Карл.

Диана радостно покивала, а Тони, наоборот, сощурился:

- Как можно быть точно уверенным в этом?

- Такова особенность этого рода защиты. Она возникает стихийно, если возникает. Пока не почуете у себя такое умение – не рискуйте.

- Чудесное умение – притворяться несчастной жертвой! – фыркну Мира.

- Не совсем, - спокойно сказал Алекс. - Суть не в этом. Эта защита создана не страхом. И, значит, этим людям не страшен ни один вампир.

- Все вампиры одинаковы. Дело в их числе, - оскорбился Тони.

- Только, если речь идёт о юных дикарях. Ты видел когда-нибудь старейших из бессмертных? Я видел в Карде Магнуса Калькара ещё не будучи охотником, и будь я тысячу раз уверен сейчас в своём предназначении, я не осмелюсь вновь заглянуть в его глаза. А Карл уже успел с ним сразиться.

Белая полоса, расширяясь, расползалась по небу. Из-за горизонта показалась оранжевая.

- Светает, - заметил Алекс. - Больше мы ничего не успеем. Тренировка закончена.

- Для чего ты устроил этот спектакль? – тихо спросила Мира Карла, когда они шли из парка. - Давно не красовался перед малышами?

Укол попал мимо цели.

- Давно, - легко согласился охотник. - А ты только что помогла мне решить одну задачу.

- Особый случай?

Он кивнул.

- Кого вы ловите? Я его знаю?

- Нет. Это совсем молодой вампир, бывший священник.

- Кстати, - спохватился Доминик, - какой выдалась сегодняшняя ночь?

- Плохо! Он очень силён. Его безумие заражает. Он третью ночь специально испытывает нашу защиту! Сегодня мы чуть не лишились Адриана, а он опять ушёл. С добычей.

- Ты хочешь обмануть его, как меня? Он может не поддаться на уловку, - ехидно заметила Мира.

- А я возьму арбалет, - Карл вновь улыбнулся ей, довольно. - С ловцом вампир предпочтёт расправиться в первую очередь, не так ли?

- Ты же так убьёшься! – ахнула Ангелика, измерив взглядом высоту дерева.

- Может, мне посчастливится схватиться ним на земле, - оптимистически предположил охотник.

- Мира, ты восстановишь силы до послезавтра? – обратился к вампирше Алекс.

- Лучше через два дня.

- Не получится, двадцать второго – общее собрание.

- Значит, отдохну дополнительный денёк.

- Тебе тоже следует быть на этом собрании, - заметил Карл. Мира лучезарно улыбнулась:

- Я дождусь распоряжения главы.

Даже получив официальное письмо с приглашением, Мира не собиралась наведываться на собрание, но в последний час вампирша вообразила, что столь большое число приглашённых может значить только одно – будет сообщение об избранном. Может, Латэ решился начать поиски дара? Мира заторопилась в Академию.

«Второй этаж, Малый зал». Она спряталась за портьеру у первого от двери окна. Подойти ближе не смогла себя заставить: несмотря на тренировки, зрелище сотни служителей ордена одновременно повергало ее в ужас.

Она опоздала. Собрание уже шло. Латэ заканчивал читать какой-то документ, и в зале поднимался смешанный гул: голоса несогласия с одной стороны, аплодисменты с другой. Старик постучал по столу, требуя тишины, огласил подпись:

- Корнелий Крас, герцог Сатурский.

Он закончил, и шум поднялся невообразимый. Мира осмелилась пройти вперёд несколько шагов:

«Что там было, в документе? Не о новом ли избранном речь?»

Латэ поднял руку, нестройный хор постепенно смолк.

- Аспер, я слышал вас. Скажите для всех, - обратился он к какому-то человеку во втором ряду.

- Полагаю, что выражу мнение большинства, - смело сказал Аспер. - Этот шаг – разрушение основ, он ставит под сомнение суть клятвы, так что за ним? – хаос! «Она достойна!» Как carere morte она достойна только смерти!

- Её пропускает покров, - сказал глава ордена, и одобрительный гул, поднявшийся после слов Аспера, стих.

Разочарование Миры было велико. Нет, похоже, речь не об избранном - о carere morte. «Её пропускает покров», – Значит, либо о Мире, либо о предательнице Диос: для бывшей охотницы, ныне вампирши, покров также не был преградой.

В зале дискуссия продолжилась. Поднялся Герберт Морено – глава научной группы ордена, весьма пространную речь начал с утверждения о том, что вампиризм – род болезни. Редкие возражения быстро стихли, многие зашикали. Архивариус Сотто и ещё несколько человек покинули зал, тем самым решительно выразив своё несогласие… А Морено продолжал утверждать, что carere morte – не мёртвые: их сердца бьются, пусть в ином ритме. Он рассказал о необычных клетках, которые находят только в крови carere morte, и предположил, что эти клетки инициируют все странные процессы в теле бессмертного. «Напомните ещё, что заражение происходит через «перенос крови!» - фыркнула вампирша. Учёный закончил, и посыпались дополнения, комментарии. «Системная болезнь»…

Но поднялся кто-то в дальнем конце зала, громко крикнул:

- Спросите Гидеона Дорра! Клауса Биена! Паулину Латэ! - спорящие умолкли, а он продолжал без передышки, - Амелию Вайн! Антона Аргуса! Гая Дигнуса! Глорию Дэтер! Денниса Мелиса… - он осёкся. - Они молчат! Кто их убил? Вас кто-то обманул, вы приняли за человека всё того же зверя! Вы даруете ей прощение после того, что она сделала?! Вы верите в раскаяние carere morte?! Да, это разрушение основ. Будьте милосердны к тем, кто молчат.

Дара Меренс сидела недалеко от этого оратора. Она неподвижно, пристально, как когда-то на Миру, теперь смотрела на Латэ. Кто-то из первого ряда предложил:

- Давайте устроим голосование.

- Оно ничего не решит, слово Краса уже есть, - заметил Латэ. - Но… пусть так. Предположим, что это решаем мы. Правом голоса обладают все, прошедшие посвящение. Голосование открытое.

Охотники воодушевились. Возражения были: кто-то предлагал лишить права голоса тех, кто пришёл в орден в последние шесть лет: «они плохо понимают ту ситуацию», но новички возмутились и легко перекричали недовольных, беря не числом, но молодым задором. Другие, и среди них Доминик Конор, призывали к закрытому голосованию.

- Итак. Кто согласен с решением епископа? – Латэ показал бумагу, которую читал в начале собрания: один лист, красная печать. Поднялось довольно много рук. «За» проголосовала едва ли не треть собравшихся, в основном, молодые.

Глава ордена хитро улыбался:

- Теперь, кто из тех, кто согласен, готов поручиться за неё?

В зале возникла небольшая заминка. Многие руки опустились, но опустившим явственно было стыдно. Кто-то колебался. Дара Меренс осведомилась:

- Первый раз я была против, а сейчас мне можно быть «за»?

- То есть, вообще-то, против, но поручиться, если необходимость настанет, готовы? - довольно спросил Латэ. - Да, можно. Похвально! Как я сказал, голосование ничего не решает. Решение покровителя ордена уже есть, и мы его принимаем. Все должны понять, - его голос легко возвысился, - это – не предательство, не разрушение основ. Основа основ цела: её принимает Защита этих стен.