- Для него есть задание в Термине. Он отправится туда. А ты собиралась пригласить его на своё посвящение?

- Кто другой туда придёт? – риторически спросила Мира. – Дара Меренс?

- Довольно гадать, поручится за тебя Родерик Бовенс. Хотела и Адора, но мы решили не волновать почтенную даму. Однако странно, какой второй промах! Меренс в числе посвящённых в планы Латэ касательно севера Термины. Они с Карлом уезжают сегодня.

- Вдвоём? – зачем-то уточнила Мира.

- Да, - Краус чему-то задумчиво улыбался. - Адоре они напоминают Диосов... Они отлично сработались ещё на рейдах. Их паре не нужен третий.

Академия, как всегда, была тиха и казалась пустой. Защитный барьер показался вампирше прохладным, приятным, хотя очень плотным ветром.

В большом холле у самого входа Мира натолкнулась на Дару Меренс. Охотница прислонилась к стене, но не стремилась слиться с ней, как обычно: светлое платье, шляпка – наверное, светло-зелёные или голубые днём, нарядные. Меренс спокойно, мерно перебирала чётки, но не молилась - просто ждала кого-то. Мира не сбавляя, не ускоряя шаг прошла мимо. Только на мгновение их взгляды встретились: они поздоровались, небрежно кивнув друг другу, но ей показалось, знакомый всем женщинам ревнивый огонёк мелькнул в глазах Дары. Или Мира увидела лишь отражение собственной ревности?

«Дара изменилась, - отметила она, - причёска другая и платье… другое. Чёрт!»

Она ступила на центральную лестницу, но остановилась, словно послушавшись чьего-то неведомого приказа.

- Прости меня за Софию… за твою сестру, - буркнула она, не обернувшись. – Я понимаю, ничего уже не исправишь, но я всё-таки попробую сделать тебе хоть что-то хорошее. Я уйду сейчас с твоего… с вашего пути.

Дара не ответила. Мира поднялась на третий этаж. Дверь кабинета Латэ была приоткрыта, из-за неё доносился негромкий гул голосов. Посетители.

«Отлично!» - Мира принялась гулять по коридору.

'''Напоминают Диосов - почему бы и нет? Симпатичная пара. Одни идеалы, одна работа, одинаковая увлеченность. А главное, они оба... живые. Она ему и детей может родить, не то, что ты, Мира. Новых Лирочек, только темноволосых и черноглазых, и ты, не постаревшая ни на год, будешь учить их охотиться на твоих собратьев... Вот и хорошо... И хватит думать о ерунде! – скоро резко остановила она себя, остановилась, хлопнув связкой тетрадей по подоконнику. – «Напоминают Диосов»… - ну и отлично! Великолепно! Он охотник, ты - carere morte: такие истории всегда плохо заканчиваются! Молчи и любуйся ночью за окном, ты, бессмертное чудовище… с тремя тетрадями!»

Дверь кабинета Латэ отворилась. Вышли двое. Бовенс, заметив Миру, кивнул ей, но не стал задерживаться, быстро прошёл коридором и сбежал вниз по лестнице. Карл задержался.

- Доброй ночи, Мира! – пожелал ей охотник. - Вижу, ты наконец закончила свой труд.

- Почти, - Мира помахала связкой тетрадей. - Впечатляюще, не правда ли?

- Ты этим гордишься? - Карл взвесил тетради в руке и вернул ей. - Не тяжело будет нести?

- Уволь меня от своей риторики, охотник, - поморщилась она, – я сегодня не в духе. Я слышала, вас с Дарой не будет в Доне на будущей неделе. Ответственное поручение? А я так надеялась видеть вас на своём посвящении! – иронически. - Куда вы уезжаете?

- Пришло время сразиться с Нефандусом, – сказал Карл, словно извиняясь. - Я написал тебе письмо. Оно тебя ждёт вторую неделю. Вместе с сегодняшним, даже два.

- Я две недели не покидала комнату…

- Отшельница. Я не осмелился тебя побеспокоить.

- Дэви пробовал выцарапать Кукловода из его лабиринта. У владыки не получилось.

- Да, эта битва будет долгой. Многие полагают, она вовсе бессмысленна: Нефандус нам не дастся. Впрочем, задание Даниеля Гесси считается таким же невыполнимым. Кто их нас первым совершит чудо, получит в награду... орден.

Мира вспомнила холодный презрительный взгляд Даниеля и поежилась:

- Надеюсь, это будешь ты!

- Да, это развязало бы мне руки. Но и конспирация нам с тобой нужна будет строжайшая… Поэтому я даже рад, что обстоятельства нас сейчас разлучают, - он вдруг сконфузился, поняв что последняя фраза получилась двусмысленной и при этом грубоватой.

- Ничего, я не обиделась. Напарница тебя научит вести светский разговор с дамой! – не удержалась от подколки Мира.

- Ты здесь справишься одна, мышка?

- Справлюсь, - оскорбилась она. - Тебя ждут внизу.

- Да, пора, - охотник кинул быстрый взгляд на часы.

- Удачи… вам.

- Удачи и вам, – Карл чуть дольше, чем это полагалось бы по этикету, задержал её руку в своей. - Прощай.

- Прощай, - тихо отозвалась она, после обещания Даре не решаясь озвучить свою надежду словами «до встречи».

Ещё две ночи она просидела на подоконнике, бессмысленно уставившись в зеркало. Но воспоминания-образы не приходили. Никто не мог ей помочь. Латэ не сумел посоветовать ничего дельного: «Carere morte должно быть известно о собственном проклятии больше, чем мне!»

Наутро после третьей ночи Мира зашвырнула зеркало в дальний угол и, быстро собрав дорожную сумку, покинула квартиру.

Она решила съездить в Карду, в дом Вако. В его холле долгие годы висело знаменитое зеркало Регины Вако – Мириной прабабки. Старое и бездонное, оно отражало проклятие carere morte лучше любого другого зеркала. О нём, как и о его бывшей владелице, ходили страшные легенды.

Мира уехала первым же утренним поездом. Она взяла отдельное купе, а там, запершись, забилась в самый тёмный угол. Быстро промелькнули предместья Сальтуса. Поезд торопился приехать в цитадель вампиров до наступления ночи.

…Во сне, по дороге в Карду, она встретилась с Винсентом. Она, охотник, должна была убить его, вампира. «Не медли!» - кричала ей группа. Но Мира медлила, и пузырёк со святой водой дрожал в её руке, грозя расплескаться. Она не могла, даже глядя в мёртвые глаза несчастной жертвы своего последнего создания. Вампир же не сопротивлялся, пока она медлила, он расслабленно закрывал глаза и хохотал. Совсем как Алан…

Мира подошла к особняку Вако на улице Карнавала: последние два квартала Короны она решила прогуляться пешком. Пройдя по садовой дорожке, остановилась у крыльца, печально оглядела пустой дом с потухшими чёрными окнами.

Она знала, что Винсент давно оставил Карду. Последнее письмо от него она получила год назад. Винсент всё искал чего-то… Мира не знала, чего он ищет, она только надеялась, что взор её избранного по-прежнему обращён в будущее, а не в прошлое, что он, как и она, ищет дорогу, ведущую к свету, а не бродит бесцельно, ведомый тоской по потерянной жизни.

Она воспользовалась личным входом наверху. Из своей комнаты прошла в коридор второго этажа, недолго постояла у бывшей детской:

«Помнишь ту далёкую ночь, бессмертная? Молила ли ты тогда о спасении, о чуде? Нет. Мыслила ли? Может быть. И несказанные желания сбываются, когда падает звезда…»

Прошло восемь лет с тех пор, как она пообещала отыскать дар и избавить Винсента от проклятия. Многое изменилось за годы и изменилась она. Только эта клятва ничуть не утратила силу и звенит всё также: отчаянно и упрямо:

«Ты вернёшься в мир живых! Обещаю!»

Не было ни дня, чтобы она не думала о Винсенте и исполнении клятвы. Ей нужна была исцеляющая сила дара - для него. Мира не задумывалась, что будет потом. Пожалуй, увидев племянника избавленным от проклятия carere morte, она согласилась бы рассыпаться прахом. Одна клятва держит её в этом мире… - Мира усмехнулась, вспоминая недавнюю слабость. Легкомысленным замечанием о пари и исцелении для нее Карл чуть было не разбил её ледяной доспех. Как больно кольнуло сердце, когда он сказал это! Колет до сих пор… - Мира коснулась платья на груди, проверяя странное ощущение. Исцеление… для неё? – Для чудовищной твари, список жертв которой занимает три тетради?! Нет, нет. Это даже смешно! В объятиях смертной охотник забудет свою сумасшедшую идею. А Мира… Мира закончит своё дело и уйдёт. Почему-то в пустом старом доме думать о смерти – полной и окончательной смерти carere morte, так легко!